– Я ничего тебе не скажу, – сказал Отец, слегка повысив голос. Его глаза были полузакрыты и слабы. Он не мог сопротивляться, не говоря уже о побеге.
– Посмотрим, – достал Рид Глок из кармана куртки. Беретта пропала. Скорее всего, он выронил ее в реке. Вернувшись на кухню, он поставил стакан в раковину и разобрал пистолет. Он знал, что даже после окунания в реку, оружие все равно выстрелит, но вода в дуле может запустить коррозию. Лоусон разложил части пистолета на кухонном полотенце, а затем открыл шкафчики.
«Ладно, что мы можем использовать?» – спросил он сам себя.
Содержимое ящиков было невелико, но среди прочего он обнаружил старый, но все еще острый, зазубренный нож для стейков. Взяв его, Рид взглянул на свое отражение в лезвии. Желудок воспротивился одной только мысли о том, чтобы использовать его против человека.
Рид решил, что пришло время слегка видоизменить его акроним. С дочками он привык спрашивать себя «как бы поступила Кейт?». Буквы оставались прежними – КПК. А вот имя поменялось.
«Как бы поступил Кент?»
В голове незамедлительно мелькнуло: «Ты уже знаешь ответ».
Он слегка вздрогнул. Было странно слышать в голове чужой голос. Нет, не совсем чужой, раз уж голос Кента был его собственным. Это была другая личность, настолько сильно отличавшаяся от Рида Лоусона, которым он привык быть, что периодами его почти тошнило.
Кент убивал людей.
«В целях самообороны».
Кент под прикрытием вклинился в известные террористические ячейки.
«Это было необходимо для безопасности нашей страны».
Кент вел машину через скалы.
«По необходимости. К тому же, это было весело».
Рид склонился над стальной раковиной, уперевшись обеими руками, пока не прошло чувство тошноты.
«Это просто из-за проглатывания речной воды, а не медленно находящее безумие», – сказал он себе.
Рид отчаянно нуждался в информации, которой владел Отец, или хотя бы той, которую знал сам Кент, но ужасное ощущение, будто он сделал это сам, все не покидало. Казалось, все это не имело никакого смысла, особенно, учитывая то, что ему уже известно, но все же эта мысль не выходила у него из головы. Что если он наткнулся на нечто настолько опасное, что ему нужно было стереть это из памяти? Что если он, будучи Кентом Стилом, имплантировал себе подавитель памяти для собственной безопасности или же для безопасности своей семьи?
– Почему? – тихо спросил он сам себя. – Почему все это произошло?
Никаких воспоминаний или видений не появилось.
Рид вздохнул, а затем собрал найденное. Он достал из ящиков нож для стейков, а также старый коричневый удлинитель на две вилки. Взял чайник и наполнил его водой. Из крошечной ванной комнаты, расположенной в дальней части домика, он принес полотенце. Собрав все воедино, он отнес это в комнату, где находился Отец.
Русский выглядел так, словно потихоньку восстанавливал силы, или, по крайней мере, мысли. Он равнодушно посмотрел на Рида, когда тот выложил предметы на полу между ними.
– Ты планируешь пытать меня, – произнес он по-английски. Это не было вопросом.
– Я планирую получить ответы.
– Делай, что хочешь, – пожал плечами Отец.
Рид долго молчал. Неужели эта информация действительно стоила того, что он собирался сделать?
«Если это означает сохранить жизни людей, особенно, моих девочек, то да».
– Буду честен с тобой, – произнес Рид. Отец удивленно посмотрел на него узкими и подозрительными глазами. – Ты знаешь, кто я. Кент Стил, Агент Зеро из ЦРУ, так? Проблема в том... Что я этого не знаю. Я понятия не имею, что все это означает. Или, по крайней мере, не знал до недавнего времени, – он указал на пластырь на шее, приклеенный к тому месту, откуда иранец вырезал подавитель памяти. – Кажется, я как-то повлиял на собственную память. Не знаю почему. Некоторые вещи мне известны, они возвращаются, словно вспышки, но не все.
«Почему я рассказываю ему все это?»
«Ты знаешь почему. Он не уйдет отсюда живым».
«Я не стану убивать раненного и безоружного человека».
«Тебе придется».
– Я тебе не верю, – твердо произнес Отец. – Это, хм... как вы там говорите... уловка. Обман.
– Нет, – ответил Рид. – И мне не нужно, чтобы ты верил. На самом деле, мне нужно самому разобраться. Я работал с чем-то, точнее, Кент работал с чем-то. Парни, которых мы ловили в Загребе, Тегеране, Мадриде... Я чувствовал, что они были как-то связаны, а теперь понимаю, что они были связаны с тобой. Шейх Мустафа, он что-то знал. Он передал это нам, но он сам знал далеко не все. Я работал над каким-то делом, возможно, пытался остановить нападение, но мне не хватает кусочков пазла, чтобы понять, над чем именно.
– Шейх не знал ничего, – ухмыльнулся Отец наполовину.
– Шейх сказал нам что-то важное, – ответил Рид, вспоминая собственные видения. – Имена, даты, места...
– Шейх знал ровно столько, сколько требовалось, чтобы завлечь его, – его ухмылка расплылась во всю ширь. – Такова изюминка нашей операции. Каждый из нас – всего лишь маленький кусочек головоломки, не более важный, чем следующий. Пытай меня, если хочешь, Агент, но я не смогу поделиться тем, чего не знаю. Я так же знаю ровно столько, сколько требовалось, чтобы привлечь меня.
– Иранцы, которые взяли меня, – продолжил Рид, – и Юрий, тот серб, американец, которого он упоминал, парни с Ближнего Востока на твоем объекте... Все вы работали сообща. Какова ваша связь?
Отец не ответил. Он попросту уставился перед собой, закрыв рот.
Рид небрежно взял удлинитель и измерил его длину локтями.
– Знаешь, для чего мне эти вещи? – он взял нож для стейков и разрезал провод удлинителя на две части.
– ГУЛАГ, – произнес Отец. – Тебе же известно слово «ГУЛАГ»?
– Русский концлагерь, – кивнул Рид.
– Да. Ваше правительство считает, что все подобные лагеря были закрыты с распадом Советского Союза. Но это не так, – Отец указал большим пальцем через плечо на шрамы на собственной спине. – Ты не сможешь сделать мне больнее, чем это.
– Посмотрим, – резким движением Рид схватил собеседника за запястье. Русский попытался выкрутиться, но все еще был слишком слаб. Локтем он нанес удар Отцу прямо в лоб, оглушив его достаточно, чтобы связать руки куском провода. Остатком удлинителя он связал ему ноги.
Уложив соперника на спину, Рид уселся ему на грудь, весом прижав руки к полу.
«А теперь представь, что та женщина сейчас войдет, – произнес Кент внутри него. – Что она решит?»
«Заткнись. Я не хочу делать это», – подумал он, но руки сами потянулись к полотенцу.
