– Мама дорогая! – воскликнула Капитолина. – Меня окружают одни праведники! Как жить? Представляю, как нас отблагодарят правоохранительные органы. Как они будут ржать в голос, как… Мне кажется, я слышу шаги у двери.
– Это деньги черной мафии, – нахмурился Птицын, – и мафиози пришли за ними.
– Я умру, пусть меня пытают и мучают, – тряхнула головой Семенова, – но не отдам ни копейки! Ни цента! Или как там называется мелкая европейская валюта?
– Евроцент вроде, – прошептала Оля, не сводя глаз с коридора. – Я, кажется, за вами дверь забыла закрыть. А как же похожая машина? – Легкомысленный топик выскользнул из ее рук.
Неожиданная переливчатая трель звонка заставила всех вздрогнуть. Первым очнулся Паша Птицын и схватил первое, что ему попалось под руку, – табурет. Капитолина на всякий случай вооружилась большой цветочной вазой, а в руки подруги сунула недопитую Пашкой чашку с кофе.
Звонок пропел еще раз – и дверь открылась. В коридоре послышались уверенные шаги.
На пороге показался… Бессонов. Он окинул всех удивленным взглядом, подошел к Капе, сунул ей в вазу букет роз, взял из рук Птицына табуретку и сел.
– Я понимаю, – начал он, глядя на Олю, – мой визит несколько внезапный. Но это не означает, что меня нельзя встретить более гостеприимно. – Леонид встал, подошел к Ольге и взял у нее из рук чашку. – Спасибо. Что это? Кофе? Я не пью кофе. – Он сунул чашку ей обратно в руки. – Я предпочитаю зеленый чай. Кстати, очень вкусный напиток, если его правильно приготовить. У вас есть зеленый чай?
– У нас есть миллион, – очнулась Оля.
– Она бредит, – поспешила успокоить Леонида Капитолина. – Переживала очень, что вы не позвонили, вот и… – покрутила она пальцем у виска.
– Переживала? – обрадовался Бессонов. – А я звонил! Только мобильный не отвечал.
– Правильно, – подхватила Капа. – Я ей тоже вчера звонила-звонила…
– Он сел, – улыбнулась Оля Пирогова. – Мой мобильный телефон сел. Как я рада, что ты пришел!
– А мы-то как рады! – крикнула Капитолина, которую Паша Птицын уже затаскивал в коридор. – Дверь не забудь закрыть! Мафия не дремлет!
– О чем это она? – удивился Бессонов, приближаясь к Оле на опасное расстояние.
– О сокровище, – прошептала Оля.
– Это ты мое сокровище! – прошептал Бессонов и наклонился для поцелуя.
– Нет, – возразила Оля. – У нас есть настоящий миллион, честное слово…
– Конечно, конечно, разве я спорю? Ты живешь в «хрущевке» и обладаешь несметным состоянием. Какие миллионы, – укорил ее Бессонов, целуя в глаза, – когда я тебя люблю!
В этот момент можно было упасть в обморок. Но Оле Пироговой так не хотелось терять драгоценное время, что она не стала валяться без чувств, а призналась Леониду в любви. Оказалось, он давно догадывался об этом. Сам он полюбил ее практически с первого дорожно-транспортного происшествия, а на третьем уже был твердо уверен в собственных чувствах. И никаких златозубых красавиц у него нет, а с теми, что были, он разорвал всяческие отношения ради Оли Пироговой. Ведь она этого хотела?
Оля кивнула. Она хотела именно этого. Она хотела любви. И пусть мафия забирает все свои миллионы – к чему ей богатство? Она получила то, что искала всю свою жизнь. А с милым рай в шалаше! Оля Пирогова в этом нисколько не сомневалась.
Глава 12
Бессонов бросил доверчивую девичью руку
Определять характер мужчины по зеленому чаю Оля не умела, да и теперь уже не хотела. Она знала, что ей предназначен только этот мужчина, – так какая разница, какой у него характер? Она будет любить его любым.
Оля смотрела на Леонида, завтракавшего на ее маленькой кухне, и радовалась настоящему. Настоящее было прекрасным! Таким прекрасным, что захватывало дух, кислород переставал поступать к голове, и та отказывалась соображать. Хотелось петь, танцевать и говорить, говорить, говорить… О том, как она его любит, что готова провести с ним всю жизнь и что ей совершенно все равно, где они отпразднуют свадьбу.
Бессонов пил свой зеленый чай с бутербродом и улыбался Оле. Ночь расставила все по своим местам. В жизни наступили странные перемены. До встречи с этой зеленоглазой блондинкой Леонид знать не знал, что готов от счастья петь, танцевать и предлагать ей руку и сердце. Впрочем, сердце и так уже принадлежит ей, оставалось предложить руку. Он собирался это сделать необычно, оригинально, с выдумкой – и думал об этом.
Спешить в таком серьезном деле было нельзя, но и тянуть не хотелось. И так прошло слишком много времени, пока он ходил вокруг да около. Он должен сделать ей предложение сегодня же! Но не станет торопить с ответом, пусть подумает целую неделю, он подождет. Но потом…
Это волнующее «потом» не давало Бессонову покоя. Он встал, поблагодарил Олю и направился к выходу.
– Уже уходишь? – пискнула Оля, удивленно хлопая длинными ресницами.
– Я вернусь, Оленька, – он поцеловал ее в пылающую щеку. – Обязательно вернусь! А ты будь готова отправиться в путешествие!
– В путешествие? – пробормотала Оля, закрывая за ним входную дверь. – Какое путешествие?
Но Бессонов уже не слышал ее вопроса. Он сбегал вниз по лестнице, окрыленный внезапной идеей.
Оля помахала рукой из окна, Бессонов послал ей воздушный поцелуй. Она счастливо вздохнула и стала наблюдать за отъезжающим автомобилем.
Оля уже собралась отойти от окна, но краем глаза заметила странную картину. Двор пересекала странная парочка, тащившая не менее странную бельевую корзину. Приглядевшись внимательнее, Оля узнала свою подругу Капитолину и ее теперь уже настоящего жениха Птицына. Оба быстро перебирали ногами и нервно оглядывались по сторонам. А корзина была той самой, брачной, где покоились деньги. Видимо, что-то случилось, раз корзину перемещали в другое место. К ней, в ее, Ольгину, квартиру.
Через несколько минут запыхавшиеся друзья появились на пороге ее жилища.
– Привет, – буркнула Капитолина, заволакивая корзину в коридор. – Мы к тебе. У меня хранить деньги становится опасным. Бабуле втемяшилось, что ей срочно нужен миллион. Дескать, пенсии не хватает на путешествия, и она собралась идти грабить банк. Я не могу рисковать чужим миллионом. Вдруг она его обнаружит? В отличие от меня, она его не вернет! А мафия безжалостна.
– Точно! – вместо приветствия сказал Паша. – Мафия безжалостна! Мы временно спрячем деньги у тебя. Можно занести корзину ко мне домой, но там, сама понимаешь, кузина. Вдруг она обнаружит деньги? Кто их знает, провинциалок? Говорят, они падки на валюту.
– Да, – кивнула Капитолина, – они на чужое падки! А ты, Пирогова, живешь одна. У тебя соблазняться миллионом некому…
– Одна? И вовсе не одна, – покраснела Оля. – Как-то так получилось, что не одна. И вообще, он намекал на какое-то путешествие.
