— Да нет, это не тот «Пеле», что раньше. Дома у меня завалялась емкость, вот и пересыпал в неё. Тут «Черная карта». Отцу — царство ему небесное — подарили в начале нулевых настоящую пепельницу, так что окурки не заполнили эту банку. Тебе лет-то сколько? — непосредственно поинтересовался мужчина. — А то твои слова про двадцать лет немного смущают. И зовут как?
— Олег, — сказал Светлов, пожимая широкую ладонь первого, а потом руку Станислава Викторовича. — Так скоро «Сектор Газа» смогу кричать в пьяном угаре.
Мужчины переглянулись и засмеялись. Они держась за животы и не могли остановиться. Олег недоуменно смотрел на двух людей, которые с каждой секундой хохотали всё громче. Через несколько минут они пришли в норму.
— Меня Сергеем Михайловичем зовут. Ты внимания не обращай! Просто вспомнили, что в девяносто седьмом году отчебучили такое под эту песню, что вспоминать смешно и стыдно. И не смотри так, не расскажем! — улыбнулся первый, вдыхая воздух полной грудью и пытаясь успокоиться. — Тебе сколько? Сахар нужен?
— По две и того, и другого, — сказал Олег, наблюдая, как в воздухе появился рафинад и чайник.
Новоявленный знакомый материализовал столовую ложку и бутылку с янтарной жидкостью. Мужчина отмерил несколько миллилитров алкоголя, добавил его в кофе и протянул кружку Светлову. Последний благодарно склонил голову.
— В этом деле главное не переборщить! Кофе крайне хорош, когда в нем есть несколько граммов бренди. Сам попробуй. Так ты из локации пришел? У тебя там тоже визуальные и слуховые помехи были? — спросил Сергей Михайлович.
— Да, я думал, что система предупреждает, чтобы я не задерживался долго в зачищенном месте. И не предполагал, что это происходило по-все-мест-но, — передразнил Олег. — А почему Станислав Викторович молчит? Инициализация всех нас вылечила. Думал, что и немоту убрала. И личный вопрос: у вас ведь отсутствуют классы?
— Ты бы, кстати, лицо снегом протер. Разводы кровавые остались. А классы у нас есть. Как им не быть? Говорилось же, что всем людям они достались. Я, например, бард. А вот мой товарищ — ритор. Поэтому и не говорит, — парадоксально заявил новый знакомый. — Стоит ему пару слов произнести, как все начинают замирать и слюни пускать. В низких локациях против мобов хорошо работает, вот только и людям из группы достается. У него, как я понял, потом развитие будет. Он сможет направлять свою силу на того, кого надо. Но пока что эта особенность действует на всех. А ты кто? Что-то со зрением связано?
Олегу уже несколько раз говорили, что его глаза изменились. Влияние каруанского кольца перестроило зрительный анализатор. Светлов подумал и ответил:
— Да. Я теперь кошатник. Могу видеть в темноте. Это бывает удобно. Фонари и факелы с собой носить не надо.
— Удобно-то оно удобно, — начал говорить Сергей Михайлович. — Только бесполезно в бою. В локациях всегда есть свет, хоть и не особо яркий. Не обращал внимания что ли?
— Обращал, — ответил Олег, делая очередной глоток обжигающего кофе. — Ходил несколько раз группой. Так меня спрашивали, откуда свет в переходах. Хотя, если судить о переменах, что затронули наш мир, меня это не удивляет. А вам локаций не встречалось, в которых ничего не было бы видно?
— Так есть одна такая. Недалеко от «Озерков». Там сейчас много людей ошивается. Все пробуют продвинуться в подземельях, — сказал мужчина, подставив стакан, который снова стал наполняться.
— А что за локация? И почему много людей ошивается? — спросил Олег с безразличием в голосе. Внутренне он напрягся, понимая, что это может быть очередным шансом.
— Так первый уровень подземелья любой может пройти, — начал рассказывать бард. — Там мобы все нулевые. Да и второй тоже не вызывает никаких проблем. Возвратиться можешь только через смерть, но за каждую ступень тебе дают одну дополнительную жизнь…
— Тогда почему все не набивают себе бесконечное количество жизней? — задал вопрос Светлов, перебивая собеседника.
— Так там ограничение стоит. Странно, что ты не знаешь. Я уж думал, что каждый уже там побывал. У тебя есть одна попытка в двенадцать часов. Потом можешь попытаться еще раз, но начнешь уже с того уровня, где ты остановился в прошлый раз. И мне кажется, что там бесконечное количество ступеней. И чем дальше заходишь, тем лучше призы. Станислав Викторович, ты ведь на четвертом уровне погиб? — задали вопрос ритору, который всё также молча кивнул. — А я на третьем. Несколько жизней — мелочь. А вот предметы там дают хорошие.
— А что за предметы? — спросил Олег. — И что будет, если я попробую зайти через другой вход? Станций ведь у нас много!
— Не имеет никакого значения, где заходить будешь. А вот про предметы не расскажу. Я же не спрашиваю у тебя, что за силуэт обруча на твоей голове прорисовывается под платком. Сходи — узнаешь. Викторович, еще одну распечатаем или пойдем уже? — поинтересовался Сергей Михайлович у товарища, который тут же материализовал в руках очередную бутылку.
— А с локацией-то что? — вспомнил Светлов. — А то я на метро отвлекся.
— А, так рядом стоит. Она больше тысячного уровня. Когда входишь, написано, что нужно продержаться в ней две минуты. Про приз ничего не известно. Я сунулся, силы решил проверить. В первую секунду ничего не было видно. А во вторую я сразу же погиб. Мимолетно увидел, что я получил больше десяти типов различного урона. И каждый был с семизначным значением. Если есть много дополнительных жизней, то сам проверь. Её очень многие смотрят. Вдруг кому-то повезет? Викторович, наливай! — сказал мужчина уверенным голосом, который не вязался с количеством выпитого. — Присоединишься? Или еще кофе?
Олег недоумевал, почему эти два человека так легко и просто общаются с ним. За последние двое суток на него нападали, пытались ограбить и много раз говорили, что не чувствуют в нём лидера. Он в очередной раз заглянул в интерфейс, проверяя наличие у себя класса. Такого пункта не обнаружилось, так что теория его тезки рушилась на глазах.
Он снова заметил, что не распределил характеристики, хотя собирался сделать это еще в тот момент, когда находился в локации. «Найду безопасное место, сниму диадему и спокойно всё раскидаю. Плохо, что нет возможности записывать планы на будущее. Удобно было бы, если бы они всегда весели перед глазами!» — подумал Светлов, после чего проговорил:
— Нет, спасибо, добрые люди. Вы меня и так подогрели, обобрали. То есть подобрали, обогрели!
— Никогда не понимал, почему этот фильм так нравится людям! Персонажи все деревянные и инфантильные. И даже главного героя хорошим нельзя назвать. Станислав Викторович, давай выпьем за фильмы нашей молодости! — сказал бард, подставляя стакан.
«Так, тут мне больше ловить нечего. Пора выдвигаться. И теперь я знаю, куда отправлюсь. Метро ждёт!» — рассудил Олег.
— Ладно, пора мне. Спасибо за…
Воздух заискрился. Электрические разряды, заглушая слова Светлова, начали оглашать всю округу. Потоки ветра подняли мелкий снег вверх, загораживая обзор. В интерфейсе всплыло сообщение:
