– А зачем вы его завели, раз обзываете подлецом?
Анжела понимала, что идет на конфронтацию. Но ей стало жаль несчастного хомяка, обреченного на тоскливое существование с этим вредным типом. Профессор ей категорически не нравился.
– Зачем завел, зачем завел, – сварливо произнес Седов, возвращаясь в комнату. – Проходите, барышня, здесь светлее. Завел, чтобы избавиться от одиночества!
О, это была благодатная тема! Но Анжела не стала торопить события.
– Давайте, я вам помогу! Где вы смотрели?
– Везде, – развел руками профессор, – он как сквозь землю провалился.
– Значит, и хомяк от вас сбежал, – резюмировала Анжела.
– В каком это смысле?
– В прямом. Хомяк сбежал. Может, он сидит под диваном?
– Там я смотрел.
– Хомяки имеют привычку перебегать из одного место в другое.
– Это теоретические предположения или они имеют под собой практическую основу?
– Теория в чистом виде, – призналась Анжела. – Давайте позвоним вашей соседке, вдруг он опять у нее в шубе?
– Дважды зайти в одну реку нельзя.
– Глупости, я вот в одну реку могу и трижды зайти, а хомяк – тем более.
– Я не о нем.
Анжела заметила, что профессор быстро перевернул снимок, украшавший высокий комод. Очень захотелось посмотреть, что он спрятал! Но профессор уже переместился в одно из кресел, выкинув наваленное содержимое другого и пригласив туда Анжелу. Она села и огляделась. Хомяка найти в этом запущенном пространстве было в принципе невозможно! Вещи валялись везде – на кожаном диване, на столе, на каждом из стульев, на комоде, даже телевизор закрывало большое банное полотенце.
– Сушится, – поймал ее взгляд Седов, – в ванной сушилку отключили.
То, что сушилку отключили, Анжела поняла и по батарее центрального отопления. Собственно, ее видно не было, на ней висело нижнее белье профессора.
– Пардон. – Он вскочил и задернул штору. Сверху ему на голову свалилась пара черных носков. – Надо же, а я их искал. Не пугайтесь, не успел подготовиться к вашему приходу, потому что сбежал Бусик. Если абстрагироваться от внешней обстановки, то мы можем поговорить в моем кабинете.
– А там тоже что-нибудь сушится? – конфузливо поинтересовалась Анжела.
– Я же сказал, сушилку отключили.
По тому, что профессор передумал вести ее в кабинет, Анжела поняла, что там вообще черт ногу сломит. Немудрено, что несчастный хомяк сбежал! Или нет, не сбежал, его завалило тряпками.
– Давайте здесь абстрагироваться, – предложила она.
– Итак, какие вопросы интересуют ваше издание?
Аркадий Аркадьевич закинул ногу на ногу и принялся болтать замызганной тапкой, видавшей лучшие времена.
– Снимок к статье полагается? – надменно поинтересовался он.
– Если только на фоне новогодней елочки, – парировала Анжела, собираясь с мыслями.
– Отлично, снимайте, – профессор скинул тряпку с небольшой горки барахла на столе. Там оказалась маленькая, кособокая искусственная елочка. Настолько несчастная, что Анжела тут же сравнила ее с хомяком. Были бы у елочки ноги, и она сбежала бы от профессора.
– Чувствуется, что в этом доме нет женщин, – печально улыбнулась Анжела.
– Совершенно верно, – с видом по меньшей мере Наполеона подтвердил Седов. – От женщин одни неприятности. Тише! Слышите?
Анжела действительно услышала легкое попискивание, которое раздавалось из вороха одеял, подушек и пледов на диване.
– Бусик! – прокричал профессор, кидаясь на писк. – Сейчас я тебя спасу!
И столько отчаяния было в этом возгласе, что Анжеле стало жаль и профессора.
Промелькнуло серое тельце и благополучно шмыгнуло под диван. Профессор кинулся туда же. Только Анжела успела крикнуть «Осторожнее!», как Аркадий Аркадьевич застонал. Оказалось, что он зацепился за перекладину с шурупом воротником пижамы (переодеться к приходу журналистки он тоже не успел). Анжеле пришлось залезать под диван и освобождать пленника. Разумеется, во время этой процедуры Бусик сбежал еще дальше.
– По крайней мере, он не в шубе, – обнадежила профессора Анжела, возвращаясь в кресло.
– Да, там его пока нет, – профессор тоже уселся на прежнее место.
– А на сыр вы его ловить не пробовали? Все-таки хомяки – это грызуны.
– Что вы говорите? – потер подбородок Седов.
Они нашли сыр, и пристроили кусок в коробке, соорудив подобие мышеловки. Анжела активно помогала профессору, прекрасно понимая, что разговора у них не получится, пока Бусик не будет пойман. А тема была настолько щекотливой, что начинать ее впопыхах не хотелось.
– Спрячьтесь, – скомандовал хозяин, когда все было готово. – Он вас стесняется!
Анжела первый раз в жизни слышала, что ее стесняется хомяк. Но возражать не стала, перейдя к окну и прикрывшись шторой.
– Буся, Буся, Буся, – ласково позвал профессор, размахивая перед собой вторым кусочком сыра.
Анжела хмыкнула. Вот так мужчины ловят доверчивых девушек на сладкий кусочек, пряча ловушку. Но она не глупый хомяк, она ни за что не попадется!
А хомяк попался. Он высунул серую мордочку из вороха газет на столе и понюхал воздух. Скосив черные бусинки глаз на хозяина, он доверчиво подбежал к сыру, и тяжелая профессорская ладонь опустилась ему на спину.
– Вот шельма, – радостным голосом укорил Седов, неся хомяка в клетку, – голодный бегал! Так бы ни за что не попался! Спасибо вам, барышня, что надоумили с сыром. Я часто сам забываю поесть, не то что Бусика покормить, поэтому он и вырывается на свободу в поисках корма.
– Ой, что вы, не за что, – поскромничала Анжела.
– Нет, есть за что, – профессор бережно сунул хомяка в клетку и закрыл дверцу. – Это мой единственный друг и товарищ. Больше никого не осталось.
– А… О… У…
Анжела не находила слов, чтобы начать нужный разговор. Внезапно Аркадий Аркадьевич сам направил ее на нужную стезю:
– А не могли бы вы, барышня, присмотреть за моим Бусиком пару недель? Я заметил, вы превосходно обходитесь с хомяками. Мне нужно прочитать курс лекций в Бристольском университете. Я хорошо заплачу.
– А… нет, не могла бы. Но…
– Что?
– Я – нет. Но я знаю того, кто бы мог!
– Буду премного благодарен. Кто же это?
– Ваша жена Клементина Бенедиктовна!
– Что?!
Профессор от неожиданности осел на пол. Анжела испугалась за его сердце и побежала на кухню за валерьянкой (она заметила там аптечку: не заметить было сложно – она стояла в мойке на грязных тарелках).
