Моя бравада кончилась, когда я выключила свет. Я вздрагивала от каждого шороха, дважды выглядывала в коридор и никак не могла уснуть. Через час безуспешных попыток я решила спуститься вниз и поискать что-то успокоительное. Да, мне утром будет плохо, скорее всего, и соображать я буду туго, но я усну, хотя бы.
— Не спится?
Я вздрогнула, выронила блистер и обернулась.
— Прости, я не хотел, — Сергей поднял упаковку, бросил быстрый взгляд на название и покачал головой, — все так плохо?
— Заснуть не могу, — я не стала юлить, — постоянно кажется, что в окно кто-то влез и ходит по этажу.
— Саш, еще раз — кровать большая.
Я заколебалась. Сложно отказать голому по пояс мужчине. Да и перспектива заснуть без таблеток такая заманчивая…
— Это не попытка тебя соблазнить. В конце концов, могу в кресле доспать, если тебя так пугает сон в одной постели.
Сгорел сарай, гори и хата, как говорит Надежда.
— Не надо таких жертв. Не пугает.
— Правильно, меня вообще не надо боятся. Иди спать, я покурю и приду.
Как у него все просто.
Я забралась под одеяло, устроившись на самом краю. Можно ли считать, что я напросилась к Топольскому в постель? И совсем не в том смысле, в котором ему бы хотелось (а в том, что хотелось бы, я уверенна). И не лучше ли было выпить снотворное и провалиться в липкий кисель, а не испытывать сейчас странную неловкость?
Я терзалась и почти себя убедила, что надо все-таки идти наверх и не устраивать детский сад, как дверь спальни открылась.
Оправдать то, что я решила прикинуться спящей, можно только моей беспросветной глупостью.
Щелкнул, включаясь, ночник, прогнулся матрас, с другой стороны кровати.
— Я знаю, что ты не спишь, — сказал Сергей вполголоса.
— Не сплю, — придуриваться дальше было глупо, — Я такая плохая актриса?
— Спящие люди так не дышат. Иди поближе, места ещё много.
— Мне нормально.
— Придет серенький волчок и укусит за бочок, — я почувствовала, как Сергей улыбнулся.
— Серенький? Тогда мне надо за другой бочок опасаться.
— В смысле?.. — сначала не понял Топольский, а потом тихо засмеялся, — у меня нет интереса к чужим бочка́м, поверь.
— Точно? — я чуть отодвинулась от своего края, где правда было не особо удобно.
— Честное слово. Больше не страшно?
— Здесь точно никто в окно не влезет, — я помолчала, — И… с тобой не страшно.
— Вот и пришла бы сразу.
— Это неприлично, — фыркнула я, — я так не умею.
— Неприлично с… Неважно. Ладно, сам дурак.
Движение и я уже оказалась в объятьях Топольского.
— Так гораздо лучше, — заявил он довольным голосом, — теперь спи.
— Я не соглашалась на роль плюшевого мишки, — я завозилась, удобнее устраивая голову у него на груди. Да, так действительно гораздо лучше.
— Но и против ничего не имеешь. Спи, моя хорошая.
Вот за это я действительно была благодарна. За близость, чуткость, за то, что моя неловкость осталась тактично незамеченной, за то, что Сергей все свел к шутливому тону. А еще за ту нежность, которую я почти чувствую кожей.
* * *
Сергей.
Она спит, а я боюсь пошевелится. Будто от этого зависит что-то очень важное. Хотя, может так и есть?
Израненная и запутавшаяся девочка, готовая с ходу в омут с головой. А я это проглядел. Рано расслабился, а Саша ведь предупреждала. Ничего, по носу я получил, информацию усвоил, теперь надо думать, что с этой информацией делать. И думать быстро и правильно, пока никто из нас ничего не натворил — она из импульсивности и желания что-то себе доказать, а я… А я просто потому, что хочу ее до дрожи. Вот именно так, да. Но еще у меня к ней безграничная нежность и обожание, которые не дадут наделать глупостей, надеюсь, потому что в омут с головой это точно не Сашин вариант. Не честно будет им воспользоваться, неправильно. Одна надежда на то, что она быстро загорается — слишком пылкая. Поэтом я подожду, пока упрямая вредина договориться сама с собой. Ну и помогу, чем смогу, куда без этого.
Саша вздохнула, удобнее устраиваясь. Я чуть крепче ее обнял и прижал к себе. Хорошая моя… все сложится, я терпеливый. Очень терпеливый.
* * *
Разбудил меня запах кофе. Что-то неправильное есть в этом, потому что обычно дома его варю я. Но я не дома.
Саша действительно была на кухне и обернулась на мои шаги.
— Доброе утро.
— Доброе. Будешь кофе?
— Буду, — ее легкомысленные шорты сбивали меня с мысли.
— Хозяйка из меня ленивая, поэтому завтрак незатейливый, извини. Сереж?
— Я тут. Пытаюсь вспомнить, когда обо мне так заботились с утра.
Саша фыркнула, но все же не удержалась:
— Неужели никто, из той вереницы романов, что тебе приписывают, не хотел о тебе заботиться утром?
— Булыжник в мой огород и прощупывание почвы? — хмыкнул я в ответ, — Половина приписанного ложь, я говорил уже.
— Сложно было удержаться, чтоб этот булыжник не кинуть, садись, — Саша кивнула на стул, — у меня времени как раз, чтоб неторопливо позавтракать.
— Я тебя отвезу, — я притянул ее за руку к себе и обнял.
— Спасибо.
— И заберу. Ко скольки?
— Я надолго. Часов в пять. Только зачем?
— Затем, что я соскучился. Затем, что мне мало одного вечера с тобой. Смирись с этим.
— Нужно? — она обняла меня за шею. Новый и такой приятный жест.
— Смиряться? Обязательно.
— Я опоздаю, Серёж.
— Что ты вообще так долго там делать собиралась? — я отпустил ее не без сожаления.
— В библиотеке сидеть. И нет, нагуглить нельзя.
— Жаль. Саша, скажи пожалуйста, а твою машину не проверяли? — спросил я. Ночью хорошо думалось не только про способы соблазнения госпожи Лишиной.
— Зачем? — не поняла она.
— За тобой ведь следят. И делают это так, что не ты, ни твои знакомые этого не видят. GPS трекер подкинуть минутное дело.
— Но вчера моя машина стояла у Андрея во дворе.
— Вот это меня и смущает.
— Хочешь сказать, как в плохом шпионском фильме —
телефон?
— Имея деньги и нужные знакомства — это не так уж и сложно. Надо Михаила спросить. Кстати, что с окном? Его ведь стеклить надо.
— Завтра мастер придет, сегодня никак. Охрана пообещала обходить участок — я ведь сегодня здесь ночевать не буду.
