— Надо тете Нине как-то сообщить.
— Она не знает? — удивился я.
— Да, я побоялся, — признался старший Ольшанский, — у Нины со здоровьем последнее время…
— Хоть кого-то ты боишься, бать, — усмехнулся Леша, — но я повторюсь — сидеть ждать будем?
— Почему ждать? Люди работают.
— А мы сидим, — парень подтянул костыль и с трудом поднялся, — пойду я, делом займусь, а вы сидите.
— Каким делом? — спросил Игорь подозрительно.
— У меня свои методы, — оскалился сын, — все, будут новости — звони.
— Давай только в рамках закона, еще твою задницу прикрывать не хватало сейчас.
— Да все окей будет, — ответил Леша уже из коридора.
— Вот как с ним? — Игорь досадливо вытряхнул сигарету из пачки, лежащей на столе.
— А он прав — просто сидеть будем?
— Тебе тоже на пальцах объяснить? Люди работают, город на ушах. Ты все что мог сделал, теперь жди.
— Если не нашел, значит не все.
— Еще один баран упертый!
— Да не могу я просто сидеть, понимаешь? Она там одна с этим клопом, хорошо если живая и целая, а я тут жду?
— А что ты сейчас сделаешь? — устало спросил Игорь, — Нет зацепок, понимаешь? Все что есть в работе. Ты мешать будешь больше, чем помогать. Совет хочешь?
— Ну?
— Езжай домой, поспи. Что изменится, я позвоню. И не смотри на меня волком, я за нее тоже переживаю, мне Сашка как дочь, она у меня на глазах выросла, Алексей мне другом был, в конце концов!
— Да понимаю я, — гадкая тревога снова заворочалась и потянула щупальцы к горлу, — все понимаю, Игорь, но не легче.
— Знаю. И мудак этот тоже знает, поэтому крови нам попьет, будь уверен.
В дверь постучали, в кабинет заглянул парнишка, который провожал меня.
— Игорь Михалыч, там женщина снизу…
— Лишина? Пропусти, — Игорь развернулся ко мне, — хана мне, Серега.
С Сашиной мамой я знаком весьма весьма шапочно — да и знакомство получилось неловким. Каким может быть знакомство с матерью, которая без предупреждения заехала в гости ко взрослой дочери?
— Где мой ребенок? — спросила Нина Альбертовна, едва переступив порог кабинета.
У них с Сашей одинаковые интонации. Я даже вздрогнул.
— Нина… — начал Игорь.
— Что Нина?! — женщина в сердцах ударила ладонью по столу, — Крестный, твою мать! Если б Лешка не сказал, то я бы ни сном, ни духом, да?!
— Нина, сядь, а? Я объясню все.
— Быстро и по существу, — женщина села на стул напротив, где до этого сидела Надя, — я жду.
Игорь достал новую сигарету, вздохнул и начал с самого начала. Про цветы, про воскресшего Диму, про любовницу, про попытку убийства. Нина слушала и мрачнела.
— Мне почему никто даже не намекнул? Я не имею права знать, что твориться с моим ребенком? Совсем за дуру меня держите?
— Никто тебя за дуру не держит. Сашка не хотела — у тебя личное счастье сложилось, медовый месяц. Ну не хотела она, чтоб ты переживала. Ты же знаешь, что Санька она…
— Упрямая. Но Надя… — Нина покачала головой, — как совести хватило только. Сашка же ей помогала и не раз, не два.
— Ты знала?
— Конечно. Я все крупные транзакции по счетам смотрю.
— Не доверяешь дочери, — неодобрительно покачал головой Игорь.
— Лучше я не буду доверять, чем из какой-нибудь зависимости ее вытаскивать. И потом, я прямо спросила, она ответила.
— Гиперопека, — поморщился Ольшанский, — Андрей над Дашкой дохлопался крыльями — вообще не самостоятельная девица.
— Игорь, иди сыну нотации читай.
— Я читаю, не переживай.
— Это я виноват, — вмешался я, — не нужно было Сашу одну оставлять.
— Да вы причем, — Нина усталым жестом убрала волосы за ухо, — я свою дочь не знаю разве?
— Нин, езжай домой. Езжайте оба уже — толку что здесь третесь? — Игорь закурил.
— А дома мне легче будет? — женщина подняла на Игоря глаза. Нет, они очень похожи с Сашкой.
— Дома ты мне мешать не будешь. Я работаю, Нина — один раз нашел, найду второй.
— Наде что-то будет?
— Жалеешь, что ли?
— Они же все мне не чужие, Игорь. И Надюшка, и Лешка, и Андрей с Дашей.
— Будет. Прикрывать не буду, не пять лет, должна была головой думать. Даже если Сашка попросит.
— Не попросит. Она в Лешу принципиальная.
— Езжайте домой, — повторил Игорь, — или мне Валерь Палычу позвонить, чтоб забрал тебя?
— Долго ждать будешь, он в Питере.
— Я тебя с конвоем тогда домой отправлю.
— Ты мне обещаешь, что с Сашкой все будет хорошо? Можешь дать гарантию, что она назад не откатится? Что ты ее целой найдешь?
— Ты же понимаешь, что я не могу таких гарантий дать? Сделать все для этого — да, Гарантий — никаких.
— Спасибо, что честно, — Нина поднялась.
— Проводить? — спросил я.
— Нет, я сама. Вы звоните если что-то изменится, а то я с ума сойду. Игорь, может, что-то нужно? Деньги?
— Нин, езжай уже. Ты действительно здесь только панику сеешь и на совесть давишь.
Женщина кивнула, еще немного задержалась на порог, словно хотела что-то сказать, но потом молча вышла.
— Ты бы тоже ехал, — уже мне сказал Игорь, — как понятно будет — наберу.
— Я тоже панику сею?
— На совесть давишь. И твое самобичевание мне здесь лишнее. Случилось уже, потом будешь терзаться, сейчас не мешай. Всем позвоню, обещал же. И вообще, Леха может и прав, насчет денег, езжай домой, карауль домашний телефон.
— Думаешь, этот Клоп действительно позвонит?
— Я пока ничего не думаю, но это вариант. Всё, вали уже, Серёг.
Не скажу, что мне стало легче после разговора с Ольшанскими. Да, какая-то смутная картинка вырисовывалась, но толку, если я все равно не знаю, где Сашка и что с ней? И сделать тоже ничего не могу.
— Вас тоже выгнал? — я обернулся. На косой лавочке у крыльца сидела Нина.
— Да. Хотя, Игорь знает, что делает, наверняка это правильно.
— Я через это проходила уже, к сожалению. Поэтому и ушла так легко, потому что знаю что будет, если у Игоря под ногами путаться. Он потом извинится, конечно, но мешать действительно не стоит. Возьмите, — она протянула мне пачку сигарет, заметив, как я хлопаю по карманам, — все никак бросить не могу, после смерти мужа.
— Спасибо.
