— Угадал.
— Хотя нет. Что-то не укладывается. Тогда ты не смог бы использовать ранг адепта. На каком уровне ты прошел пятый этаж данжа?
— Что тебе надо? — спросил я, возвращаясь к оставленному кратеру. Нужно было подобрать автомат. Магия — это, конечно, хорошо, но мана небезгранична. К тому же я ограничен радиусов в двести метров, что немного снижает мою боевую эффективность. И что мне делать со знаками силы? Вроде и время надо увеличивать, и расстояние, и поток, и объем шаров. Хочется всего и сразу, но тут уж придется думать и выбирать.
— Я ещё сам не знаю.
— Издеваешься?
— Не-а. Я тебе говорил про интуитивные озарения. Просто знаю, что ты мне можешь пригодиться.
— Зато честно, — оценил я. — А нахера тогда ты меня слил Столыпину?
— А вот не наговаривай, — возмутился Котов. — В каком месте я это сделал?
— Рассказал про полученную способность в расколе… — начал я.
— Если бы не рассказал, — перебил Василий, — то тебя попытались бы убить, и ты бы исчез. Командарм же не знал, что ты можешь сбежать. Авалон перестал бы существовать, а меня обнулили.
— Ага. И на всё ты будешь отвечать этой фразой. Так че в лагере тогда забыл? Беги! Тебя тут никто не держит. Только не надо втирать, что у тебя тут десяток родственников…
— Детдомовский я. А куда бежать? Быть одному? Тут без шансов. Наш мир изменился. Если раньше и можно было жить без общества, то теперь без серьезной силы за спиной тебя сметут. Один ты ничего не сделаешь. Вот получил ты заклинание ранга адепта — не отрицай, про это никому не скажу — и что? Сколько раз ты его сможешь применить? Один? Два? Ну пусть три. А дальше что?
— Разберусь на месте, — сказал я, но мысленно согласился с Котовым. Недавно как раз и произошла подобная ситуация. И будь у меня в тот момент все мои нынешние способности, не считая стихийного скачка, то по факту ничего бы не поменялось. Разве что просуществовал бы на несколько секунд больше.
— Не-а, не разберешься. Авалон — сила, с которой уже все считаются.
Я расспросил Василия о том, кто такие «все». Оказалось, что лагерь навел мосты с несколькими крупными людскими объединениями, расположенными в радиусе пятидесяти километров. Образовались довольно крепкие торговые связи. Авалон по большой части специализировался на системных предметах. Взамен получал необходимую провизию, топливо и строительные материалы.
Образовались и небольшие военные альянсы, которые должны прийти на помощь друг другу в случае агрессии. Только было непонятно, кто вообще мог атаковать. Всяких единичных отморозков отстреливали, а крупные бандформирования не рисковали тягаться с военной техникой и тысячей обученных солдат.
Через полчаса, громыхая мощными двигателями, проехала колонна, которая направлялась в моему бывшему поселению. Котов объяснил, что машины были высланы не за нами, а нас просто подберут на обратном пути.
— Смирись, Фрол, ты теперь рядовой игрок. Никто ради тебя БТРы гонять больше не будет.
— Очень на это надеюсь, — ничуть не покривив душой, ответил я.
Глава 20
— Одно движение, и твоя голова взорвется, — сказал армеец с погонами капитана. В голосе не слышалось ни малейшей угрозы — лишь констатация факта.
Я стоял с поднятыми руками и моделировал план дальнейших действий. Естественно, атаковать сейчас не стал, но всё же интересно, как бы я поступил, не будь у меня другого выбора.
В первую очередь — использовать стихиалий. Если эта способность принадлежит к псионической школе, то мой шлем должен блокировать часть негативного эффекта, и я смогу сохранить сознание. Плохо только, что у этого умения откат целые сутки.
Потом — воплотить огненную сферу и пройтись пылающей субстанцией по головам противника. В принципе, за отведенные пятнадцать секунд игнорирования урона я смогу превратить этих людей в горстки пепла. Надеюсь, ранг адепта в части устранения людей покажет себя эффективней, чем более слабые заклинания. Параллельно можно использовать морозный вихрь неофита. Урона никакого не будет, зато я смогу спрятаться в ледяном смерче.
Если кто-то останется, то можно активировать стихийный полет. Передвигаться я буду медленно, заклинание сожрет почти всю ману, но при этом я выгадаю себе ещё несколько мгновений.
В конце — уйти в скрытность и бежать, бежать, бежать… Надеяться одолеть подготовленных бойцов без маны — верх глупости. У меня, конечно, есть развитая мощь, но её не хватит против этих людей. Хаотическое кольцо могло бы восстановить баланс сил, но кто меня подпустит на расстояние удара? Уклониться же от пули или чужого навыка я точно не успею. Но, несмотря на это, у меня действительно есть шансы одолеть эту группу. Хотя… Я ведь не знаю, какие у них способности. Вдруг они тоже успели приобрести что-нибудь эдакое: игнорирование урона, бессмертие, запредельную скорость, раскаченную интуицию и всё в такой духе? Про это тоже забывать не следует. Черт, как же не хватает информации!
— Я только что вернулся из элементального раскола, — сказал я, мысленно разворачивая карту. Близлежащую территорию я уже давно истоптал, так что мог видеть полноценную проекцию местности. Надо же! Меня, оказывается, ещё несколько человек, которые прячутся за БТРами, держат на прицеле. А молодцы бойцы — оперативно среагировали. Видна многолетняя подготовка и командная работа. Мне до такого ещё расти и расти.
— Почему твой артефакт фиксации здесь? — капитан указал на разрезанную палатку, над которой пульсировал светящийся шарик. — И что за раскол? Сейчас только один отряд находится в портале.
— Эй, что тут творится? — проорал Котов, выбегающий откуда-то издалека. Двое солдат направили на него автоматы. — Эй, спокойно, свои! — он медленно засунул руку во внутренний карман и достал пропуск. Потом, не делая резких движений, стал шаг за шагом приближаться, показывая удостоверение.
— Этот свой, — сказал офицер.
— И этот тоже, — Василий указал на меня. — Как спалось?
— Прекрасно! А пробуждение вообще замечательное, — я ухмыльнулся, обводя взглядом присутствующих армейцев. И всё-таки: смогу их одолеть или нет?
Возвращение колонны пришлось ждать намного дольше, чем планировалось. Не знаю, с чем была связана задержка. Да и не моего ума это дело.
В течение получаса я расспрашивал Котова о жизни в лагере, о налогах, о способностях. Особенно интересовался, есть ли возможность воровать артефакты из инвентаря. Сержант ответил, что прямым воздействием — никак: ему, по крайней мере, об этом ничего не известно. Но можно повлиять на человека с помощью некоторых школ (вроде ментализма) или более грубым, но не менее действенным способом — пытками.
Вскоре меня начало клонить в сон с такой силой, что я подумал, будто на меня влияет неведомая сила или чужой навык. Сопротивляться было невозможно. Василий сказал, что когда вернулся из раскола, то сам чувствовал нечто подобное. Пообещал присмотреть за мной. После этих слов сознание отключилось.
