Рид вздрогнул, ощутив резкую головную боль, словно облако дыма, разлетевшуюся по всему черепу. В этот же момент видение стало размытым и исчезло совсем. Он закрыл глаза и около минуты массировал виски, пока боль не утихла.
Что это было?
Кажется, по какой-то причине воспоминание об этой женщине, Йоханссон, вызвало кратковременную мигрень. Однако, куда более пугающим было странное ощущение, которое вызвало головную боль. Это было... Желание. Нет, даже больше. Это была страсть, подпитываемая возбуждением и некоторой опасностью.
Рид не мог не задаться вопросом, кем была эта женщина, но вытряхнул ее из головы. Он не хотел вызывать мигреньсейчас. Вместо этого, он снова коснулся ручкой салфетки, чтобы записать последнее имя – Зеро. Так назвал его иранский «дознаватель». Но прежде, чем он успел записать или произнести его, у Рида возникло странное ощущение. Волосы на затылке вдруг встали дыбом.
За ним следили.
Когда он снова поднял взгляд, то увидел мужчину, стоявшего в дверях «Фели» и, словно ястреб, наблюдавший за добычей, уставившегося на Рида. Кровь застыла в венах. За ним следили.
Это был человек, с которым ему предстояло встретиться. Он был уверен в этом. Узнает ли он его? Казалось, араб не догадывался, кто перед ним. Ожидал ли тот кого-то другого?
Рид положил ручку. Медленно и практически незаметно он смял салфетку и бросил ее в свой полупустой стаканчик с холодным кофе.
Мужчина кивнул. Рид кивнул в ответ.
Незнакомец потянулся за спину, чтобы достать что-то, заправленное в штаны.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Рид подскочил так резко, что его стул едва не упал. Рука тут же легла на фигурную рукоятку Беретты, слегка нагревшуюся от поясницы. Внутренний голос отчаянно кричал: «Это общественное место. Тут везде люди. Я никогда раньше не стрелял».
Прежде чем Рид успел выхватить пистолет, незнакомец достал банкноту из заднего кармана. Он ухмыльнулся, явно удивленный нервозностью собеседника. Кажется, никто в баре не заметил произошедшего, кроме официантки с гнездом на голове, которая просто приподняла бровь.
Незнакомец подошел к барной стойке, передал счет и что-то пробормотал бармену. Затем он направился к столику Рида, встал у пустого стула и долго молчаливо смотрел на него, улыбаясь.
Мужчина был молод, максимум тридцати лет, с короткой стрижкой и свежей щетиной. Он был достаточно долговязым, с худым лицом, благодаря чему его острые скулы и выступающий подбородок выглядели практически карикатурно. Самым неожиданным были его черные очки в роговой оправе, в которых он выглядел словно Бадди Холли, который вырос в восьмидесятых и открыл для себя кокаин.
Рид сразу мог сказать, что незнакомец правша. Он прижимал левый локоть к телу, что, скорее всего, означало, что у него подмышкой был спрятан пистолет в плечевой кобуре, который быстро можно выхватить нужной рукой в случае необходимости. Левая рука слегка оттопыривала черную замшевую куртку, чтобы скрыть оружие.
– Могу сидети? – спросил он наконец.
Могу...? Рид не сразу понял вопрос, как это было с арабским и французским. Это не был русский язык, но что-то очень похожее на него, что позволило понять смысл сказанного. Мужчина интересовался, может ли он присесть.
Рид указал на пустой стул напротив и собеседник сел, удерживая левый локоть все в той же позиции.
Как только он расположился за столом, официантка тут же принесла ему бокал темного янтарного пива и поставила на стол.
– Спасибо, – ответил он, а затем обратился к Риду. – Твой сербский не особо хорош?
– Нет, – покачал головой Лоусон. Сербский? Он ожидал, что встретится с арабом, как и его похитители.
– Тогда на английском? Или французском?
– Выбирай, – Рид был удивлен тому, насколько спокойно прозвучал его голос. Его сердце чуть не выпрыгнуло из груди от страха и... И, если уж говорить правду, то он испытывал как минимум сильное волнение.
– Мне нравится это место, – еще шире улыбнулся серб. – Оно темное. Спокойное. Это единственный бар в данном округе, где есть Францисканер. Это мое любимое пиво, – он сделал большой глоток, прикрыв глаза, и чуть не захрюкал от удовольствия. – Как вкусно.
Затем он открыл глаза и добавил:
– Ты не тот, кого я ожидал.
Волна паники накрыла Рида.
«Он знает, – кричал его внутренний голос. – Он знает, что ты не тот человек, с кем ему нужно встретиться, и у него есть оружие».
«Успокойся, – заговорил другой, новый голос. – Ты легко справишься с этим».
Рид сглотнул и каким-то образом умудрился сохранить ледяную уверенность.
– Ты тоже, – ответил он.
– Справедливо, – засмеялся серб. – Но нас так много уже, да? А ты... Ты американец?
– Эмигрант, – кивнул Рид.
– А остальные разве нет? – еще один смешок. – До тебя я встречал лишь одного американца в нашем, хм... как это назвать... конгломерате? Да. Так что для меня здесь нет ничего странного, – подмигнул он.
Рид напрягся, не понимая, шутит собеседник или нет. Что, если он знал, что Рид не тот, за кого себя выдает и просто тянул время или же выводил его на чистую воду. Чтобы спрятать дрожь в руках, он положил их на колени.
– Можешь называть меня Юрий. А как звать тебя?
– Бен, – это было первое имя, пришедшее ему на ум, имя его наставника во времена работы доцентом.
– Бен. Каким образом ты начал работать на иранцев?
– С, – поправил Рид и сузил глаза для пущего эффекта. – Я работаю с ними.
– Конечно, – ответил Юрий, сделав еще один глоток. – С. И все же, как это произошло? Не считая взаимного интереса, они все же... достаточно закрытая группа.
– Я вызываю доверие у людей, – произнес Рид, даже не моргнув. Он понятия не имел, почему так сказал и почему сам был убежден в этом. Он сказал это так, словно репетировал речь заранее.
– А где Амад? – слегка небрежно спросил Юрий.
– Не смог, – ровным голосом сообщил Рид. – Передавал пламенный привет.
– Ладно, Бен. Ты говоришь, что дело сделано.
– Да.
– Я хочу услышать это от тебя, Бен. Скажи мне, этот ЦРУшник мертв? – наклонился вперед Юрий, обдав его сильным запахом солода. Его глаза сузились в ожидании.
Рид на мгновение замер. ЦРУ? Он из ЦРУ? Внезапно, все разговоры об агентах, видения о задержании террористов на аэродромах и в отелях, приобрели больший смысл, даже с учетом того, что пока еще далеко не все было ясно. Затем он вспомнил в каком положении находится и понадеялся, что не выдал никакой раскрывающей его информации.
