— Четыре минуты, капитан, — спокойно произнес механист.
Роуз со стоном разогнулся и закрутил головой, пытаясь обернуться.
Выход! Они добрались до выхода из этой проклятой каменной кишки. Вот уже открытое черное поле, а чуть дальше мерцают огни на опущенном грузовом трапе. Клякса ждет.
— Черт, — сказала Акка. — Черт черт черт…
Роуз обернулся и бросил взгляд назад, в пещеру.
Там, у камня, высился Могул. Вокруг него плясали алые лучи и капли раскаленных камней. В долгу он не оставался — пещеру осветила вспышка, новый пылающий шар улетел в темноту, взорвался вдалеке ослепительным светом, заставив врага сбавить темп огня.
— Поспешите, капитан, — тихо произнес Могул. — Плюс три минуты.
Еще один ослепительный шар улетел в сторону врага. А за ним следом двинулся и сам механист. Медленно и степенно, но неумолимо, как прилив, его платформа двинулась в темноту. С выставленных вперед железных рук срывались алые заряды обычных излучателей, рассыпаясь веером по темной пещере, кромсая пол и плавя стены. Могул, превратившийся в машину смерти, перешел в наступление, отталкивая врага подальше, вглубь пещеры.
Роуз наклонился и рывком сорвал с места свою ношу. Быстрее. Еще быстрее. Шаг. Другой. Третий. Цель уже близка. Вот он трап, нижняя панель Кляксы, опущенная к земле как язык чудовища. Теперь уже не важно. Ах, сустав на щиколотке. Плевать. Перегрузка, плевать. Клинит торс, голова заблокировалась. Плевать. Вперед. Только вперед.
На опущенный пандус Роуз затащил Аккиллу под тихий писк тревожной системы, сообщавшей о потере работоспособности скафандра на девяносто процентов. Связь и жизнеобеспечение — вот все что осталось.
Сделав последний шаг, Алекс подтащил майора поближе к центру пандуса и с грохотом повалился рядом. Заклинившая рука так и не разжалась, навсегда сковав два скафандра. Но на это Роузу было плевать.
Он активировал удаленную связь и вошел в системы корабля. Запуская процедуру экстренного старта, он закричал:
— Могул! Отходи! Возвращайся к кораблю!
Сквозь треск и вой помех в ответ донеслось едва слышно:
— Схема не идеальна. Ядро теряет стабильность. Две минуты, капитан. Доставьте информацию командованию. Выполните свой долг. Прощайте.
— Прощай, — шепнула едва слышно Аккила. — Прощай.
Прокусив губу, Роуз запустил процедуру старта. Клякса дрогнула, запуская маневровые двигатели, рывком оторвалась от поверхности. Пандус начал подниматься, как закрывающаяся челюсть дракона.
— Минута, — произнес Роуз. — Держись.
Как только пандус слился с брюхом корабля, Клякса включила основные двигатели и на форсаже рванула вверх, в темноту космоса. Вокруг Роуза тут же заплясали тревожные сигналы — маневр корабля не остался незамеченным для противника. Врубив мощные двигатели, Клякса потеряла маскировку, и теперь ее нащупали датчики вражеских кораблей, которые тут же зашевелились, разворачиваясь в сторону внезапно появившейся цели.
Они опоздали. КЛК включил ускорение и сорвался с места, уходя прочь от базы врага по заранее проложенному и просчитанному маршруту. В последний миг Роуз подключился к внешним камерам, еще передающим изображение и взглянул сверху на длинный каменный отросток с которого они только что убрались.
Никакой вспышки он не увидел. Просто часть каменного щупальца на самом краю вдруг вспучилась и разлетелась в разные стороны кусками огромных камней. На месте крохотной площадки, куда опускалась Клякса, теперь красовалась огромная площадка заваленная кусками скал.
— Прощай, — прошептал Роуз и дал полное ускорение.
Черный наконечник копья, пылая синим огнем двигателей, бесшумно скользнул в темноту, уходя из зоны действия вражеских радаров. И растворился в пустоте.
Глава 9
Пространство неизвестно
Система неизвестна.
Транспортный корабль Хорек.
— Где я? — повторил Вакка.
Корсо вздрогнул. Голос звучал чрезвычайно странно. То высоко, то низко, словно голосовые связки посла отказывали ему, или были повреждены. Будто каждое слово, каждый звук давался ему с трудом. Неужели это оно и есть, то самое одержание, про которое писали в новостях?
Первым опомнился Харр. Он чуть отодвинулся, встал на одно колено и направил пистолет точно в левый глаз посла.
— Назови себя, — потребовал старикан.
Посол, рассматривавший окаменевшего от ужаса Корсо, медленно перевел взгляд на специалиста по вооружению. Его лицо оставалось неподвижным, расслабленным, будто Вакка все еще спал. Флин, упираясь руками в пол, медленно подался назад, поджал ноги под себя, готовясь в любой момент задать стрекача. Руки непроизвольно сжались. Оружие. Оружие бы пригодилось.
— Кто ты? — ледяным тоном повторил Харр, чуть шевельнув пальцем.
— Прошу прощения, — медленно произнес Вакка, и голос его вдруг понизился до баса. — Я дезориентирован. Сбор информации…
Он медленно повернул голову. Все так же сидя на полу у стальной переборки, Вакка окинул взглядом кают-компанию. Тело оставалось неподвижным, двигалась только голова. Черный китель, длинные руки, белое неподвижное лицо, дурацкая золотая шапка на голове. Он выглядел крайне нелепо, но Флину не было смешно. Все это было так жутко, что у капитана Хорька перехватило дыхание. Страх леденил спину. Никогда. Еще никогда и никто…
Медленно распрямив ноги, Корсо попятился, уперся спиной край стола. Руки сами ухватились за столешницу, сжались до боли, когда мертвенный взгляд посла скользнул по фигуре капитана.
Пистолет в руках Харра тихо щелкнул и Вакка обернулся на звук.
— Прощу прощения, — медленно, по слогам, повторил он. — Это нелегко. Мои системы ограничены.
— Кто. Ты. Такой? — отчеканил старик и Флин увидел, как седые волосы на затылке встали дыбом.
— Называйте меня Илен, — медленно произнес посол. — Я разумное существо неорганического происхождения. Полагаю, в вашей культуре я бы назывался искусственным интеллектом. Искином.
— Что с Ваккой? — бросил Харр.
— Носитель? — посол поднял руку и посмотрел на ладонь, будто видел ее в первый раз. — Это посол. Гостарум. Я использую его тело для коммуникации с вами. Я так же поддерживаю его жизненные функции. Его существованию ничего не угрожает. Это напоминает мне… предыдущее существование.
— Откуда ты знаешь о нем? О нас? — спросил Харр, не опуская пистолет.
Посол, назвавшийся Иленом, медленно поднял вторую ладонь и так же внимательно ее осмотрел.
— Память посла Гостарума, — произнес он фальцетом, — сложно организована. Как и память любого человека. Часть ярких воспоминаний доступна, но более удаленные слои…
— Кто тебя создал? — спросил Харр.
