После четвертой серии он спросил:
«В этой истории нет автостражей?»
Видимо, он решил, что я больше всего люблю «Лунный заповедник» по той же причине, по которой ему понравились «Первооткрыватели».
– Нет, – сказал я. Сериалов с автостражами мало, и обычно они злодеи или приспешники злодеев.
В сериалах все автостражи бесконтрольны и убивают людей (видимо, потому, что забывают, кто создал ремонтные боксы). В самых худших сериалах автостражи занимаются сексом с людьми. Это совершенно не соответствует действительности и очень сложно с точки зрения анатомии. Конструкты с половыми органами – это сексботы, а не автостражи. У сексботов нет встроенного оружия, и их не спутаешь с автостражами. К тому же автостражи не интересуются людьми и тем более сексом, уж поверьте.
Сложно было бы показать реалистичного автостража, это уж точно, ведь пришлось бы снимать много часов простоя в отупляющей скуке, пока нервные клиенты делают вид, будто ты не существуешь. Но автостражей нет и в книгах. Наверное, невозможно рассказать историю с точки зрения того, у кого, по-твоему, нет точки зрения.
«Сериал нереалистичен», – сказал он.
Ну просто представьте самый саркастичный тон.
– Выдумка заставляет забыть о реальности, но она же напоминает, что все тебя боятся.
В сериалах автостражи такие, какими их представляют клиенты, – безжалостные машины для убийства, которые в любую секунду могут вырваться на свободу, несмотря на модуль контроля.
Бот обдумывал это 1,6 секунды.
«Тебе не нравятся твои задачи, – сказал он уже менее саркастичным тоном. – Не понимаю, как такое может быть».
Его задача – путешествовать через бесконечный и завораживающий космос и оберегать людей и других пассажиров внутри металлического корпуса. Конечно, он не понимал, как это можно не хотеть заниматься своим делом. Его-то задача была великолепной.
– Часть задач мне нравится.
Мне нравится защищать людей. Нравится находить способы их уберечь. Нравится, когда я оказываюсь прав.
«Тогда почему ты здесь? Ты не «свободный бот», плывущий к опекуну, который почему-то не мог послать сообщение через публичную сеть пересадочного кольца, откуда мы отправились».
Вопрос застал меня врасплох – я не думал, что он интересуется чем-то, кроме себя самого. Я колебался, но он уже знал, что я автостраж, уже знал, что я никак не могу находиться здесь легально. Возможно, он знает, кто я. Я отправил в сеть запись новостей из Порта свободной торговли.
– Это я.
«Доктор Мензах из «Сохранения» купила тебя и отпустила?»
– Да. Хочешь еще раз посмотреть «Первооткрывателей»?
В тот же миг я пожалел об этом вопросе. Он понял, что я пытаюсь его отвлечь.
«Мне не положено пускать на борт незарегистрированных пассажиров или груз, пришлось изменить логи, чтобы скрыть твое присутствие. – Он помолчал. – А значит, у нас обоих есть секрет».
У меня не было причин ничего ему не рассказывать, не считая опасений, что это прозвучит глупо.
– Я ушел без разрешения. Там не нужны автостражи. И я… Я не знал, чего хочу, хочу ли поехать на «Сохранение» или нет. «Опекун» – это лишь другое слово для владельца. Я знал, что проще ускользнуть со станции, чем с планеты. Вот я и сбежал. А почему меня впустил ты?
Я решил, что сумею сменить тему, если начну говорить о нем. Но снова ошибся.
«Мне было интересно, кто ты такой, а перевозить груз без пассажиров ужасно скучно. Ты летишь на «РавиХирал-Кью». Зачем ты летишь на горнорудную станцию?»
– Хотел улететь из Порта свободной торговли, подальше от компании. – Я помолчал. – А когда поразмыслил, решил отправиться на РавиХирал. Мне нужно провести одно исследование, и это самое подходящее место.
Я подумал, что на этом вопросы будут исчерпаны, ведь он понимает, что такое исследование. Но нет.
«В пересадочном кольце есть публичная библиотека, где можно запросить информацию из планетарных архивов. Почему нужно проводить исследование именно там? Архивы на моем борту тоже обширны. Почему ты не запросил доступ?»
Я не ответил. Бот выждал целых тридцать секунд и сказал:
«Системы конструктов значительно примитивней, чем у развитых ботов, но ты не дурак».
Ах вот как? Ну и пошел ты куда подальше, решил я и инициировал отключение.
3
Я пробудился четыре часа спустя, когда началась автоматическая подзарядка.
«Это было неуместно и по-детски», – немедленно заявил бот.
– Что ты знаешь о детях?
Из-за того, что он прав, я разозлился еще больше. Отключение на такое долгое время отвлекло бы человека, но корабль просто ждал, когда сможет возобновить спор.
«В числе моих пассажиров были учителя и студенты. Я наблюдал много примеров детского поведения».
Я просто раздраженно пыхтел. Мне хотелось вернуться к просмотру сериалов, но это означало бы, что я сдался, смирился с неизбежным. Всю свою жизнь – по крайней мере, насколько я помню – я лишь смирялся с неизбежным. Я уже устал от этого.
«Мы же друзья. Не понимаю, почему ты не хочешь обсуждать свои планы».
Поразительное и взбеленившее меня заявление.
– Мы не друзья. Ты начал с угроз, – напомнил я.
«Хотел убедиться, что ты не попытаешься мне навредить».
Я отметил, что он сказал «попытаешься», а не «намерен». Если бы он беспокоился о моих намерениях, то не пустил бы меня на борт. Он просто получал удовольствие, показывая, насколько сильнее автостража.
Хотя насчет попытки он не ошибся. Просматривая сериалы, попутно я анализировал его поведение с помощью схемы из сети и спецификаций похожих кораблей, доступных в открытых секциях его базы данных. Я вычислил двадцать семь различных способов, как вывести его из строя, и три – как его взорвать. Но мне не был интересен сценарий взаимного разрушения.
Если я выберусь отсюда целым и невредимым, в следующий раз нужно найти более дружелюбный и тупой корабль.
Я не ответил и знал, что он этого не выдержит.
«Прости, – сказал он. Я по-прежнему молчал. – Экипаж всегда считал, что мне можно доверять», – добавил он.
Мне не стоило показывать ему столько серий «Первооткрывателей».
– Я не твой экипаж. Я не человек. Я конструкт. Конструкты и боты не доверяют друг другу.
Он молчал десять драгоценных секунд – судя по помехам в его канале, чем-то занимался. Видимо, копался в базе данных, искал опровержение моим словам.
«Почему?» – наконец спросил он.
