Небрежно постукивая скромным букетом из трёх роз по своей ноге, Алекс как-то равнодушно произнёс:
– Привет, а Марина дома?
От осознания, что он пришёл к соседке, моя улыбка медленно померкла.
13
САША.
Опустив разочарованный взгляд, я тряхнула головой и как можно спокойней сообщила:
– Нет, ушла, – посмотрела на обхватившие запястье часы, Сашкины, между прочим, часы, – полчаса назад, куда не знаю.
– Понятно, можно я её здесь подожду?
Вот зачем он спрашивает, если ответ его не интересует? Я и рта-то раскрыть не успела, а Алекс уже стоит в прихожей. Скинув белоснежные кроссовки и повесив кожанку на вешалку, он небрежно бросил розы на тумбочку.
– Тапки есть?
А я знаю? Покосившись на ступни сорок пятого размера, открыла ящик в поисках подходящей обуви. Не нашла. Видимо, мужчины у Ирочки были нечастыми гостями, ну или как Костик предпочитали ходить в носках. Если учесть, что носки Воеводина стоят как вся эта квартира, обувью его снабдить всё же надо. Нарыла какие-то пушистые тапочки и, глянув на подошву, проинформировала:
– Только сорок первый размер, подойдут?
– Давай что есть, – буркнул он хмуро, отчего я прикусила губу, сдерживая улыбку.
Дело в том, что тапки были нежно-розового цвета, ещё и с непонятной мордочкой, виднеющейся через длинные ворсинки.
– А мы уже на «ты»? – спросила, приподняв бровь.
Усмехнувшись, муж указал пальцем на свою крутую обувь и заметил:
– Ты видела меня в этом, так что, считай, теперь самый близкий мне человек.
– Они тебе идут, – успокоила я мужчину и всё же расхохоталась.
Отсмеявшись, я вытерла выступившие слёзы и, подняв голову, посмотрела на Алекса, тут же замирая под пристальным, слегка растерянным взглядом.
– У тебя очень красивый смех, – пробормотал он чуть слышно.
– Возможно. Я уже сама не помню, когда смеялась в последний раз, да и смеялась ли вообще. Хочешь кофе?
– Растворимый? – покосился он на меня подозрительно.
– Не-ет, я сама сварю! – ответила гордо.
На мужественном лице проступила паника, даже не пытаясь этого скрыть, он с надеждой спросил:
– Может, лучше растворимый?
– Не бойтесь, Александр Юрьевич, отравиться кофе насмерть нереально. Да даже до тесной дружбы с унитазом проблематично. Ну, на крайний случай выплюнете, – сжалилась я под конец и пошла на кухню, кажется, каждой клеточкой кожи ощущая, что он идёт следом.
Насыпав в турку зёрна, залила водой, поставила её на плиту и заодно включила чайник. Приготовила чашки, достала из холодильника сливки и, поставив их рядом, повернулась к сидящему на табуретке Алексу. Должна признать, он в крохотной кухне выглядел как слон в посудной лавке, но чувствовал себя раскрепощённо. Откинувшись спиной на стену, он неотрывно следил за моими действиями.
– Ты что-то хочешь сказать, но не решаешься, – заметил супруг.
– Просто подумала, что тапки идут тебе больше, чем эта кухня. Как хищник в клетке... Смотрится дико.
– Хищник – это комплимент, или...
– Скорее первое, только к этому надо привыкнуть, – ответила, смущённо отвернувшись.
Вовремя: кофе, пенясь, пытался сбежать. Быстро налив напиток в маленькую чашку, разбавила его сливками и поставила перед мужчиной.
– То, что я пью кофе со сливками, но без сахара, тоже по каким-то параметрам моего тела понятно? – поинтересовался он, ухмыльнувшись, напомнив мой вчерашний прокол с сигаретами.
– Считай это интуицией, – промямлила чуть слышно, делая себе чай.
Идиотская ситуация: он знает и я знаю, он знает, что я знаю, а я знаю, что он знает... Бред! Это как «Я обернулся посмотреть, не обернулась ли она, что б посмотреть, не обернулся ли я». Но при этом мы всё равно старательно отыгрываем отведённые самим себе роли.
Присев напротив Алекса, поймала его взгляд, с пляшущими в глазах искорками смеха.
– Что? – буркнула, подозрительно прищурившись.
– Ирочка, а вы не хотите посмотреть в зеркало...
Странное предложение, но ладно. Скрывшись в ванной, глянула на своё отражение и со стоном прикрыла лицо ладонями. Я ж до прихода супруга генеральной уборкой занималась, заползая в такие места, где предыдущая хозяйка прибирать даже не планировала. Соответственно, и лоб, и щёки, а также нос в пыльных разводах. И это я в таком виде с Воеводиным общалась? Я ведь раньше без идеальной укладки и макияжа ему на глаза-то не показывалась. А сейчас... Посмотрела на свой облезлый маникюр и досадливо поморщилась. Да уж, я бы на его месте тоже к Марине сбежала. Она всегда при параде.
– Ира? – позвал Алекс, постучав в дверь.
– Я сейчас! – крикнула и, включив воду, склонилась над раковиной.
Приведя себя в божеский вид, вышла из ванной и едва не врезалась в обтянутую футболкой-поло грудь. Обхватив мою талию руками, муж притянул меня ближе и, склонившись, опаляя дыханием ушную раковину, прошептал:
– Расстроилась? Не стоит, ты в образе чумазого чертёнка ещё очаровательней.
Так я и поверила, что такой педант как Воеводин может считать грязь очаровательной. Упёршись ладонями в широкие плечи, настойчиво отстранилась и бесстрастно сообщила:
– Мне некогда тебя развлекать, нужно уборку закончить.
– Самой?! Кхм... Может, я могу чем-то помочь?
Вот что это за «кхм» в кулак было? Пытался не расхохотаться? Считает меня совсем ни на что не способной?
– Да, самой! А тебе... – придирчиво оглядела я его одежду, – не стоит пачкаться. А то потом придётся продавать всю пятиэтажку, чтобы возместить ущерб за испорченные вещи. Моя комната не стоит таких жертв.
– Ты неправа.
– И в чём же?
– Две пятиэтажки минимум! Пошли, грозная владелица не стоящей жертв комнаты, посмотрим, чем я тебе в хозяйстве пригодиться смогу. Итак, какая дверь твоя? – повернулся он, оглядывая тёмный коридор.
Должна признать, помощник из супруга – что надо! Пока я ползала с половой тряпкой, он облегчая мне задачу двигал диван, стол, небольшую тумбочку, а под конец и вовсе вынес ковёр на улицу. Глядя в окно, как ловко он орудует хлопушкой, выбивая пыль из длинного ворса, задумалась. Я ведь ничего не знаю об Алексе, где он жил, прежде чем унаследовал фирму дяди? Чем занимался? Не похоже, что домашняя работа ему чужда, слишком уж привычными движениями он всё делает. Я вот про ковёр и не подумала, а он...
Разобравшись с уборкой, умылись и вернулись на кухню. Бутерброды соорудил мужчина, пока я возилась с напитками, и только приступили к... полднику, в двери заскрежетал ключ. Появлению Марины, я, мягко говоря, не обрадовалась и внутренне приготовилась к скандалу, но... Лучше бы это был он!
