– Как я могла?! Я?! Ты бросил меня, сбежав с деньгами! Что я должна была сделать? Не лги, что не знал моего отца! И что после секса бывают последствия! Я, значит, должна была разгребать их в одиночку? Или что, обрадоваться, что у меня от тебя остался на память хотя бы ребенок?!
Я перевела дух. Райан смотрел с удивлением, а в его глазах больше не было теплоты.
– Поразительно, – немного истерично хохотнула я. – Из-за тебя отец возненавидел меня. Из-за тебя я несколько месяцев провела взаперти, почти без еды и света. Ты хоть представляешь, что такое экономить каждую крошку, нося под сердцем ребенка?! Ты хоть представляешь, как страшно было там в одиночестве?! Когда она родилась, то не кричала, а я понятия не имела, что делать и жив ли вообще ребенок! Из-за тебя я осталась бесплодна. Из-за тебя меня до самой смерти презирал отец. Не из-за того, что ты со мной спал. А из-за того, что выставил идиоткой, бросил, как какую-то девку. Из-за того, что оказалась беременной от вора. И сейчас ты обвиняешь меня в том, что я оставила ребенка в другой семье. Я сама была ребенком!
– Ты могла уехать. Кортни же сумела.
– Я не Кортни! Если ты не заметил, я не такая, как она!
Закрыв глаза – усталость вдруг навалилась в один миг нестерпимой тяжестью, – я покачала головой.
– Забудь. Не знаю, зачем я тебе рассказала. Не думай, что я пытаюсь привязать тебя или что-то потребовать. Наверное, мне просто хотелось поделиться. Мне страшно. Я не знаю, что такое быть матерью, я никогда этого не хотела. И мне не с кем поговорить. Прости, что вывалила на тебя кучу своих проблем.
Я отвернулась, скрывая слезы, выступившие на глазах. Было обидно. Страшно и обидно, потому что после всего произошедшего я позволила себе поверить в то, что мы с Райаном снова сможем быть вместе.
Наверное, есть женщины, которым любовь просто не дана. Есть женщины, которые уничтожают все светлые чувства одним присутствием.
Возможно, я из таких.
Я найду дневник Конрада Кордеро. Выясню, что Мэнфорд и папа сделали с Ким и Жизель. Упеку Лавреско за решетку. Сделаю так, чтобы от тех, кто угрожал Стелле, не осталось и следа. А потом снова попрощаюсь с Райаном. Вернусь в Кордеро-холл, и Стелла будет расти вместе с детьми Кортни и Герберта. Райан прав в одном. Из меня получится хорошая мать. Просто обязана получиться.
Я бросила последний взгляд на могилу Мэнфорда. Он был мертв, а я оставалась жить, и была в этом какая-то извращенная справедливость.
Мой взгляд упал на надгробие. Под золотистой табличкой с именем и годами жизни едва виднелась какая-то надпись. Может, эпитафия? В сущности, я не хотела знать, что написали на могиле этого человека. Но почему-то опустилась на колени и всмотрелась в едва заметные буквы.
«В погоне за властью можно обронить самое ценное – жизнь. Здесь лежит человек, который потерял очень много жизней. Теперь все, кто искал власть Конрада, мертвы. Уверены, что все еще хотите мне противостоять? К.»
* * *
– Я хочу, чтобы ты это подписала.
Не такого начала разговора я ожидала, но мы впервые оказались в одной комнате с тех пор, как я призналась в том, что Стелла – дочь Райана.
Он познакомился с ней на следующий день, представившись моим другом. Наплевав на мои запреты и просьбы, проигнорировав доводы разума и здравого смысла. Я не спускала с них глаз, потратив месячный запас выдержки на то, чтобы ничем не выдать страх, что Стелла узнает правду и никогда меня не простит.
Но была вынуждена признать: они понимали друг друга с полуслова. Точнее, с жестов, улыбок и взглядов. Просто абсолютная идиллия.
О нет, это не были эталонные отношения отца и дочери. Но между Райаном и Стеллой определенно зародилось нечто вроде осторожной дружбы. А значит, все грозило сильно усложниться.
– Что это? – Я оторвалась от косы и посмотрела на кипу бумаг.
Вчиталась в заголовок и недоверчиво рассмеялась.
– Брачный контракт? Хефнер, ты серьезно? Я это не подпишу!
– Будешь матерью-одиночкой?
– А это так страшно?
– Она и моя дочь.
– Два дня назад ты даже не знал об этом.
– По твоей милости, смею заметить. Если бы ты соизволила признаться раньше…
– То что? Ты бы с извинениями выпустил меня на свободу?
– Мой ребенок заслуживает гарантий. Я всю жизнь проработал в управлении стражи, я был женат на женщине, которая расследовала преступления против детей. Ты не представляешь, Кайла, скольких проблем можно избежать, лишь имея все необходимые документы на ребенка!
– Кстати, о супругах. Не слышала, чтобы ты развелся.
– Я развелся! – рявкнул Райан. – И намереваюсь сделать так, чтобы мой ребенок рос в полной семье.
– Боги, Райан! Ты себя слышишь? О какой семье речь?! Ты хоть знаешь, что это слово значит? Мы чужие друг другу люди! О чем ты просишь? Изображать счастливый брак ради… чего? Иллюзии благополучия? Ты сумасшедший! Ты осуждаешь отца за ложь, которой он вас окружил, а теперь сам пытаешься сделать то же со Стеллой!
Я закончила с прической и поднялась. Часы уже показывали семь вечера, пора выходить.
– Не делай из меня монстра. Я не могу и не хочу запретить тебе видеть Стеллу. Но лгать ей я не стану. Между нами ничего нет, Райан.
– Ты все так же плохо врешь, Кайли. – Он рассматривал вырез моего платья, и постепенно в глазах загорался нехороший огонек. – Между нами гораздо больше, чем «ничего».
Он сделал шаг в мою сторону. Отступая, я уперлась спиной в холодную стену. Как тогда, в библиотеке, Райан поставил руки по обе стороны от моей головы, преграждая пути к отступлению.
– Выпусти меня! – потребовала я.
– Не хочу. – Огонек превращался в пламя.
– Меня ждет Стелла.
– Ты сама как-то сказала, – он опасно приблизился, – это будет быстро.
Губы Райана скользнули по шее, вниз, язык обрисовал ключицу, вырвав у меня короткий стон.
– Хватит!
– То же самое я хотел сказать тебе. Ты избегаешь меня все эти дни.
– Нет идей почему?
Он снова губами прижался к моим губам. И снова, как одиннадцать лет назад, я сама не поняла, как обвила его руками за шею.
– Я был груб. Прости, Кайли. Все навалилось сразу. Последнее, чего я ожидал, это что ты скажешь, что у нас есть дочь. Прости, что меня не было рядом. Каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу тебя в старом холодном доме. Одну, испуганную. И ненавижу себя за то, что позволил так с тобой обойтись. Дай мне исправить ошибку.
– Ее не исправить браком по расчету, Райан, – тихо выдохнула я.
– Ты сказала, отец лишил тебя наследства.
– Да.
