– Без магии мы мало что сможем сделать, как вы понимаете, – произнес маг с уровнем четыреста плюс, черт его ведает, сколько еще единиц силы.
И в чем-то я, несомненно, его понимала. Одно дело промчаться на коне четверть часа, и совсем иное – тащиться пешком то же расстояние, да еще и с грузом. Магия расширяла горизонты и давала существенное преимущество, с этим глупо было бы спорить, но:
– По факту ни один из револьверов, коими обстреливал вас накануне лорд Давернетти, не причинил вам существенного вреда. Но что, если бы вы, защищаясь, использовали магию?
Драконы мрачно переглянулись.
– Что можно сделать? – обратился ко мне с вопросом лорд Давернетти.
И ответ на данный вопрос у меня так же был.
– Магия старой школы. Вы ею владеете, – напомнила так, на всякий случай, а то мало ли, вдруг у лорда, шляющегося по всяческим злачным местам, не взирая на знание об угрозе, отбило не только весь здравый смысл, но и память.
– Я не владею магией старой школы, – внезапно снизошел до откровенных признаний лорд Арнел.
Что ж, это представляло некоторую трудность, однако, сочла своим долгом заметить:
– У вас есть я.
Непередаваемо-коварная улыбка на неимоверно красивом лице дракона, и почти пошлое:
– Я не владею… вами.
Кровь бросилась мне в лицо, от возмущения перехватило дыхание, но к моему искреннему изумлению, в ситуацию вмешался лорд Давернетти.
– Адриан, за такое в окраинных кварталах от приличной дамы можно и по морде схлопотать.
Ничуть не устыдившись собственных слов, лорд Арнел несколько вальяжно ответил:
– За такие слова от девушки можно схлопотать даже в центре столицы, в чем мы с вами имели возможность убедиться накануне.
То есть – на меня были в обиде. Чудесно.
Однако, отставив сарказм и язвительность, лорд Арнел вновь посмотрел на меня и внес ясность в ранее сказанное:
– Анабель, мои чувства к вам дают преимущества только вам.
И пока я подбирала наиболее язвительные выражения, чтобы ответить, глава Вестернадана продолжил:
– Это вы можете использовать мою магию и мою силу, в обратном порядке подобное не работает. Другими словами – я не могу использовать вашу магию, и не смог бы, даже если бы на мои чувства вы ответили взаимностью.
Вот так – четко, ясно, конкретно, по делу, и без всяких намеков на пошлость.
Однако, я вовсе не имела ввиду, что Арнел каким-либо образом сможет использовать мою магию и собиралась предложить совершенно иное. Но после всего услышанного, больше всего мне хотелось встать и выйти. Желательно молча. Надеюсь, когда угроза со стороны Карио будет устранена – я именно так и сделаю. Сейчас же, все что мне оставалось, это прожигая лорда Арнела весьма негодующим взглядом, мрачно высказать:
– В случае с оборотнями, профессор Стентон разработал способ защитить их от магического оружия, посредством частичной трансформации. Конкретно – используя шерсть. Мы останавливали трансформацию на моменте, когда под человеческой кожей формировался готовый прорвать ее шерстяной слой, таким образом, оборотни получали своеобразную защиту – любая магически оснащенная пуля пробивала железные доспехи, но застревала в коже и подшерстке.
Я замолчала, сделав еще глоток приготовленного для меня коктейля, и продолжила в полной тишине:
– Несомненно – драконы – это не оборотни. Но у вас при обороте формируется чешуя, способная противостоять практически любому оружию. Учитывая, что вы трансформировались по схеме, опробованной на оборотнях, я убеждена, что и с частичной трансформацией проблем не возникнет. И тогда единственной уязвимой частью вашего тела останутся глаза, но для подобных моментов существуют очки с магически заговоренными стеклами. Надеюсь, я достаточно ясно донесла свою мысль?
И мой взгляд целиком и полностью достался лорду Арнелу.
Лорд Давернетти же вдруг потянулся, и молча отобрал у меня бокал с ананасовым напитком. И я бы возмутилась его наглости, если бы дракон начал его пить, но старший следователь молча поставил бокал на стол. Молча, однако с таким видом, что мне мгновенно стало ясно – дело не чисто.
– Structure verum! – воскликнула, подозревая… да что угодно.
И я не ошиблась – едва формула состава замерцала над бокалом, его содержимое стало очевидным.
– Снотворное?! – потрясенным шепотом, озвучила увиденное.
– Вы так и не заснули после нашего «сна», – лорд Арнел менее всего испытывал раскаяние оказавшись разоблаченным, – а вы девушка, вам требуется отдых.
– Вы! – я едва не сорвалась на визг.
– Мы – драконы, – решил вмешаться лорд Давернетти, – и нам требуется помощь. Бель, красавица моя с синими кругами под очаровательными синими глазками, что вы там говорили о формировании брони под кожей?
– Я говорила, что ненавижу драконов, – отчеканила, глядя в темные глаза лорда Арнела, который ничуть, ни на мгновение, ни на секунду, ни на толику секунды не ощутил себя виновным в попытке усыпить меня.
– Да, говорили, – не стал спорить Давернетти, – смею напомнить – говорили неоднократно. Но, в данный момент, мне бы хотелось все же услышать о скрытой броне. И желательно до того, как вы подвергнетесь действию снотворного, коего выпили, все же достаточно.
Что ж, я решительно поднялась с кресла, и не менее решительно заявила:
– Да что б вы провалились!
– Мне спуститься в подвал? – сходу догадался старший следователь.
И мне пришлось смириться с неизбежным.
– Да. И соберите драконов, что прибыли с вами в столицу.
Кабинет лорда Арнела Давернетти покинул первым. Я же была вынуждена остановиться, пропуская его, однако едва полицейский нас покинул, дверь захлопнулась, и я услышала тихое:
– Анабель.
От этого голоса сердце почему-то забилось быстрее, губы предательски вспомнили вкус его поцелуев, а по телу прошла истома безумного желания оказаться вновь в объятиях этих сильных рук, почувствовать себя хрупкой, важной и бесконечно желанной.
Как же низко я пала…
Но негодуя на саму себя, все негодование я выплеснула на дракона.
– Лорд Арнел, – все так же не оборачиваясь, отчеканила я, – помнится, не так давно, вы пожелали мне счастья и на этом, любой джентльмен, остановился бы.
Несколько мгновений в кабинете главы Вестернадана царила тишина, но затем дракон спокойно ответил:
– Мисс Ваерти, я пожелал вам счастья, это так. Но с чего вы решили, что я имел ввиду счастье не со мной?
И я стремительно обернулась.
А мой гнев столь же стремительно приобрел словесное выражение:
– А с чего вы решили, что я буду счастлива с вами?
