Здесь же, где по болотам бегают странные твари, а магия считается вполне обыденным делом, я поостерегусь высказывать свое мнение. Считают, что соль поможет, значит поможет.
— Значит, если на дюйм, засыпать на дюйм, — принял решение князь. — Пусть забирает все, что в амбарах. Если не хватит наших запасов, пусть возьмет у купцов, я оплачу.
— Слушаюсь, государь, — поклонился Беренц и вышел.
Я не стал обсуждать с князем вопрос — считает ли он, что разрушение Древнего города, связано с такой личностью, как граф Артакс? У меня самого на этот счет есть сомнения — не такая я важная птица, чтобы разрушать города одним своим появлением, и снимать тысячелетние чары, но как знать? Может, после Шварцвальда получил нечто такое, что убивает магию напрочь? Хотя, тот же Габриэль как кидал огненные шары в моем присутствии, так и кидает. И личины не разучился накладывать, если я рядом. Габриэль, кстати, в ответ на мои вопросы, лишь пожимал плечами — дескать, это вполне могло быть, но могло и не быть, а просто случилось совпадение, а если город превратился в руины, значит, настало-таки время его смерти. Как известно, вечного в этом мире ничего нет, стало быть, рано или поздно всему приходит конец, и urbes et populum[1].
Меня волновало иное, более важное, о чем я поведал князю. Выслушав мои опасения, повелитель Севра спросил:
— Вы считаете, что не можете оставаться телохранителем моей дочери?
— Ваше Высочество, — слегка склонил я голову, обозначая свое уважение к должности, полученной от князя и к нему лично. — Я готов защищать жизнь принцессы, но я очень боюсь, что мое присутствие рядом с ней станет опасным для девушки. Вначале я полагал, что кто-то просто пытается сорвать нашу миссию, чтобы не допустить свадьбы вашей дочери и герцога Силинга, но теперь считаю, что мишенью являюсь лично я. Скажите, если бы удалось разграбить или уничтожить обоз, это бы стало препятствием для свадьбы?
— Разумеется нет, — с раздражением ответил князь. — Я дал слово посланнику герцога, что выдам дочь замуж за Силинга, и теперь не смогу взять свое слово обратно. Конечно, серебро, что вы привезли, важно для меня, но его я мог бы получить и потом, после отъезда дочери в Силинг. Барон, герцог сдержал бы свое слово, заполучив мою дочь к себе?
Габриэль привстал со своего места, и с возмущением ответил:
— Князь, разве мой царственный племянник давал вам повод усомниться в его слове? Мы собрали бы новый обоз, даже если пришлось выскрести всю казну.
Понимая, что сейчас высокопоставленные собеседники могут поссориться, я поспешил вмешаться:
— Господа, вы сами ответили на вопрос. Уничтожение обоза с серебром ничего бы не изменило. Юная княжна стала бы герцогиней, а князь получил бы свое серебро. Может быть, свадьба случилась чуть позже, но принципиально это бы ничего не изменило. И у Силинга нет соперника на руку и сердце принцессы Инги. Потому, я считаю, что у меня имеется очень могущественный враг, а подставлять под удар девочку я не хочу. И скажу сразу — у меня нет ни малейшего представления о том, что это за враг, чем я ему не угодил. Кто такая Фиона? Вам говорит о чем-то имя заказчицы?
— Я уже говорил графу, повторю еще раз, при Его Высочестве, — сказал Габриэль. — Волшебниц, или колдуний с таким именем я не знаю. В Силингии, по крайней мере, таких нет.
— Я тоже, — пожал плечами князь Севр. — Фиона, не самое редкое имя. Думаю, в моем княжестве есть немало женщин, носящих это имя. Но не припомню, чтобы какая-то Фиона могла быть настолько могущественна, чтобы организовать нападение разбойников, нанять мага или убийц. Я прикажу своим людям, и магам княжества как следует поискать. Может, эта Фиона живет в Ботэне, или еще где-то?
