Я начала сбегать все чаще, сбегать и бродить по берегу. Раньше Оливия предавалась этим забавам вместе со мной, но теперь она все больше ездила с матушкой на приёмы, пытаясь привлечь к себе внимание женихов.
По правилам, Оливия должна была выйти замуж первой, это давало мне какую-никакую надежду и оправдание, когда я отваживала потенциальных мужей.
Только из-за этого отец еще не отдал меня насильно замуж, хотя и угрожал сделать это сразу после свадьбы Оливии.
Этот день был таким же, как и другие, с одним лишь отличием – на берегу я встретила парня. Темные длинные волосы, собранные в хвост, острые скулы, и глаза, серые и очень грустные. Я сразу поняла, что он не в моем вкусе, поэтом расстроилась, что придется терпеть компанию мужчины.
Он заметил меня, и я была готова к тому, что он проявит ко мне интерес, как это делали все до него. Я знала, что красива и любой здравомыслящий мужчина постарается взять меня в жены.
Вот только этот мужчина не был здравомыслящим. Он осмотрел меня и…отвернулся.
Не поздоровался, не кивнул головой, не захотел подойти и спросить, что я здесь делаю. Просто отвернулся!
Он продолжил гулять по берегу и смотреть на море, а я стояла и кидала на него взгляды украдкой.
«Почему он не подошел?» - задавала я себе вопрос. Конечно, я была одета в простое платье, и узнать во мне аристократку было невозможно, если не приглядываться к нежным рукам без мозолей и аккуратной прическе.
Но я была красива, и все мужчины обращали на меня внимание. Все, кроме этого.
«Должно быть, у него уже есть невеста», – сказала я себе, продолжая наблюдать за парнем.
Любопытство было моим наказанием, и я не выдержала, впервые решила познакомиться сама. От парня исходила странная, обволакивающая аура, которая словно кокон укутывала меня с головой.
Кокон или волны, которые накрывали утопающего. Но была в этом и какая-то прелесть.
Он был другим, сразу поняла я. Редко улыбался, мало шутил и глаза у него были то серые, то темнели почти до черного.
Нужно было насторожиться, бежать как можно дальше, но я была словно зачарованный маленький зверёк, попавший в капкан.
Его безынициативность зацепили меня. Я представилась, а после завела непринужденную беседу, от которой парень быстро заскучал.
Заскучал! Со мной! Я видела, что моя компания ему не в радость.
А вот его – рождала во мне небывалый интерес. Вскоре вывела парня на вопрос о его невесте.
Тогда он впервые улыбнулся, и я удивилась, насколько у него приятная улыбка и ямочки.
- Неужели, весь этот пустой разговор вы завели, чтобы узнать, женат ли я?
Конечно, я смутилась и покрылась румянцем. Я посмотрела на парня со стыдом, но он решил не мучить меня.
- Я не женат.
И засмеялся, так по-доброму, что вместо стыда я улыбнулась.
- Это не смешно! – стукнула я парня по руке. Глупый жест, от которого я сразу же смутилась. – Это неприлично!
- Ай, – он с упреком потер руку
- Извините…
Он снова улыбнулся.
- Издеваетесь! – возмутилась я от взгляда, в котором были смешинки.
Он со смехом прикрылся руками.
- Только не бей, – снова рассмеялся.
Я разозлилась и запыхтела. Нужно было бросить его на том берегу и уходить. Но мне почему-то не хотелось. Несмотря на весь казус ситуации, я впервые почувствовала себя свободной. И хотя я сильно смущалась, но еле сдерживала улыбку.
Парень посмотрел мне прямо в глаза, и я поняла, что сильно ошиблась. В тот миг я решила, что он все-таки в моем вкусе.
- Покажете мне город, милая Кара?
От его обращения, я почувствовала, как вся кровь направилась ко мне в щеки.
«Это неприлично!» – звучало в голове, но я согласилась.
Возможно, нам с Лексом было суждено встретиться на том берегу. Тогда я была в этом уверена. Я была строго воспитана, но все-таки в моей библиотеке встречались романы о любви.
Мурашки по коже, бабочки в животе и желание прикоснуться к его ямочкам на щеках. Он не говорил со мной, как с леди, не говорил, как с глупой женщиной, он говорил, как с другом. Рассказывал о своих путешествиях, о своей родине. Я слушала его с восхищением. А когда настала моя очередь говорить, я тушевалась: женщины должны слушать… Кому интересно слушать женские разговоры?
Но Лексу было интересно, он задавал вопросы, смеялся над моими смешными рассказами, и с каждой минутой я ощущала все сильнее, словно знаю этого парня всю свою жизнь.
Он не пытался произвести впечатление, не расписывал мне свои победы и достоинства. Он просто говорил, и я все больше и больше тонула в его глазах.
В тот вечер я была точно уверена, что встретила свою любовь.
Глава 31
Меня колотила мелкая дрожь от холода, который исходил от Лекса. Что это? Проклятье? Охотник кому-то перешел дорогу?
Дрожащими губами я произносила одно заклинание за другим, но ни одно не помогало.
- Кар-ра! – Ворон сел мне на плечо, почувствовав, что я использую магию.
- Не знаю, что делать! – по щекам текли слезы.
Я почувствовала давно забытое ощущение безысходности. Он умирает, а с ним моя клятва, мне бы радоваться, а я тряслась, как маленький котенок.
Кажется, еще несколько минут назад я ужасно ненавидела Лекса, а где все это сейчас, когда он умирает. Зачем я держу его за руку? Почему просто не сбегу?
Накрыли воспоминания о той первой встрече на берегу, слезы стали еще более жгучими. Я мечтала наказать охотника, мечтала лично прибить его, но смотреть, как он умирает, оказалось выше моих сил.
Лекс громко и с хрипотой вздохнул, я почувствовала, как его сердце остановилось. Клятва зажгла лопатку, а знак на запястье начал тускнет.
- Не-нет-нет…- забормотала я.
- Он ушел, Кар-ра, ушел!
Но я не могла поверить в это. Пыталась бормотать одно заклинание за другим, хоть что-нибудь! Хоть что-нибудь поможет.
Я отдавала магию по частицам. Чувствовала, как пересохло горло, изводя меня магическим истощением.
Последний и самый отвратительный вариант, который может быть… Я посмотрела на Ворона, я это уже делала.
Фамильяр быстро понял мою мысль.
- Кар-ра, не надо…
Но уже было поздно, я положила правую руку на свое сердце, а левую на сердце охотника и произнесла заклинание. Две ярких ниточки прямо от сердца заискрились: одна – голубая ниточка отходила к ворону, а вторая – прямо к Лексу.
Я привязала его, поделилась частью магии, которая теперь будет жить в нем. Так я спасла моего Ворона, но он птица. Поможет ли магия охотнику, я не знала.
