Но Мензах права, эти люди не представляют, что значит жить под контролем корпорации. И уж точно не знают, каково оказаться мишенью для корпорации, желающей тебя убить.
Я снова проиграл запись разговора Мензах с Тиаго и Фараи на вечеринке. Мензах похитили из Порта свободной торговли во время встречи с родственниками убитых исследователей. Возможно, это случилось на шумной вечеринке, когда тех людей, которые могли ей помочь, отвлекли, и теперь обстановка показалась ей знакомой.
– Тебе нужно пройти посттравматическое лечение, – сказал я.
– Пройду, – резко ответила Мензах. – Пройду. Но сначала мне нужно кое-что сделать. – Она повернулась ко мне. – И я хочу, чтобы ты полетел в экспедицию с Арадой. Ты им нужен. И для тебя это отличная возможность.
Было слишком темно, чтобы она могла разглядеть выражение моего лица. Пожалуй, я бы описал его как скептическое. Ратти говорит, что бо́льшую часть времени я выгляжу именно так.
С уверенностью лидера планеты («Я совершенно точно намерена тебя убедить») она добавила:
– Кстати, Амена и Тиаго тоже едут. Я буду лучше себя чувствовать, если ты за ними присмотришь.
О-хо-хо.
– А как же ты?
Она набрала воздуха, чтобы ответить – мол, она справится. Я достаточно хорошо ее знаю, чтобы предугадать точные слова. Но потом она задумалась. Следящий за ее лицом дрон увеличил изображение, в фильтре ночного ви́дения ее лицо было черно-белым, с напряженным и суровым выражением. Она прикусила нижнюю губу.
– Терпеть не могу чувствовать себя такой слабой, – сказала она. – Мне просто нужно прекратить полагаться на тебя. Это нечестно по отношению к тебе. Нам нужно расстаться, чтобы я смогла… опять встать на собственные ноги.
Я не считал, что она не права, но не привык, что главным аргументом для человека является несправедливость по отношению ко мне. Да и звучало это неопределенно, словно в сцене расставания из романтического сериала, хотя обычно я такие сцены проматываю.
– Дело не во мне, а в тебе, – сказал я.
Она подавила смешок.
А потом мне пришлось прибегнуть к шантажу.
* * *
Частично проблема заключалась в том, что Мензах, слишком честная в таких вещах, призналась Амене, что велела мне за ней присматривать, и Амена интерпретировала это каким-то связанным с человеческими гормонами образом, не поддающимся пониманию. Однако Тиаго уже взрослый, потому у него нет подобных извинений, и он воспринял это так, будто Мензах не доверяет ему заботу о племяннице.
Амена поехала в экспедицию, видимо, потому, что по программе стажировки в ее специальности требовалось оказаться в критической ситуации. Учитывая наше предыдущее взаимодействие, она совершенно точно не желала, чтобы мне велели за ней наблюдать.
Наверное, я слишком ярко живописал ей отношения с Потенциальной целью. Почти всю жизнь я мягко намекал людям, что не стоит делать то или иное и в результате быть убитыми, и теперь было приятно многословно растолковать, что нельзя быть такими кретинами. Но я не сожалею о содеянном.
Попытка Амены в обход Мензах обратиться к Фараи и Тано показательно провалилась, и трехсторонний разговор по голосовой связи стал четырехсторонним, когда Фараи попросил Мензах присоединиться. Точно не знаю, что случилось после этого. Даже мне не хотелось на это смотреть.
Вот что случилось до экспедиции. А теперь мы здесь и готовы к встрече с новой катастрофой. (Осторожно, это был спойлер.)
3
Мы без проблем пришвартовались, Арада и остальные передали управление экипажу базового корабля. Наш модуль не мог проходить через червоточины и, в сущности, служил просто большим и неуклюжим лабораторным модулем, способным самостоятельно взлетать и садиться.
Всего через четыре стандартных дневных цикла мы собирались вернуться обратно на «Сохранение», и я планировал за это время досмотреть «Наследников солнца» до конца. Это была историческая семейная драма, изрядно затянувшаяся, действие происходило в одной из ранних колоний, там было сто тридцать шесть персонажей и почти столько же сюжетных линий.
Я и раньше смотрел семейные драмы, но до приезда на «Сохранение» никогда не проводил столько времени с настоящими человеческими семьями. По моим данным, семейные драмы всего на десять процентов или меньше напоминают настоящие человеческие семьи, и это удивительно и одновременно большое облегчение, учитывая все происходящие там убийства. В смысле, в сериале, а не в семье Мензах.
Когда мной владела Компания и сдавала меня напрокат исследовательским экспедициям, протокол безопасности включал сбор данных, то есть в период действия контракта я следил за людьми и записывал все разговоры, что было во многих смыслах мучительно. Да во всех смыслах мучительно. Например, когда это касалось секса, обмена телесными жидкостями и пустопорожних разговоров. Я никак не могу привыкнуть к тому, что, находясь в замкнутом пространстве с людьми, могу просто закрыть дверь и отгородиться от них, наплевав на то, чем они там заняты.
Но это не значит, что люди оставили меня в покое.
Ко мне в каюту заглянул Ратти. У меня не было причин его не впустить. Знаю, знаю, я до сих не свыкнусь с мыслью о том, что иногда люди хотят просто поболтать. Он сел на складной стул напротив койки.
– Тиаго успокоится, – сказал он. – Он просто не…
Ратти не стал заканчивать предложение, и я сделал это за него:
– …не доверяет мне.
Ратти вздохнул:
– Это все корпоративная пропаганда насчет опасных автостражей. Он тебя не знает. Не знает, какой ты на самом деле.
Это меня взбесило бы, если бы Ратти и впрямь в это не верил. Он никогда не видел вблизи, как я кого-то убиваю, и я предпочел бы, чтобы так и оставалось.
– И он не знает, почему так важно охранять Мензах на станции. – Он замахал руками, хотя я ничего не ответил. – Я понимаю, чем больше людей будут в курсе, тем больше шансов, что разнюхает пресса. Но что мы еще могли сделать?
После ухода Ратти явилась Оверс. Когда я велел двери открыться, она просто сунула голову в щель.
– Не хотела тебе мешать, только собиралась поблагодарить. Арада впервые руководит экспедицией, и ты очень помог, практически спас положение и внушил ей уверенность в себе.
Я понятия не имел, как на это реагировать, поскольку не знал, в чем я ей помог. В мою задачу не входит заставлять людей подчиняться Араде, на «Сохранении» так не принято. А кроме того, у Арады и не возникало таких проблем. Конечно, иногда члены экспедиции ворчали, но все выполняли свою работу на приемлемом уровне. Вероятность мятежа была настолько низкой, что в оценочном модуле появились отрицательные величины. Пожалуй, слово «мятеж» вообще малоприменимо к ситуациям, которые могли возникнуть в этой экспедиции, большинство членов группы перед отлетом прошли полную сертификацию по безопасности. Такого рода экспедиции на «Сохранении» назывались научными исследованиями, и полученные данные выкладывались в открытую базу. Если планета находится в Корпоративном кольце, она должна быть открыта для эксплуатации, но никому не интересна.
