Резкий толчок стал неожиданностью, вынуждая меня, дёрнувшись, вскрикнуть. Войдя в лоно на всю длину, Алекс замер, откинув голову. Скользнув восхищённым взглядом по тяжело вздымающейся груди, напряжённой шее со вздувшимися венами, закрытым глазам и прилипшей ко лбу мокрой чёлке, я подалась вперёд, приникая губами к быстро бьющейся жилке в том месте, где шея переходит в плечо. По телу супруга прокатилась дрожь. Глухо застонав, он отпустил мои руки, тотчас впиваясь пальцами в ягодицы, притягивая меня ещё плотнее, проникая глубже, заставляя меня затрепетать.
Вцепившись в его плечи, я нетерпеливо приподнялась и вновь опустилась на твёрдый член. Он входил в меня резкими, мощными толчками, вынуждая насаживаться на орудие удовольствия. Боже, кажется, я ещё никогда не испытывала такого наслаждения! Мозг отключился. Прильнув к груди любимого, я с жадностью целовала его в губы, посасывая горячий язык. Сильные ладони алчно исследовали изгибы моего тела.
– Не сдерживайся, Саш, постони для меня, – выдохнул Алекс мне в ухо, обхватывая мочку губами.
От жаркого шёпота внутри словно что-то сломалось, освобождая хлынувшие потоком чувства и, выгнувшись, откидывая голову, подставляя шею для нежных ласк, я громко застонала.
– Чёрт, это охрененно, Сашенька! Ещё, прошу, не молчи!
Мог бы и не просить: похоже, молчать у меня больше не получится. Подаваясь навстречу уверенным ударам бёдер, я хныкала, всхлипывала и бормотала имя супруга, умоляя его не останавливаться.
Серебристые глаза светились восхищением и восторгом. Неожиданно опустив, он резко меня развернул и, намотав на руку волосы, мягко потянул, заставив прогнуться, выпячивая попку. Вновь ворвавшись в моё тело, он безжалостно таранил податливую плоть, покрывая поцелуями плечи, шею, уши, иногда впиваясь в чувствительную кожу зубами, оставляя пылающие огнём укусы. Я просто горела в его руках и толкалась попой назад, стараясь принять его как можно глубже. Шершавые пальцы, пробежавшись по животу, накрыли трепещущий клитор, мягко его помассировав. Протяжно застонав, я раздвинула ноги шире, приглашая мужчину продолжить умопомрачительные ласки.
Оргазм накрыл так резко, сминая меня разрушительной волной, что я, не успев к нему подготовиться, закричала, скользя ногтями по мокрому стеклу. Сделав ещё пару сильных толчков, Алекс присоединился ко мне, с утробным рычанием орошая пульсирующие стеночки горячей жидкостью.
24
САША.
Прижавшись виском к моему и крепко притиснув меня к своему телу, Алекс тяжело дышал, приходя в чувства. Да и я не знаю, на каком свете сейчас нахожусь. То, что вообще ещё жива, подсказывали громко бухающее сердце и дрожь в коленях, казалось, не держи меня муж – осела бы на дно душевой.
Я осторожно высвободилась из уютных объятий, развернулась, прижалась лопатками к стеклу и несмело посмотрела на Алекса. В его глазах плескалось столько нежности, что моё бедное сердечко затрепетало, а на губах проступила робкая улыбка.
Подняв руку супруг мягко провел большим пальцем по моей щеке, очертил нижнюю губу, слегка на неё надавливая, и прошептал:
– Это было потрясающе, надеюсь, теперь так будет всегда. Нет, ещё лучше, только больше не прячься от меня.
– Я постараюсь, – пообещала смущённо.
Кивнув, Алекс потянулся за гелем. Заметив, что он взял мочалку, я перехватила его руку и, собрав всю свою смелость, спросила:
– Можно мне... тебя помыть?
Муж молча разжал пальцы, отдавая мне инициативу. Стараясь не обращать внимания на то, как настороженно он на меня смотрит, намылила губку и с восхищением заскользила ею по витым жгутам мышц. Красивый, желанный и... мой? Наверное. Не от скуки же он бросился на поиски? А как осторожно возвращал? Не давя в своей привычной манере добиваться желаемого, а аккуратно подбираясь, нажимая на болевые точки вроде ревности. Кстати!
– Воеводин, а ты мне когда-нибудь изменял? – вскинула я на него подозрительный взгляд.
Сначала растерявшись, он вдруг откинул голову и захохотал.
– Ничего смешного я не сказала! Учти, если хоть с кем-то... хоть что-то... я...
– Что, Сашуль? Что ты сделаешь, м?
– Не прощу никогда! – заявила со всей уверенностью.
– Саш, я ж каждую ночь в твою спальню наведывался, не считая дней когда тебе нельзя было. Напомнить, что уходил лишь под утро, раз за разом пытаясь выбить из тебя хотя бы слабый стон? Я, безусловно, выносливый, но на других у меня не оставалось ни времени, ни сил. Да и не хочу никого, если откровенно, – заверил муж, привлекая меня ближе.
Пропутешествовав пальцами по стальному прессу, краснея, обхватила упирающийся в мой живот напряжённый орган, вырывая из груди супруга судорожный вздох. Окрылённая успехом, с наслаждением провела ладонью вверх-вниз и спросила:
– Почему не хочешь?
– У меня жена охрененно сладкий манящий оленёнок. Стервозный немного, но это только сильнее заводит! – ответил, прижимая моё тело к своему торсу и накрывая губы поцелуем...
В общем, из душа мы выбрались не скоро, причём меня сразу же попробовали утащить в кровать, но тут я уже была начеку и, забившись в сильных руках, прохныкала:
– Я есть хочу! Выжать из девушки все соки он, значит, может, а кормить кто будет?!
Тяжело вздохнув, Алекс сменил направление. Зайдя в кухню, посадил меня прямо на столешницу, распахнул холодильник и задумался, изучая его содержимое.
– Даже не знаю, что тебе предложить. Будешь куриные голени в остром соусе с гарниром из запечённого картофеля?
– Да! – оживилась я тут же.
– Тогда придётся готовить, – сообщил он, захлопывая серебристую дверцу и поворачиваясь ко мне. – Будешь моим су-шефом?
– Штурман, су-шеф... каким ещё профессиям обучать будешь?
– Честно? Сам показать, как надо, не смогу, но буду очень рад, если ты стриптиз танцевать научишься.
– Воеводин, ты становишься пошляком! – хихикнула я, спрыгивая на пол. – Итак, чем помогать, мой сексуально озабоченный шеф-повар?
– Не становлюсь, я всегда им был, просто кое-кто со мной общаться не хотел! – произнёс он с укором и всё же сменил тему: – Я чищу картошку, а ты маринуешь курицу. Не бойся, я буду говорить, что делать.
Кивнув, я нацепила поверх шёлкового халата фартук и с умным видом начала выполнять приказы. Стараясь ничего не испортить, жутко волновалась и, закусив губу, замешивала маринад, внимательно читая этикетки на баночках с приправами.
– Теперь положи голени, упаковка в холодильнике.
Сказано-сделано, шлёпнув подложку с мясом на стол, я взяла нож, чтобы убрать плёнку, и тут меня остановил возмущённый голос:
– Саш, ну ты чего? Не видишь, что ли? Это передние ноги, а ним нужны задние!
– Ой, прости, я сейчас исправлю! – рванула я менять упаковку.
