– Делом – детективы. А ребенком должна заниматься его мать.
Такого ответа я ожидала меньше всего. Давным-давно, когда мне было семнадцать, мы подписали контракт, что я никогда не подойду к Стелле, а Белами никогда ей не расскажут, чья она дочь. Я никак не могла подумать, что договор разорвет чья-то смерть.
– Я не могу, Герберт! Ей одиннадцать! Я не могу быть для нее матерью! И… не хочу.
– У тебя нет выбора. Родственников у Стеллы нет, после того как Ким обнародовала ваше соглашение, весь Хейзенвилль знает, что ты ее мать. Если мы не заберем девочку, жизнь каждого из нас существенно осложнится. Я не хочу, чтобы Кортни боролась со всем городом. Мы планируем ребенка, и…
– И мне плевать, – закончила за него я. – Планируйте. Рожайте. Я здесь ни при чем, ясно? Мне не нужен ребенок. И я не обязана переступать через себя ради мифического блага семьи. Отец делал все ради семьи. Все ради фамилии. Посмотри, что из этого вышло! Посмотри, что стало с Ким!
Герберт отошел к окну, совершенно спокойно выслушав мою тираду. Чем спокойнее он выглядел, тем больше меня бесил. И я находилась в шаге от того, чтобы начать кидаться вещами.
По лицу Герберта пробежала тень, глаза недобро блеснули.
– Кайла, я муж твоей сестры. Я хочу от нее детей – это нормально. Я не хочу воспитывать твоих детей – это тоже нормально. Честно сказать, я считаю тебя избалованной эгоистичной дурочкой и жалею только об одном – что не могу перекрыть тебе потоки папочкиных денег. И – да, я не собираюсь расхлебывать твои проблемы. Все решено. Глава семьи – Кортни, она сказала свой вердикт, а я лишь тебе сообщил.
– Убирайся! – не выдержала я. – Вы не можете меня заставить. Я сказала, что ноги моей не будет в Кордеро-холле и Стелла мне не нужна. Я не хочу видеть эту девчонку. И тем более не хочу вспоминать ее отца. Выметайся вон из моего дома, Уолдер, пока я не вызвала стражу!
– Ты еще не поняла, Кайла? У тебя нет права выбора. Утром будь готова, – бросил Герберт, проходя мимо. – Мы уезжаем.
Он не увидел мою вскинутую руку со средним пальцем и проигнорировал короткое, но емкое ругательство. Когда шаги стихли, я несколько раз досчитала до десяти, чтобы успокоиться, а потом заперла все двери и окна. А ведь когда-то мне и в голову не приходило проверять замки перед сном. Но чему только не научишься, когда тебя пытается убить собственная сестра.
Не имею ни малейшего желания возвращаться в Хейзенвилль и уж тем более воспитывать там ребенка, которого даже не считаю своим.
Я смирилась с тем, что у меня не будет детей. После тяжелых родов шансов на второго ребенка у меня уже не было, и я научилась с этим жить!
Но не я виновна в том, что Стелла осталась одна. Я отдала ее в достойную семью, я сделала все, чтобы она никогда не узнала о нашем родстве. И, если бы не Ким, никто бы ни о чем не узнал. А теперь… Не понимаю, зачем надо было убивать семью владельца книжного магазинчика. И не хочу знать. Невозможно быть доброй настолько, чтобы брать на воспитание чужих детей. Не для меня.
И Кордеро-холл… С тех пор как туда переехал муж сестры, я чувствовала, что мне там нет места. Я выросла в старинном особняке, где поколениями жили Кордеро, но так и не ощутила связь с этим местом.
Есть Кортни, средняя сестричка, умница-разумница, волевая девочка с талантом к управлению всем этим огромным состоянием. Есть Герберт Уолдер, ее муж, обучающий Кортни налогообложению, документообороту и учету, а параллельно трахающийся с ней в подвале. Есть Диналия, его сестра. Есть Ким, да… любимая младшая сестренка, лежащая в психушке, убившая отца и мачеху, мою подругу и свою собственную мать, чуть не уничтожившая жалкие остатки моей семьи. Не те родственники, к которым хочется ездить на семейные обеды.
Я мечтала покончить с Хейзенвиллем и думала, что раз Кортни практически гарантированно станет первой наследницей, я смогу жить на скромные отчисления, забыв о том, что я тоже Кордеро. Но, похоже, я ошибалась. И удастся ли мне выиграть эту битву за свободу?
Я ложилась спать с тяжелой головой, предвкушая утро, полное «приятных» ощущений. И, конечно, забыла поставить рядом с кроватью воду. Будь прокляты вечеринки. Будь проклят Герберт Уолдер.
Глава 2
– Подъем, леди Кордеро! – ворвался в сознание ненавистный голос.
Я только пробурчала что-то сквозь сон и завернулась в одеяло с головой.
Но потом одеяло забрали, я почувствовала холод и заорала, а Герберт одним движением сдернул меня с кровати.
– Ты не смеешь со мной так обращаться! Я все еще член семьи!
– Надо же! – притворно удивился Герберт. – Вспомнила! Сама оденешься или мне тут еще с твоими платьями возиться?
– Я! Никуда! Не! Поеду! – проорала я так, что, наверное, было слышно в соседнем доме. – Ты что, настолько туп, что не можешь этого понять?!
Он тяжело вздохнул и, кажется, тоже считал до десяти. А потом просто подошел, поднял меня и, закинув на плечо, направился к дверям.
– Ты с ума сошел?! Отпусти меня немедленно! Герберт! Ты не уйдешь дальше порога, в Даркфелле…
Фраза оборвалась на полуслове, когда я увидела экипаж, остановленный прямо у дома. Герберт легким движением закинул меня внутрь и залез сам.
– Трогаемся, – крикнул он кучеру.
Мы медленно двинулись вдоль улочки с одинаковыми недорогими домами. Этот район Даркфелла был самый отдаленный, а потому неудивительно, что в такое время на улице не было ни души.
– Выпусти! – потребовала я.
Герберт смерил меня тяжелым взглядом и проигнорировал требование.
– Я в сорочке!
– Под твоей скамьей сумка, в ней брюки и рубашка. Можешь одеться. Я даже отвернусь, если тебе так хочется.
– Мне хочется, чтобы ты сдох.
– Тут ничем не могу помочь.
– Ты не можешь привезти меня в Кордеро-холл и запереть! Я все равно там не останусь, ясно?!
– Кто сказал, что я везу тебя в Кордеро-холл? – с тяжелым вздохом спросил он. – Мы прокатимся, кое с кем встретимся, а потом пойдешь домой. Дальше пить, развлекаться и заводить беспорядочные романы.
– Я не завожу беспорядочные романы! Отвернись!
Герберт подчинился, и я оделась. Отражение в окне демонстрировало безрадостную картину: уставшая, растрепанная, с похмелья. Что бы сказали студенты, которых я когда-то учила? Их бы это повеселило.
– Выпусти меня! – снова твердо потребовала я.
И, к моему удивлению, он подчинился. Экипаж резко остановился по его сигналу, дверь открылась, и я полетела вон от несильного, но обидного толчка. Приземлилась прямо на зад и даже немного ушиблась, а когда поднялась, экипаж уже неспешно катился вперед.
Отлично. Я осталась одна, посреди спящего города, без денег и документов.
