— А холодные кланы?
— Вампиры? С ними все сложнее. Кровь им нужна для жизни. Но они неплохо ее заменяют кровью животных. Да, она хуже усваивается, чем человеческая, но это не значит, что ей нельзя пользоваться. На этом мы и настаивали, когда писали соглашение.
— Они его соблюдают?
— С поправкой. Если человек разрешил, то они могут отведать его крови и им ничего за это не будет, — ответил Влад.
— А они как появляются? Или тоже неизвестно, как с нами? — спросила я. Бросила взгляд на дверь, в которую ломился оборотень. Посетители таверны ее забаррикадировали столом.
— Не совсем. Они рождаются в вампирской паре. И второй путь — это заражение своей кровью человека. Но опять же, как и у нас, у них не все сохраняют рассудок, когда происходит превращение. Опять же проблемы с жаждой, контролем. Все это сложно. Поэтому лишних не делают, — ответил Влад.
— Тебе не кажется, что это выглядит немного странно? Люди мебель двигают. Пытаются спастись. Мы же спокойно едим и им не помогаем.
— Я не буду помогать тем, кто отказался от помощи. Мне кажется, что люди должны столкнуться с этим сами. Понять, что они слабее нас. Понять это и принять. Пока же самоуверенность затмевает им глаза. Я сказал что-то смешное?
— Звучит самоуверенно. Мне кажется, что не стоит возвышаться над кем-то. Знаешь ведь как в природе? Червяк только возомнил себя царем, так его птичка склевала. А птичку хищник поймал. Хищника уничтожил человек и в итоге его шкура оказалась у ног охотника.
— Возможно, — задумавшись, сказал Влад. — Но иногда они раздражают. И иногда кажется, что равенство — это не так уж хорошо.
— Равенство с людьми?
— Да. Но эту тему мы развивать не будем. Такие мысли не приветствуются.
— Согласна. Мне, как вчерашнему обычному человеку, их слышать неприятно.
— А сегодня не чувствуешь превосходства? Ты же намного сильнее, чем раньше.
— Нет. Для меня это лишь головная боль, которая теперь будет со мной. Раньше у меня не было таких перепадов настроения. Не было капризности и эгоистичности. Сейчас это все появилось. Мне это не нравится.
Влад доел свою порцию. Вытер руки об полотенце. Потом откинулся на спинку стула, довольно наблюдая за мной.
— Я чувствую, когда ты мне врешь или обманываешь, — сказал он.
— И к чему это?
— Ты говоришь действительно, что думаешь. И это меня удивляет. Твой отец был довольно радикальных взглядов. Я читал его работы. Занимательные, интересные. Вот чего, а ему ясности мысли и умение заинтересовать собеседника хватало. Но в тебе ничего этого нет. Сколько бы я не пытался тебя подловить, но пусто. Такое ощущение, что ты с ним не жила.
— Частично так и было. Он часто был в разъездах. Много работал. Я же с нянькой была. Потом одна с последних классов школы. Может папа и хотел, чтоб я чем-то таким занималась, но мне это было искренне не интересно. И не понятно. Как-то он один раз сказал, что хотел умного сына, а получил глупую дочь, которая при ее возможностях хочет пироги печь. Но какие у меня возможности? Он же не говорил про все это. А после развода я долго не могла прийти в себя. Артур меня сильно вывел из жизни. Тогда было время, чтоб себя вернуть себе, а не возглавлять безумные учения о силе и оборотнях. И он это понимал, — ответила я. Посмотрела в окно. Баррикады начали разбирать. Кто-то справился с оборотнем. Я не видела печального исхода, но слышала в разговорах людей. — Мы теперь к тебе в комнаты?
— Да, — поднимаясь, сказал Влад. Зачем-то протянул мне руку. — Сударыня?
— Какая я сударыня? — его слова меня рассмешили. — Мы из простых смертных.
— Правила этикета придется выучить. И научиться носить платье по моде. Нам с тобой еще в свет выходить, — ответил Влад, убирая руку и направляясь к выходу.
— В какой свет? — спросила я, поспешно вставая и догоняя его.
— Спасибо, было вкусно, — давая деньги хозяину таверны, сказал Влад. Когда мы вышли, он предложил мне руку. Я тут же ее приняла. — Я в двадцатку приближенных к вожаку вхожу. Так как ты за ум взялась, то место я не потерял. Когда в город приедем, то мы будем с тобой какое-то время по балам да приемам ходить.
— Зачем?
— Тебя знакомить. Там еще у меня дочка должна в дебют выйти. Как раз ее по сопровождаем. Понимаешь, там чтоб глупостей не натворила.
— Не понимаю.
— Не пугайся так. Справишься, — сказал он. — Я в этом уверен. Это не сложнее чем пироги печь.
— Тебе легко говорить.
— На самом деле мне сложнее. Я сейчас полностью должен полагаться на тебя. И для меня это сложно, — сказал Влад и закончил как-то слишком весело. — Но так как выбора у нас нет, то тебе остается лишь со всем справиться.
Глава 8
Уснуть долго не получалось. Зов. Он казалось был повсюду. И этот зов будоражил кровь. Звал на охоту. Я боялась выпускать на волю зверя. Боялась, что просто с ней не справлюсь. А она ворочалась, недовольно скалилась и пыталась заставить меня отпустить контроль.
Невозмутимый Влад лежал на кровати и читал книгу. Похоже его тоже мучила бессонница, но он об этом не говорил. Изредка поглядывал в мою сторону, но стоило мне поймать его взгляд, как он тут же вновь принимался читать книгу.
— И зачем мы себя мучаем? — спросила я.
— Я себя не мучаю. Книгу читаю.
— Но ты же слышишь.
— И что? Я много чего слышу. Мне на все надо реагировать?
— Тогда почему я реагирую? У меня такое ощущение, что я на части разорвусь, — пожаловалась я, скинув одеяло, а следом и ночнушку. — Все раздражает.
— Иди сюда, — позвал Влад.
— Ты меня тоже раздражаешь, — проворчала я, но все же подвинулась к нему. Он меня обнял. Приложил руку к моему животу.
— Запущенный случай, — сказал Влад.
— Это из-за ребенка?
— Да. Он родиться со зверем. Он уже с ним. Поэтому тебе так и плохо.
— В твоих объятьях становится спокойнее.
— Я сильнее. Учу спокойствию. Вот и становится легче.
— Ты про его зверя?
— Да. Ребенок не должен пытаться укусить родителя. Должен понимать иеррархию.
— Влад, я не готова была быть волхом. И детей боюсь, — честно призналась я.
— Это мне говорит женщина, которая только и мечтала о пирогах и замужестве? Дети — это естественное продолжение брака.
— Знаю, а все равно страшно.
— Боишься, что с ребенком будет сложнее убежать, если начнутся проблемы?
— Откуда ты знаешь?
— Догадался. Наташ, тебе больше не убежать. Тебе не потребуется больше убегать. Я вас никогда не отпущу и не потому, что хочу насильно удержать. Ты мне нужна. Я слишком долго тебя искал, чтоб пугать или делать зло. Да и за время, которое мы с тобой провели вместе, вполне можно это понять, — ответил Влад. Отложил книгу. — Завтра на десятичасовом поезде поедем.
