— Как Андрюха? — спросил Лешка, игнорируя приветствия.
— И тебе добрый день, Леш.
— Привет. Так как?
— В себя пришел, больше пока ничего не говорят. Тебе кто телефон разрешил, у тебя сотрясение!
— Ой, Шура, меня батя лечит, давай ты хоть не будешь!
— Правильно, я б тебя вообще на опыты сдала, дядя Игорь на редкость терпелив.
— Батя обещал в армию, — заржал Леха.
— Тоже вариант, кстати.
— Ты сама-то как? Надюха сказала, что ты Андрея нашла. Вчера хотел позвонить, Надька отговорила, — голос друга стал виноватым.
— Хорошо, что не позвонил, Леш, мне вчера не до разговоров было — нас с Дашкой допрашивали под протокол, потом мы конца операции ждали, домой только около двух попали, плохо помню, как.
— Помощь нужна, Шур?
— Дядя Игорь помогает, спасибо ему, а ты поправляйся давай, оболтус!
— Нет, Шур, батя там по-своему, может так что надо?
— Спасибо, Леш, но все, что ты можешь сделать, это не подставляться больше и лечиться.
— Ты звони, ладно? — попросил Лешка, — Я тут как рыбка в аквариуме — все вижу, сделать ничего не могу.
— Хорошо, Леш. Если что узнаю — я напишу, ладно?
— Хорошо, Шур.
Я положила мобильный на край стола и подошла к окну. Как бы я себя не успокаивала, но сердце все равно не на месте. Положительная динамика, хорошие прогнозы — это замечательно, но…
Что мне мешало появится у него во дворе на десять минут раньше? Всего десять минут и ничего бы не было, мы бы собирали Дашку в лагерь сейчас вместе, Андрей бы нудным голосом зачитывал список необходимого, переживая, как курица-наседка, Дашка бы фыркала и возмущалась.
Десять минут…
— Есть две новости, — сказал Сергей, входя в кухню.
— Хорошая и не очень?
— Обе ничего так. Даша!
— Что? — взлохмаченная Дашка появилась на пороге. Целиком она в шкаф заныривает, что ли?
— Новость первая — у Андрея был следователь, они побеседовали. Ничего конкретного, к сожалению, он не вспомнил, но одежду нападавшего описал, теперь по камерам будут искать.
— А вторая? — я обняла заметно повеселевшую Дашку.
— Вторая — я нашел в больнице, где он лежит, блат — так что тебя могут к нему пустить после трех.
— Может, лучше Дашку?
— Дашку пустят, как только можно будет, это завтра-послезавтра. Поедешь, нет?
— Поеду, конечно. Ты не обидишься? — спросила я мелкую.
— Нет, так, наверное, лучше, — кивнула девочка, — только я уеду завтра…
— Ладно, это вечером Игорь заедет, поговорим, может что-то придумаем.
— Может, я не поеду, а? — спросила Дашка.
— Даш, давай это все вечером, ладно? Я тебе ничего сейчас не скажу.
— Ладно, вечером так вечером, — вздохнула она.
— У тебя везде блат? — спросила я Топольского, когда мелкая ускакала собираться дальше.
— У меня много знакомых, Санечка. Как видишь, в этом есть плюсы. Закинем ребенка домой и поедем в больницу?
— Да, как раз по времени уложимся — Дашка еще час копаться будет, не меньше.
* * *
В этот раз нас пустили без проблем. Коридор, почему-то, был пустой и каждый шаг отдавался глухим эхом. Как я буду Андрею в глаза смотреть?
— Давай, я подожду, — остановился перед палатой Сергей.
Я молча кивнула, постояла в нерешительности еще пару секунд и, вдохну поглубже, как перед прыжком в холодную воду, открыла дверь.
— Сашка, — Андрей попытался улыбнуться.
— Привет, — я придвинула стул поближе к его кровати и села, — ты как?
Было страшно смотреть на почти черные тени под глазами, заострившееся лицо и, почему-то, желтую кожу.
— Живой, — говорил он тихо и нарочито четко, — Дашка?
— Со мной. Испугалась, но я обещала, что с тобой все будет хорошо.
— Спасибо, — друг устало прикрыл глаза, помолчал и сказал, — ты ни в чем не виновата.
— Андрюш… — Погоди, — он поморщился, — мне сказали, ты меня спасла.
— Если бы не я, то и спасать бы не пришлось.
— Давай я хотя бы встану, и мы поспорим, ладно?
— Обязательно. Ты только поправляйся.
— Спасибо, Саш. И за Дашку тоже.
— Иди ты, — я отвернулась. Второй раз за неделю плачу в чужой палате.
— Саш…
— Нормально все, — я вытерла слезы неловким нервным движением, — Меня выгонят сейчас, так что скажи — ты против, если Дашка все-таки уедет в свой лагерь? Дядя Игорь говорит, там нормальная охрана, можно ребенка доверить.
— Не против, я поправлюсь как раз. Не надо, чтоб мелочь видела.
— Она переживает и не уедет, если тебя не увидит.
Друг закрыл глаза и вздохнул — тяжело ему даются разговоры еще.
— Ладно, если пустят, пусть.
— Ты не видел, кто тебя ударил? — спросила я.
— Нет. Там темно, а он в капюшоне, — Андрей помолчал, — голос тоже не узнал.
— Он с тобой говорил?
— Да, закурить попросил… пока я зажигалку доставал, он и ударил.
Я молчала — слова не находились.
— Саш… Он ведь этого и добивается, чтоб ты страдала. Не надо, сделай назло.
— Как у тебя просто.
— И об этом я тоже поспорю… — Андрей вздохнул, — когда встану.
— Хорошо, — я попыталась улыбнуться, — я пойду, ладно? Пустили всего на десять минут. Как разрешат, я тебе вкусняшек и телефон притащу.
— Лучше ноутбук. И не терзайся.
— Попробую, — я поцеловала его в горячий лоб, — все, поправляйся.
— Все нормально? — спросил Сергей, когда я вышла в коридор.
— Да. Мне надо врача найти, поговорить о возможности перевода. Не хочу, чтоб Андрей здесь лежал. Врачи тут, может, и хорошие, но вот остальное…
— Пошли искать.
— Ты мне хоть поговорить с ним самой дашь? — получилось резковато. Зря, Сергей ни в чем не виноват, злиться я могу только на себя.
— Считаешь, что я тебя слишком опекаю?
— Есть немножко. Никто меня здесь не съест, можешь внизу подождать.
— Не могу. Лучше я у кабинета подожду, пока ты будешь с врачом разговаривать. Все, пошли.
Ну да, кто бы сомневался, что Топольский так легко сдастся?
* * *
Сергей.
— К чему пришли? — спросил я, когда Саша вышла от главврача.
