Они встревоженно уставились на меня. На изображении с камеры под этим углом они выглядели такими маленькими. Такими нежными, с этими-то цветными волосами с начесом. И взвинченными. Но не от моего присутствия.
– Я согласен на работу, – сказал я.
Рами и Тапан явно обрадовались, а Маро, не желающая туда лететь, смирилась.
– Сколько вы хотите? – спросила она и неуверенно взглянула на остальных. – В смысле, я не знаю, можем ли мы это себе позволить.
У ГИКа уже имелось наготове несколько таблиц, но я не хотел отпугивать клиентов слишком высокими цифрами.
– А сколько вам платили перед увольнением?
– Двести ТВ за цикл каждому на время контракта.
Похоже, больше одного дневного цикла работа не займет.
– Вот столько и заплатите.
– Как за один цикл по контракту? – Рами выпрямилось. – Серьезно?
Его реакция означала, что я запросил маловато, но было уже слишком поздно исправлять ошибку. Нужно придумать причину, по которой я вдруг согласился на такую сумму, и я решил, что лучше всего частичная правда.
– Я хочу проникнуть на РавиХирал, а для этого мне нужен рабочий контракт.
– Зачем? – спросила Тапан, а Рами укоризненно ткнуло ее в бок. – Ну то есть я понимаю, что мы не имеем права спрашивать, но…
Не имеют права спрашивать. Такого мне никогда не говорили – до «Сохранения». Я снова сказал правду:
– Нужно кое-что выяснить для другого клиента.
Как и ГИК, они понимали, что представляет собой такое исследование (в особенности конфиденциальное), и больше не стали задавать вопросов. Рами сказало, что они отбывают на РавиХирал в следующем цикле, а для меня затребуют пропуск как для личного работника. Мы договорились встретиться у зоны посадки шаттлов, и я ушел. Выйдя из зоны обзора камеры, я тут же ее включил.
Я вернулся к ГИКу, уселся в любимое кресло и три часа смотрел сериал, пытаясь успокоиться. ГИК проверил, нет ли в системе кольца предупреждений – на случай, если кто-то меня засек, – но там было пусто.
«Я тебе говорил», – сказал ГИК. В очередной раз.
Я его проигнорировал. Меня не вычислили, а значит, пришло время подумать над остальной частью плана. Но теперь придется еще и сохранить клиентам жизнь.
5
Я встретился с ними в зоне посадки. У меня был рюкзак (часть моей маскировки под человека), но в нем я нес только одну важную вещь – интерфейс для связи с ГИКом, который даст мне доступ к его базе знаний и непрошеным советам даже на РавиХирал. Я привык к поддержке системы жилмодуля и системы безопасности, теперь их место займет ГИК (обе системы отчасти нацелены на то, чтобы стучать на меня компании и наказывать через модуль контроля, но мне хватало и наказания в виде привычки ГИКа влезать куда не просят). Я вставил интерфейс во встроенное отделение под ребрами.
Три клиента уже меня ждали, каждый с небольшой сумкой или рюкзачком, поскольку они рассчитывали, что дело займет всего пару циклов. Я притормозил, пока они прощались с остальными членами группы. Все выглядели встревоженными. Коллектив числился в социальной сети как групповой брак, у них было пятеро детей разного размера. Как только все ушли и Рами, Маро и Тапан остались в одиночестве, я подошел к ним.
– Тлейси оплатила нам проезд на общественном шаттле, – сказало Рами. – Хороший признак, да?
– Конечно, – отозвался я.
Ужасный признак.
Рабочий пропуск разрешал мне проход через зону посадки, сканера оружия там не было. На РавиХирал разрешалось ношение личного оружия, а в общественных зонах была слабая охрана – вот почему маленьким группам людей необходимы частные охранники. Около шлюза шаттла я послал сообщение ГИКу: «Можешь просканировать шаттл на аномальное излучение так, чтобы этого не заметила система безопасности кольца?»
«Нет, но я объясню системе, что занимаюсь диагностикой и тестированием».
Уже в шлюзе ГИК ответил:
«Никаких аномалий, 90 % совпадений с заводскими установками».
Это в порядке вещей и означает, что, если там и есть взрывное устройство, оно пока неактивно и где-то спрятано. На борту дожидались еще пятеро рабочих, мои сканеры не засекли никакого излучения. Они складывали сумки и рюкзаки, явно предназначенные для долговременного пребывания. Я пропустил их вперед и проскользнул в шлюз перед Маро, попутно запустив сканирование.
Шаттлом управлял бот, а единственным членом экипажа был дополненный человек – она, похоже, лишь проверяла рабочие пропуска и билеты. Она посмотрела на меня и сказала:
– Вас должно быть только трое.
Я не ответил, поскольку как раз боролся с системой безопасности за перехват контроля. Система была автономной от пилота, а это необычно для шаттлов, к которым я привык.
Тапан вздернула подбородок.
– Это наш консультант по безопасности.
Я получил контроль над системой безопасности шаттла и стер ее попытки предупредить пилота и членов команды о взломе.
Женщина нахмурилась, снова проверила пропуск, но спорить не стала. Мы прошли в каюту, где уже сидели другие пассажиры. Они раскладывали вещи и тихо переговаривались. Я не стал исключать их из списка потенциальных угроз, но, судя по их поведению, вероятность была невелика.
Я сел рядом с Рами, а когда все разместились, снова вызвал ГИКа.
«Сканирую прицелы. Пока все чисто», – сообщил он.
Это значит, он не заметил на спутнике никакого оружия, нацеленного в нашу сторону. Если план таков, это случится не раньше, чем мы отчалим: в случае если кто-нибудь выстрелит со спутника по пересадочному кольцу, поднимется страшная шумиха и будут серьезные последствия, а может, и немедленные суровые меры со стороны службы безопасности кольца.
«Если в нас выстрелят по пути, мы не сможем этому помешать», – сказал я ГИКу.
Он не ответил, но я уже хорошо понимал, что это значит.
«У тебя нет оружия, – сказал я. В схеме его не было. По крайней мере, в доступной по открытой сети схеме. – Я прав?»
«У меня есть система антиметеоритной защиты», – признался ГИК.
Есть только один способ уклониться от метеоритов. Я никогда не бывал на военном корабле, но знал, что у них совсем другой уровень лицензирования и страховки. Если такой корабль случайно пальнет куда не надо, кто-то ведь должен заплатить за ущерб.
«То есть оружие у тебя есть».
«Для уклонения от метеоритов», – настаивал ГИК.
Я задумался, что за университет владеет ГИКом.
– Все нормально? – обеспокоенно взглянуло на меня Рами.
