Дверцы соседнего лифта со звоночком открылись, и горничная вывезла свою тележку. Мы поздоровались. Горничная подошла к третьему от лифта номеру, распахнула дверь и подперла ее тележкой.
Я смотрела на Вестона в ожидании ответа.
Он пожал плечами.
– Забыл, наверное. А что случилось?
Горничная вошла и сразу вернулась в коридор, вынеся постельное белье и пакет с мусором. Я не хотела вести разговор у лифтов.
– Нельзя ли продолжить беседу в твоем номере?
Вестон словно бы замялся, но кивнул. В неловком молчании мы вместе вошли к нему в номер. Я не понимала, в чем дело, но уже не сомневалась – что-то стряслось.
Мне сразу бросился в глаза огромный букет на письменном столе. Он так и лежал завернутым в бумагу, усеянную логотипами «Парк флорист».
– Цветочки? – я изогнула бровь. – Ты обзавелся тайным воздыхателем?
Вестон подошел к мини-бару и взял бутылку воды.
– Я… гм… перед отъездом взялся отнести их постоялице, но она уже выписалась. Я опаздывал и оставил цветы здесь. Надо их выбросить.
– Да что ты, какая жалость! Что за цветы?
Одно я узнала о Вестоне наверняка: лгун из него никакой. Он не мог смотреть мне в глаза, громоздя одну выдумку на другую.
– Не знаю, я не смотрел.
Я не сводила с него взгляда, пока он не поднял глаза:
– Что?
– Ничего. Жаль выбрасывать прекрасный букет – может, он мне понравится, я люблю цветы. – Издеваясь над ним, я получала истинное удовольствие, поэтому добавила: – Кроме далий. У меня на них аллергия, да и вообще…
Вестон опустил взгляд, но тут же снова взглянул мне в глаза. Я так и видела, как у него в голове крутятся колесики.
– Только на далии? – осторожно спросил он.
Я улыбнулась – весело, но не без лукавства, окончательно его смутив.
– Ага. Хуже всего сорт «Ежевичная пульсация» – чихаю без остановки.
И без того прищуренные глаза Вестона превратились в щелки. Улыбнувшись еще лучезарнее, я решила идти до конца. Подойдя к цветам, я потрогала карточку, приколотую к бумаге:
– Неужели даже открытку не прочел?
Вестон не двигался с места. Вид у него был на три четверти уверенный, что я морочу ему голову, но последней четверти не терпелось перехватить открытку прежде, чем я ее открою.
Он медленно покачал головой, глядя мне в глаза:
– Нет. Неинтересно от слова «совсем».
Я потеребила открытку, оставив ее висеть на бумаге.
– Хм, а мне интересно! Ты не против, чтобы я ее прочла?
Вестон сжал челюсти, видя, что его блеф не прошел.
– Тебе не кажется, что это вторжение в частную жизнь пославшего? – проворчал он.
Я оторвала открытку и улыбнулась.
– Тогда ты не читай.
И, смакуя момент, я провела ногтем по конверту, надрывая бумагу. Для полного драматического эффекта я блеснула зубами в злорадной улыбке, медленно доставая открытку.
Не успела я прочесть первого слова, как Вестон, запросто нарушив мое личное пространство, выхватил у меня открытку и взялся руками за края письменного стола, не давая мне отойти.
Его глаза сверкнули.
– Не играй со мной.
Я приложила руку к груди, разыгрывая невинность:
– Что ты имеешь в виду?
– Спрашивай, что хотела, София.
Я постучала ногтем по губам, глядя в потолок:
– Ой, у меня столько вопросов, не знаю, с чего и начать…
– Начинай откуда хочешь. Твои игры просто бесят, а ты знаешь, что бывает, когда мы оба рассержены. – Он подался ближе, почти касаясь моего лица кончиком носа. – Правда, Соф?
В воображении немедленно возникла яркая картина меня у стены в задранной до талии юбке и стоящего сзади Вестона, намотавшего мои волосы на руку.
Не дождавшись ответа, Вестон усмехнулся:
– Да-да, именно так, как ты подумала.
– Откуда тебе знать, о чем я думаю?
– Ты думала о первом разе, когда мы были вместе, – он кивнул на дверь. – Я трахал тебя прямо тут, у этой стены.
У меня даже рот приоткрылся.
Вестон провел пальцем по моей нижней губе:
– Минуту назад мы думали об одном и том же, но теперь, когда твой прелестный рот выглядит так соблазнительно, мне вспомнился другой вечер.
К счастью, до меня долетел аромат цветов за спиной и я вспомнила, зачем пришла. Я кашлянула.
– Почему ты купил мне цветы и не отдал?
Подбородок у Вестона напрягся:
– К тебе подоспела другая доставка. Я подумал – зачем тебе два букета…
Я наклонила голову.
– А тебе не пришло в голову позволить мне самой решать, какой из букетов я захочу оставить?
Вестон сразу бросил читать мои мысли и выпрямился, сложив руки на груди.
– Меня взбесило, что у другого мужчины была причина прислать тебе цветы.
– Откуда ты знаешь, что их прислал мужчина? Может, это от подруги?
– Потому что я прочел чертову карточку, София!
Я тоже скрестила руки на груди.
– А еще распинался насчет вторжения в частную жизнь!
– А если бы мы поменялись ролями? Ты можешь сказать положа руку на сердце, что не заглянула бы в открытку, если бы цветы принесли мне?
Подумав, я помотала головой:
– Не уверена.
Вестон кивнул.
– Значит, ты порядочнее меня. Ну, случилось. Можно забыть и жить дальше?
– Про цветочки да… после того, как ты извинишься за свою нескромность и перехватывание моей доставки.
Он несколько секунд смотрел мне в глаза и наконец кивнул:
– Ладно, я извиняюсь за то, что прочел открытку. Но недоставленный букет был мой, поэтому я имел право его перехватить.
Я округлила глаза:
– Я принимаю твои извинения, хотя они сделаны через одно место, но у меня остались и другие вопросы.
– Еще бы, – еле слышно пробурчал Вестон.
– Почему ты тогда утром так резко ушел?
Вестон покачал головой и выдохнул.
– Наша ситуация сложная, София, и ты это знаешь.
– Но у нас был такой хороший вечер… Я думала, мы стали ближе.
– Бинго! И это само по себе осложнение.
Мы и сами сложные ребята, и наши отношения не могли быть простыми – так повелось еще до нашего рождения. Но что-то мне подсказывало, что не это спугнуло Вестона.
