Была проблема с продовольствием, но выкупленная скрижаль позволяла приобрести один интересный рецепт, который нивелирует возможный будущий голод.
Мысли переключились на Фрола. Командарм не понимал этого человека. Елена Викторовна говорила, чтобы генерал-полковник присмотрелся к нему. Столыпин с первого же дня попытался показать своё расположение. Чего стоило, что он сам, не обращая внимания до должности, звания и социальное положение, лично возил его вдоль колонны. При этом обещал всё, что только может дать: и отдельное жильё, и горы опыта, и беззаботную жизнь. Да даже жену мог бы подыскать.
К тому же в этой деревни, в которую по случайности закинуло его товарища-Стоменова, каждый человек отличался от всех остальных. Целительница излечивала людей от б**дского вируса, выкосившего миллионы человек. Её муж-Сергей добывал с мобов огромное количество опыта. Ермолай мог каким-то образом слышать ветер, а заодно и выявлять нежелательных посетителей в огромном радиусе. Командир контрразведки чуть ли не молился на него. Стоменов волшебным образом расширял вместимость обычных предметов. При этом делал это всё лучше и лучше. Дошел до того, что целая цистерна с топливом хранилась в столитровой канистре. Его красавица-жена тоже обладала незаурядной способностью. Она видела взятые характеристики и полученные классы.
Елена Викторовна рассказала про Фрола всё: и про мощь с арканумом, которые являлись высшими в иерархии, и про целостность с перцепцией, бывшими не так далеко от вершины, и про хаотического гриндера. Последний параметр никто из проекта «гамма» — его будущей элиты — выбрать не мог: такового не было.
Она также поделилась и про странный класс стихийного универсала. Люди, прошедшие пятый этаж данжа, также говорили, что такой школы попросту нет.
Столыпин хотел наладить честные партнёрские отношения с Андреем, но тот раз за разом зачем-то врал и показывал, что от него будут проблемы.
Первый разговор после осмотра колонны произвел не самые приятные впечатления. Стоило Фролу согласиться со всеми условиями, то ему предоставлялись бы любые ресурсы, любой опыт (столь сильный игрок был полезен лагерю), любые предмет, но этот человек почему-то не видел или не хотел видеть выгоды для себя.
Командарм знал, что именно Андрей открыл путь в первый портал. Фрол проник в раскол, но не захотел выйти из него, хотя Столыпин предлагал в помощь целую гору зелий и различных усилителей. И отдал бы всё самое лучшее.
В расколе бойцы погибали. Многие солдаты не обращали на Андрея никакого внимания, но были и те, кто приметил парня. Фрол показал себя надежным товарищем, который спас несколько десятков жизней, что могло послужить дальнейшему усилению мощи Авалона, а следовательно, и защите доверившихся ему граждан. Полезный человек общества, энергию которого нужно было пустить в правильное русло.
На месте его артефакта фиксации Столыпин приказал разместить палатку, еду и воду. Он знал, что бойцы возвращаются из порталов изнеможенными до таких пределов, что и стоять ровно не могут. А ведь речь идёт о недельных путешествиях, а Фрол отсутствовал месяц. В лагере его должны были ждать и отдельное жилье (этим не могли похвастаться даже старые офицеры), и множество артефактов, и большое количество опыта, чтобы игрок не отставал в развитии от лучших представителей его армии.
На встречу командарм взял всё из лучших запасов: предметы, снижающие агрессию и заставляющие раскрывать правду, артефакты, защищающие от нападений и благотворно влияющие на сознание, зелья, ненадолго повышающие некоторые характеристики. Ничего не получалось. Фрол был непробиваем, хотя и предоставил скрижаль — теперь тысячи людей не будут испытывать голода. Андрей снова спас очень многих жителей Авалона.
Фрол уснул. Его доставили в лагерь. Потом пришло сообщение от Ашота о рабах. Столыпин вспомнил, что у Андрея есть предмет, который может помочь в сложившейся проблеме — его необычное кольцо, которое когда-то давно устранило команду его крафтовой звездочки — Гермеса.
Действовать нужно было очень быстро. Командарм распорядился, чтобы Андрею приготовили всё самое лучше: доспех, который был в пяти экземплярах, дефицитное системное оружие, редкие, а иногда и эксклюзивные артефакты, зелья из очень дорогих ингредиентов. Фролу оставалось только спуститься в охранные катакомбы и забрать их. Прапорщики уже получили нужные распоряжения. Но Андрей снова не захотел сотрудничать.
С проблемой помог вернувшийся Пушкин. Столыпин всё же решил оставить Фролу все обещанные комплекты.
Командарм выглянул в окно. Перед его домом резвились ребятишки. Все сытые и довольные, лица чистые, глаза светятся радостью. Столыпин улыбнулся. Он из-за прихода системы потерял жену, детей и внуков. Но теперь он стал отцом для целого Авалона.
— Дядь Лёнь, — крикнул ребенок, — а есть конфета?
— Скоро новые игровые сутки, — командарм погрозил пальцем, но всё же вытащил из ящика несколько плиток шоколада «Алёнка», которые и были припрятаны для таких моментов. Детвора об этом знала, поэтому и крутилась около его дома-кабинета. — Через полчаса чтоб я вас здесь больше не видел!
— Хорошо, дядь Лёнь.
Командарм снова улыбнулся и заметил странную вспышку около лекарского квартала.
Глава 23
За моим плечом сейчас болтался АК-74, на поясе висел подсумок с четырьмя магазинами, а в инвентаре находилось несколько полученных зелий. При этом две склянки могли использоваться как оружие. Первая — зажигательная. Вторая — с эффектом взрыва. Как мне объяснил Пушкин, если такими попасть в моба, то можно упокоить одну из тварей. Эти вещи были первоочередными и после смерти выдавались всем, если до начала игровых суток оставалось менее часа. Не у каждого человека были подходящие способности, которые могут позволить пережить нападение монстров, так что требовалось обезопаситься.
Лекарский квартал находился в стороне от основного лагеря, и охранялся так, будто тут располагался золотой резерв целого государства. На сконструированных вышках дежурили бойцы. Многочисленные патрули курсировали и останавливали каждого человека, после чего следовала процедура в виде сканирования приборами и быстрого допроса.
Здесь никто не повышал голос. Царящая атмосфера давила и угнетала. Люди, опустив головы, направлялись к обтянутому колючей проволокой забору. Мы же свернули к одному из холмов, вокруг которого стояли бойцы-невидимки. Я никак не показал, что их трюк со мной не работает — нечего привлекать к себе внимание. Приблизились к силовому полю, за которым истуканом замер немолодой мужчина двадцать шестого уровня.
— Старший сержант Пушкин. Прибыл из портала призывания. Отсутствовал четверо суток. По приказу командарма Столыпина требуется получить четвертый комплект, — отчитался боец. — Выполняю роль сопровождения.
Мужик ничего не ответил и перевел взгляд на меня.
— Гражданский. Прибыл из элементального раскола, — среагировал я. — Отсутствовал больше месяца. С порядками незнаком. По приказу командарма Столыпина мне должны выдать броню, зелья и артефакты.
