Для всего был свой код, своя метафора. Мария обратила внимание, что большинство из них включали такие понятия, как холод, темнота, тени или тишина.
В центре кабинета стоял простой дубовый стол, заваленный бумагами, ручками и прочей канцелярией для создания вида на случай, если кто-то случайно зайдет во время обеденного перерыва. С одной стороны стоял крутящийся стул без подлокотников, а с другой – два зеленых мягких кресла для посетителей. Мария не стала садиться. Она нервно ходила туда-сюда по трехметровому помещению.
В обычное время она ни за что не приехала бы сюда. До сегодняшнего дня она считала это достаточно опасным, даже безрассудным. Если в Управлении действительно были кроты, они следили за этим местом. Но она должна была разузнать что произошло и почему. И был ли Кент еще жив.
Зазвонил телефон, стоявший на столе. Она быстро схватила трубку, сразу после первого гудка.
Человек на том конце провода долго молчал, лишь дыша в трубку, а затем произнес:
– Тени лишь увеличиваются.
Мария вздрогнула, прикрыв глаза. Она стала ненавидеть все эти коды, метафоры, ложь. Но она прекрасно знала и помнила их.
– Скоро стемнеет, – тихо ответила она.
– Привет, Агент Йоханссон, – голос заместителя директора был не особо довольным.
– Просто Йоханссон, помнишь? – поправила она. – Картрайт, что, черт возьми, это было?
– Извини?
– Не надо, – предупредила она. – Не стоит играть со мной.
Отрицание. Отказ. Изгнание.
Это был их выбор, руководители знали все, но выжидали, пока дерьмо не касалось их самих. Как только это происходило, они тут же переставали понимать, о чем идет речь.
– Кент жив. Или был жив. Ты отправил Морриса следить за нами.
– У нас есть основания полагать, что Агент Моррис работал на Братство... – начал Картрайт после продолжительной паузы.
– Бред, – прошипела она. – Я ни на секунду в это не поверю. Ты отправил его убить... Погоди. Что ты только что сказал? Работал? Моррис мертв?
– Да, – вздохнул Картрайт.
– А Кент?
– Жив и здоров. Фактически, я не так давно говорил с ним по телефону. По твоему телефону.
Йоханссон покачала головой. Моррис был мертв, а Кент жив. Это могло означать лишь одно. Кент убил действующего агента ЦРУ. У него будет много проблем.
– А что было до этого? – спросила она. – Когда Кент был признан убитым при исполнении? Это правда было Братство или ты и тут наврал мне?
– Мария, – мягко произнес Картрайт. – Мы оба знаем почему ты сейчас стоишь там и разговариваешь со мной. Лично мне наплевать на ваши чувства. Меня волнуют факты. И все дело в том, что Кент Стил представляет опасность не только для себя самого, но и для окружающих. Он опасен для нас...
– Он расследует дело с Братством, – возразила она. – Он делает свою работу или то, что должно быть его работой...
– И возвращается к старым привычкам, – прервал ее Картрайт. – Он рассказал тебе об объекте, где изготавливались бомбы, который он взорвал? Или о четырех трупах иранцев, которые он оставил в парижском подвале? Никаких допросов, никаких разборок... просто мясобойня. Он не на миссии. Он на тропе войны. Ему все равно, кто встанет на пути. Теперь у меня на руках два мертвых агента...
– Два?
– Он не сказал? – усмехнулся Картрайт. – Ну, конечно же. Зачем бы? – вздохнул он. – Мария, Алан Ридижер мертв.
– Нет, – она потрясла головой, словно отрицание могло как-то изменить ситуацию.
– Да. Он был убит в Цюрихе. Многократные ножевые ранения. И под многократностью я имею в виду десятки...
– Стой, – выдохнула Мария. Она не хотела даже думать об этом. Только не Алан. – Даже если это так, это был не Кент. Они были друзьями... – она замолчала, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
Он не знал ее. Он потерял память. Возможно, он и Ридижера не помнил. Он мог попытаться выбить из Алана информацию. Все может быть. Она не хотела верить в это. Она отчаянно хотела доверять ему.
«Но ты не веришь, – подумала она. – Не до конца. Иначе ты не вытащила бы пистолет из кармана, пока он спал».
– Он опасен, Мария. И ты это знаешь. Помоги нам достать его. Мы успокоим Кента.
– Нет. Ты отправил Морриса. Ты убьешь его при первой же возможности.
– Я не сделаю этого, – настаивал Картрайт. – Я приказал Моррису не прибегать к крайним мерам. Вероятно, он вышел из себя. Послушай, я сейчас сижу в самолете. Через несколько часов я буду в штаб-квартире в Цюрихе. Давай встретимся там, выслушаем доклад и я назначу тебе команду. Ты можешь запросто получить его. Приведи его в безопасное место. – он ненадолго замолчал. – Разве это не то, чего ты хочешь?
– Я понятия не имею, куда он направился, – солгала Мария. Она наизусть знала тот адрес в Словении. – Мы разбежались, когда появился Моррис. Сейчас он может быть где угодно.
– Ты знаешь его лучше всех, – возразил Картрайт. – Ты нужна мне. Ты лучшая среди моих агентов.
– Я не твой агент, – быстро ответила она.
– Верно, – усмехнулся Картрайт. – Конечно же, нет. Это безопасная линия, Мария. Мы можем говорить свободно. Кроме нас никто не был в курсе. Даже Моррис не знал о тебе.
Естественно, он не знал. Как и Ридижер. Все Управление, за исключением Картрайта, считало, что от нее избавились. Это правда, что история Кента и Братства потрясла ее, но она никогда не была трусихой.
– Ладно, – произнес он. – Так ты за или против?
Йоханссон прикусила нижнюю губу. Варианты были далеки от идеала. Она могла попытаться найти Кента и позволить Управлению взять дело в свои руки. Или же она могла принять предложение Картрайта, возглавить команду и лично убедиться, что все в порядке.
Она знала, что если выберет первый вариант, они расправятся с ним сразу. Если она будет в этот момент с ним, это вызовет проблемы, как в случае с Моррисом.
– Я не приеду в Цюрих, – ответила она. – У меня нет времени. Отправь двух агентов в Любляну.
– А что в Любляне? – спросил Картрайт.
– В аэропорт. Я встречу их в четвертом терминале. Я хочу парней, которых знаю... Дай мне Уотсона и Карвера.
– Карвер на миссии...
– Значит, выдерни его, – отрезала Мария.
– Напомнить, с кем ты разговариваешь?
– Иначе, это пустой разговор, – твердно сказала она. – Уотсон и Карвер. В штатской, но темной одежде.
– Будь благоразумна, – посмеялся Картрайт. – Я не могу отправить двух агентов в...
– Никаких телефонов и слежки, в противном случае, нам не о чем говорить, – продолжила она. – Я найду его, но ты пообещаешь, что не станешь действовать, как в прошлый раз.
