Сэр Отмар уставился в свою тарелку. Его лицо выражало нечто среднее между гневом, ужасом и стыдом – то есть набор чувств, обычный для тех, кто попал под власть Голоса.
– Законы новы. Религия стара, – сипло сказал он.
– Законы были приняты два с половиной десятка лет назад.
– А религия была принята две с половиной тысячи лет назад, – рявкнул сэр Отмар.
Повисла неловкая пауза.
– В Рилле есть хоть кто-нибудь, кто не практикует драэдические обряды? – спросил Вонвальт.
Сэр Отмар внимательно разглядывал содержимое своей кружки.
– Не могу знать, – буркнул он.
– Правосудие. – В голосе Клавера звучало искреннее отвращение. – По меньшей мере им придется отречься от драэдизма. Официальной религией Империи является священное Учение Немы. – Священник разве что не плевался, оглядывая старого барона с ног до головы. – Будь моя воля, они бы все были сожжены.
– Здесь живут хорошие люди, – встревожившись, сказал сэр Отмар. – Хорошие, законопослушные люди. Они обрабатывают землю и платят десятину. Мы никогда не были бременем для Аутуна.
Вонвальт раздраженно взглянул на Клавера.
– При всем уважении, сэр Отмар, если эти люди практикуют драэдические обряды, то их по определению нельзя назвать законопослушными. Как ни прискорбно это говорить, но патре Клавер прав – по крайней мере, отчасти. Им придется отречься. У вас есть список тех, кто в этом замешан?
– Нет.
Дрова дымились, трещали и искрили. Эль и вино капали на пол, протекая через щели в дощатом столе.
– Взыскание за это невелико, – сказал Вонвальт. – Небольшой штраф, по пенни с каждого человека, если они отрекутся. Будучи их сеньором, вы даже можете заплатить штраф за них. У вас есть святилище, посвященное кому-нибудь из имперских богов? Неме? Савару?
– Нет, – резко отрезал сэр Отмар. Становилось все труднее не обращать внимания на то, что сэр Отмар и сам был приверженцем драэдизма.
– Официальная религия Сованской империи – Учение Немы. Так сказано в священных писаниях, а также в законах общего и канонического права. Бросьте, ведь есть же между этими религиями и сходства. Книга Лорна по сути своей и есть драэдизм, разве нет? В ней написаны те же притчи и установлены те же священные дни. Вы без труда сможете ее принять.
Он был прав, содержание Книги Лорна действительно было на удивление схоже с верованиями драэдистов. А все потому, что Книга Лорна была написана по верованиям драэдистов. Сованская религия была поразительно гибкой, и вместо того чтобы вытеснять многообразные религиозные верования, с которыми она сталкивалась во время Рейхскрига, она их просто поглощала, как волна, накрывавшая собой остров. Именно поэтому Учение Немы было одновременно и наиболее распространенной, и наименее уважаемой религией в известном мире.
Я посмотрела на Клавера. Судя по выражению лица священника, он был в ужасе от предложенной Вонвальтом простой уловки. Конечно же, сам Вонвальт верил в Учение Немы ничуть не больше сэра Отмара. Как и старого барона, его заставили принять эту религию. Но он, как и большинство аристократов Империи, ходил в храм и принуждал себя выполнять обряды. Клавер же, напротив, был слишком молод и не знал иной религии. Он был истинно верующим. От подобных людей тоже была польза, но чаще всего свойственная им непреклонность делала их опасными.
– Империя требует, чтобы вы следовали Учению Немы. Иного закон не допускает, – сказал Вонвальт.
– А если я откажусь?
Вонвальт выпрямился.
– Если вы откажетесь, то станете еретиком. Если откажетесь в моем присутствии, то станете признанным еретиком. Но вы не поступите столь безрассудно и бессмысленно.
– И каково же наказание для признанных еретиков? – спросил сэр Отмар, хотя знал ответ.
– Вас сожгут, – со зверским злорадством в голосе ответил ему Клавер.
– Никто никого не сожжет, – раздраженно сказал Вонвальт, – потому что здесь нет признанных еретиков. Пока что.
Я переводила взгляд с Вонвальта на сэра Отмара, сочувствуя положению последнего. Он не ошибался, говоря, что драэдизм безобиден, и не ошибался, считая Учение Немы никчемным. Более того, он был стариком, которому читали нотации и грозили смертью. Но дело обстояло так, что Сованская империя правила Толсбургскими Марками. Здесь действовали их законы, и на самом деле законы эти были здравыми и справедливыми. Почти все смирились с ними, так почему же этого не мог сделать он?
Сэр Отмар слегка обмяк.
– На кургане Габлера, в нескольких часах езды к северо-востоку отсюда, есть старая сторожевая башня. Драэдисты собираются рядом с ней для поклонения. Там вы и найдете свою ведьму.
Вонвальт несколько секунд молчал. Сделал большой глоток эля. Затем осторожно поставил кружку на стол.
– Благодарю вас, – сказал он и поднялся. – Мы отправимся туда сейчас же, пока у нас еще есть час или два до темноты.
II
Языческий костер
«Тщеславные и чванливые посвященные должны искореняться из Ордена при первой же возможности. Быть Правосудием – значит терпеливо и строго блюсти закон. Россказни о схватках на мечах и конных погонях, пусть отчасти и основанные на действительности, должны пресекаться и считаться обыкновенными слухами».
Магистр Карл Ротзингер
Через несколько минут мы снова оказались снаружи, на холоде и под дождем, дожидаясь, пока мальчишка не приведет наших лошадей. Затем в свете угасающего дня мы двинулись в путь. Я поплотнее закуталась в свой вощеный плащ, пытаясь не дать дождю промочить мою одежду, но ни Брессинджера, ни Вонвальта погода, похоже, не заботила. Клавер, съежившийся в седле, казался потрепанным и жалким, но он явно предвкушал возможность попугать местных язычников.
Несмотря на то, что сказал сэр Отмар, мы направились вовсе не к кургану Габлера. Вместо этого Вонвальт повел нас прямиком в лес, по старой охотничьей тропе, отчасти затерявшейся среди папоротников.
– Сэр Конрад? – произнесла я. Мой голос звучал смиренно и аристократично, и в тот миг я ненавидела себя за это. Несмотря на годы, проведенные в утомительных странствиях, я все же изнежилась. Куда подевалась одичалая беженка, выросшая на улицах Мулдау? Я постепенно превращалась в аристократку, которых так давно презирала.
Вонвальт обернулся. На черной бороде, которую он отращивал в холодные месяцы года, блеснули капли дождя.
– Что? – спросил он. Его конь, большой гуличский боевой дестриэ по имени Винченто, остановился, прошлепав копытами по грязи.
– Разве курган Габлера не на северо-востоке? Мы движемся на северо-запад.
Вонвальт кивнул.
– Я знаю, – сказал он.
– Старик солгал, – сказал Брессинджер. – Отправил нас не в том направлении.
