Меня раздражало, что «свободный» бот прав, но придется отправиться на транзитное кольцо.
Транзитное кольцо «Сохранение» было не особенно крупным по сравнению с большими транспортными узлами Корпоративного кольца. И даже по сравнению с малозначительными узловыми станциями Корпоративного кольца. Здесь имелся только один вход и выход для пассажиров, рядом с киосками для бронирования, где можно было найти места на пришвартованных кораблях. В грузовых доках был еще один вход/выход для экипажей частных и грузовых кораблей, и мертвый Лутран мог прибыть через эту секцию, но чисто статистически логичнее начать с обычного пассажирского входа.
Как обычно на «Сохранении», с одной стороны от зала прибытия транзитного кольца находилась прекрасная зона ожидания, где люди могли посидеть и разобраться в том, чего хотят. Диваны и кресла, мозаичный пол с изображениями флоры и фауны планеты, снабженными подробными описаниями. Вокруг стояли деревянные конические конструкции, как первые убежища, использовавшиеся на планете, в большинстве из них имелись информационные киоски или дисплеи для посетителей.
Я нашел кресло за очередным растительным биомом (здоровенным, с тростником в искусственном ручье) и сел.
У меня был идентификатор, которым мертвый Лутран наверняка пользовался при въезде, чтобы получить комнату для временного проживания. Если я найду корабль, на котором он прибыл, это станет важной точкой отсчета. Судя по технологиям, использованным для создания его одежды, я не сомневался, что он прибыл сюда с Корпоративного кольца, а не из какой-либо некорпоративной политической структуры или станции, но хотел убедиться наверняка.
Я мог бы взломать систему регистрации прибывающих в порт, но обещал этого не делать, поэтому не стал. Кроме того, казалось бессмысленным делать это только ради поиска, который могли провести Тьюрал и другие техники службы безопасности, как только удосужатся прочитать мой отчет. Но в первый раз я обошелся обычной просьбой, поэтому решил попробовать снова.
Я откинулся на спинку кресла, велел дронам наблюдать за периметром и проверил, получаю ли постоянные обновления от отряда, охраняющего доктора Мензах. После чего закрыл глаза и вышел в сеть.
Корабли не торчат в сети постоянно, загружая информацию (а если бы торчали, то что в этом плохого?), но время от времени входят туда, чтобы обновить расписание транзитного кольца и получить системные оповещения, а еще предоставляют доступ к местной сети людям на борту.
Мне пришлось продираться через сотню разных подключений к сети станции в транзитном кольце: люди, дополненные люди, боты, боты-пилоты, малые и крупные портовые системы, все они были взаимосвязаны и заняты своими делами. Или, в большинстве случаев, просто бродили по сети. Я искал характерные профили крупных пассажирских кораблей, которые отличались от всех остальных соединений. Можно было бы поступить гораздо проще, прогуливаясь от люка к люку и связываясь с каждым кораблем напрямую, но тогда всем стало бы ясно, что я чем-то занят, даже если бы люди не могли точно сказать, чем именно.
А если люди не могут понять, чем я занят, они гарантированно решат, что это что-то плохое, гораздо хуже, чем краткий разговор с каждым кораблем в попытке выудить информацию для дурацкой службы безопасности станции.
Я нашел соединение с транспортным кораблем и послал ему запрос. Тот с готовностью ответил и прислал достаточно данных, чтобы классифицировать его как пассажирский корабль, пунктом назначения которого была небольшая узловая станция за пределами Корпоративного кольца. Он регулярно посещал «Сохранение», перевозя грузы и пассажиров, а затем следовал в пять других политических образований, не входящих в Корпоративное кольцо, после чего возвращался домой. Корабли не общаются словесно (большинство кораблей; ГИК общался, но ГИК – это ГИК), поэтому я не столько задавал вопросы, сколько посылал изображения и коды. В архиве его записей не было пассажира, похожего на Лутрана, и я перешел к следующему кораблю.
Я очень быстро заскучал. Причем это был тот утомительный вид скуки, когда я не мог даже запустить в фоновом режиме сериал. Я не мог запрограммировать процесс, каждый корабль требовал индивидуального подхода в зависимости от его параметров, и поиск подключенных к сети станции кораблей в запутанном лабиринте соединений требовал внимания. Я не мог работать в определенном диапазоне данных, исключив какие-то корабли, поскольку Лутран мог прибыть на любом из них; некоторые корабли не высаживали пассажиров немедленно, и Лутран мог некоторое время оставаться в своей каюте на борту, прежде чем подал заявку на временное жилье. Я также не мог узнать дату прибытия корабля до тех пор, пока не установлю с ним контакт.
И вся эта затея могла оказаться совершенно бесполезной, если Лутран прилетел на одном из трех кораблей, отчаливших до того, как обнаружили тело и Совет закрыл порт.
Если я ничего не найду, то лишь зря потрачу кучу времени.
Наверное, мне просто стоит прекратить ныть, как какой-то человек, и просто делать свое дело.
Я проверил пятьдесят семь процентов кораблей в порту и тут наткнулся на аномалию. Я подключился к кораблю и поприветствовал его. Он ответил аналогичным приветствием. А так не положено: для ответа существует протокол, даже на другом языке. Но, возможно, корабль пропустил часть запроса или у него другой протокол. Маловероятно. Корабли не с Корпоративного кольца, особенно на маршрутах, проходящих через «Сохранение», имели множество различных протоколов, некоторые из которых кошмарно исковерканы людьми. Но, судя по регистрационным идентификаторам в сетевом соединении, этот корабль прибыл как раз таки с Корпоративного кольца. Я снова отправил запрос. Корабль опять ответил приветствием. Ладно, тогда просто начну разговор.
Порывшись в открытом канале корабля, я выяснил, что это автоматизированный грузовой перевозчик низшего уровня, без экипажа и с местами для пассажиров. «Сохранение» обеспечивало себя всем необходимым, не импортировало и не экспортировало сырье с Корпоративного кольца, но выступало в качестве перевалочного пункта в полете до других некорпоративных политических образований. Разговор напоминал общение с кораблем, грузовым перевозчиком, на котором я добирался до Майлу и обратно, – тот не бросил меня умирать в космосе, хотя вряд ли понимал, что спасает меня. Но, как бы то ни было, теперь я относился к таким кораблям терпеливее.
В ответ на мой первоначальный запрос корабль предположительно идентифицировал Лутрана как пассажира, но, честно говоря, возможно, он просто из вежливости сообщил то, что, по его мнению, я желаю услышать. Я сбавил напор и попробовал извлечь больше исходных данных. Каков его маршрут? Сколько на борту пассажиров, где они сели и куда направлялись?
Он отправил мне путаный грузовой манифест.
Хм… Что-то тут не так: такой примитивный корабль и отказывается разговаривать?
Я попросил его провести диагностику и через пять секунд получил поток с кодами ошибок.
Я открыл глаза и откинулся в кресле, спугнув стайку людей с противоположной стороны зоны ожидания – они не подозревали о моем присутствии. Мои дроны снизились с караульных позиций и последовали за мной к входу в транзитное кольцо.