— Я тоже попытаюсь выяснить, — кивнул мой друг Габриэль. — По возвращению в Силинг наведу справки у старых магов, у книжников.
Ну да, ну да. Поищем, поспрашиваем. А что еще можно тут сделать? Но я-то ладно, не привыкать жить в ожидании беды. А как с девчонкой-то быть?
— Ваше Высочество, вы приняли решение? — поинтересовался я.
— Какое? — не понял князь, или, сделал вид, что не понял. Скорее второе.
— Заменить телохранителя принцессы Инги на более безопасную фигуру, — терпеливо разъяснил я.
— А с какой стати? — хмыкнул князь. — Только из-за того, что вы посчитали, что станете угрозой для жизни девушки? На должность телохранителя вас выбрал не я, а моя дочь. Она много о вас слышала, поэтому и попросила барона, чтобы именно вы стали ее почетным телохранителем. Я знаю, что вы очень дружны с моими двоюродными племянницами Эмис и Мисой (Ингемар слегка улыбнулся, а я немного смутился — не знал, что они еще и племянницы князя!), скажите они отказались бы от вас, если бы оказались на месте Инги?
— Нет, разумеется. Они сами бы стали моими телохранителями, — вынужден был признать я. — Девчонки очаровательны, и отчаянны.
— И вы думаете, что Инга так просто поменяет свое слово? Моей дочери тринадцать лет, но оружием она владеет неплохо, — пожал князь плечами. — Конечно, вы сами можете предложить Инге отказаться от вас, но, как я думаю, это ее не остановит.
— Да, вы правы, — согласился я с грустью. — И, думаю, что принцессу это только разозлит, или подзадорит.
Про себя же подумал, что если принцесса выберет себе в супруги Силинга-младшего, то и хозяином в доме станет она. А коли муж воспротивится, то быть ему битым. Мальчишка, увы, слюнтяй и вряд ли за столь короткое время смог стать мужчиной. И после кончины Силинга-старшего, герцогство быстро окажется в женских руках. Впрочем, а кто сказал, что это плохо? Иной раз, женщина в роли правителя гораздо лучше мужчины. Не будь на престоле Египта царицы Клеопатры, ее бы подмяла Старая империя.
Но если мальчик и девочка полюбят друг друга, так это совсем прекрасно. И пусть себе Вильфрид фон Силинг занимается наукой, образованием и просвещением, а управлять страной станет Инга. Жаль, я до этого времени не доживу и не увижу. Хотя, как знать.
[1] Городам и людям — лат.
Глава двадцать первая
Праздник середины зимы
В Севре сегодня празднуют День середины зимы. Когда я спросил у Эмис, почему отмечают именно середину зимы, а не начало, и не конец, фрейлейн ответила:
— А кто знает, когда наступает зима? Когда снег выпадет? Так он каждый раз по-разному выпадает — в один год раньше, а в другой позже. И когда закончится зима, тоже никто не скажет. А серединой можно любой зимний день объявить, не ошибешься.
Рассуждения девушки мне понравились. И впрямь, календарная зима никогда не совпадает с природной, так что жители Севра правы. А праздник этот, отчего-то считается здесь главным. Странно, наверное, что выбрали «середину зимы», но в каждом царстве-государстве свои традиции. Где-то отмечают день рождения короля, где-то — праздник урожая, а кто-то считает главным событием летнее солнцестояние.
Если бы не Эмис с Мисой, потащившие меня на улицу едва ли не силой, остался бы в постели, и продолжал спать, чтобы запастись силами на обратную дорогу. Это девчонки, по молодости могут спать по три-четыре часа в день, а мне нужно хотя бы пять, а лучше восемь. Мы скоро уезжаем, а когда удастся поспать в нормальных условиях, неизвестно. Но я вчера вечером пообещал, что обязательно схожу вместе с юными подружками на празднества, и теперь девать некуда. Обещания, как известно, следует выполнять.
