Завораживающий ледяной ветер кружил на одном месте в течение пяти секунд. Летун скрестил руки, показывая, чтобы я прекращал вливать ману в стихийное волшебство.
— И как?.. — задал я вопрос, выдвигая лезвие.
— Без зелья было бы плохо, — признался Ахмед, указывая на рассеченную грудь. — Унбэшка блокирует девяносто пять процентов воздействия. Если ты когда-нибудь умудришься получить ранг адепта, то сможешь доставить мне неприятности, — он ухмыльнулся и подставил шею. — Пойду к семье. Вы ведь расскажете, что за следующее задание было?
— Обязательно, — я улыбнулся и снёс голову военного.
Только сейчас понял, что допустил очередную ошибку. Морозный вихрь — это направленный поток снежной бури, которая не может замедляться, ускоряться, а уж тем более останавливаться. Хорошо, что Альберт, который тоже взял школу элементализма, улетел на перерождение и не сможет задать мне несколько вопросов.
Я знал, что Ахмед в любом случае доложит Столыпину об этом эксперименте, вот только меня это ничуть не тревожит. Армейцы теперь никак не смогут удержать меня.
Как действовать дальше, когда я покину этот раскол? По-хорошему нужно либо найти место для прокачки, чтобы никто не мешал мне, либо отправляться за жизнью мажорика. Хотя нет: последнее пока что отпадает. Снег как лежал, так и продолжает лежать. Заторы на дорогах из-за сугробов и многочисленных машин не позволят мне свободно проехать две тысячи километров. И это расстояние — только по прямой. А ведь на пути могут попасться и взорванные мосты, и горные хребты, и ещё какая-нибудь проблема в виде отморозков, что захотят получить опыт с убийства другого человека. К тому же не стоит забывать, что в случае возможной смерти я опять улечу к месту, которое считаю домом. А использовать способность стихийного скачка я могу только раз в месяц. Просто так ею нельзя разбрасываться: слишком уж долгий откат.
— О чём задумался? — спросил Котов.
— Какое задание будет следующем. Вы остаетесь, или тоже отправляетесь в лагерь? — я посмотрел на Марта с Суреном.
Бойцы подтвердили, что будут дожидаться следующего этапа. О том, что они получили, никто не рассказал, но их довольный вид говорил о многом. Настроение, несмотря на усталость и голод, у всех было замечательным.
— Вы же заметили, что каждый последующий приз больше предыдущего? — ни к кому не обращаясь, задал вопрос психокинетик.
— Ну… — протянул Василий.
— И что нам дадут дальше? Я и представить просто не могу.
— Что угодно: броню, оружие, новые заклинания, геммы, по две характеристики или камня силы, артефакты, знания, — не задумываясь, перечислил Котов. — Сейчас нет смысла гадать. Я спать, — он перевернулся на бок и мгновенно отрубился.
Прислушался к ощущениям. После возвращения всех игроков, монстры под землей испарились. Ближайший моб парил высоко в небе в пятнадцати километрах от нашей стоянки. Пока что всё было спокойно.
— Как вы вообще выжить умудрились? — непонимающе спросил Сурен. — Ладно этот, — он кивнул на спящего Василия, — У него защита от элементализма есть, но вы-то как? У вас нет унбэшек.
— Школы подходящие, — пробурчал Март. — У меня она универсальная. Подходит для всего. Будущая элита как раз и собирается её взять. А у Фрола оружие нормальное есть. Кстати, тебе не жалко будет его лишаться?
— Жалко, — сказал я, проводя пальцем по кольцу. Шестым чувством я ощущал, что клинок сохранится, но делиться этими мыслями посчитал излишним. — А элита из кого набирается? Надеюсь, не из политиков, их деток и прочей шушеры?
— Говорят, что из армейцев, — неуверенно произнес психокинетик.
— Из них, — подтвердил Сурен. Его лицо помрачнело. — Хотя думаю, что есть там и всякие гражданские. Кто мог догадаться, что нельзя было входить в данж, пока не наберешь нормальный уровень? Ну кто? Почему мне об этом никто не сказал? И теперь получается, что они станут элитой. Они всё это время нихера не делали. Мобов не убивали, в данжи не ходили. Сидели в одном из бункеров и всё. И теперь они знают, что и как надо выбирать. А мы будем мелочью, которую не жалко пустить в расход. Или будем у них на обслуге: тапки приносить по первому требованию или…
— Эй, брат с Кавказа, ты чего завелся? — перебил Март, имитируя акцент. Он протянул руку к мохнатой спине собеседника, схватил за волосок и резко потянул на себя.
— Сам ты с Кавказа, — обиделся Сурен, отвешивая подзатыльник. — Я из Выборга.
— А завелся-то что? Зависть гложет?
Я с удивлением смотрел на двух молодых парней. Когда офицеры покинули нас, начались, что называется, разброд и шатание.
Брать на себя командные функции я не собирался: во-первых, меня никто слушать не станет, а во-вторых, мне это самому было не надо. А в случае опасности бойцы смогут собраться и без ненужных приказов — сражения с мобами тому доказательство. Но всё-таки, несмотря на полученный приз, сейчас не место и не время для баловства. И чего я к тридцати годам стал таким занудой?
— Что у тебя за проблемы с генерал-полковником? — неожиданно спросил психокинетик лежа на земле. Секундой ранее Сурен повалил его и вывернул кисть.
— Не сошлись во мнениях, — не стал я вдаваться в подробности.
— Он из местных, — подал голос Котов, разбуженный мелкой потасовкой. — Все мобы на десятки километров были его. Никто не мешал прокачиваться. А тут много лишних людей появилось, так что можно понять. К тому же… О, начинается!
— Что начинается? — не понял Март.
— Сейчас увидишь.
Задание: предмирье.
Старт: 30с… 29с… 28с…
Цель: пробраться в портал.
Награда: одно очко характеристик.
В случае невыполнения задания вы погибнете.
13 мин. 43с… 42с… 41с…
Рядом возник силовой барьер, защищающий нас от происходящих вокруг изменений.
Ровная белая долина преображалась на глазах. Земля тряслась. Повсюду появлялись расселины, из которых пробивались капли раскаленной магмы. Твердь вспучивалась, рождая после себя холмы и глубокие провалы. С небес обрушивались мощнейшие разряды, оставляющие после себя неглубокие ямы. Разрушенная поверхность во все стороны била мелкой шрапнелью. Каменная крошка вгрызалась в невысокие пики новоявленных скал. Подул ветер, закручивающийся в знакомый мне морозный вихрь. Видимость упала до считанных метров.
Говорят, что человек привыкает ко всему. Так и я, видя, что вокруг творится нечто несусветное, даже не удивился. Сознание было кристально чистым, будто я сейчас нахожусь не в эпицентре нескольких разбушевавшихся стихий, а спокойно сижу с кружечкой кофе у камина.
Подхватил щит, оставшийся от Ахмеда. Копье и другой скутум у меня сейчас лежали в инвентаре. Следом крикнул:
— Диэлектрик. Держите над головой.
