– Кто-то стоит с той стороны двери. Не знаю почему.
В основном это была правда. Я не хотел рассказывать Тапан, кто это, тогда пришлось бы признаться в том, кто я, а мне это ни к чему. Хотя, если я уничтожу сексбота у нее на глазах, объяснения давать придется.
«Это ведь ты», – сказал сексбот и послал мне запись программы новостей.
Это были новости из Порта свободной торговли. Заголовок гласил: «Власти признали, что автостраж небезопасен, а его местонахождение неизвестно».
«Ой-ой-ой», – вздохнул ГИК.
Я машинально закрыл программу, как будто таким образом она перестанет существовать.
«Небезопасен» – таким словом называли бесконтрольных автостражей, чтобы люди не визжали, услышав слово «бесконтрольный». Это означало, что не только я и члены группы «Сохранения» знали о взломанном модуле контроля. Видимо, выживших членов обеих исследовательских групп допросили и гарантировали страховку при условии, что они скажут правду.
Значит, компания в курсе, что я взломал модуль контроля. Это пугало, хотя и было ожидаемо. В том числе и по этой причине Мензах списала меня в утиль, как только я вышел из ремонтного модуля.
Но одно дело – ожидать, а другое – когда это и в самом деле случилось (это я понял, после того как меня застрелили в первый раз).
Я в страхе отбросил новости, но потом снова пересмотрел их, уже внимательнее. Адвокаты нескольких сторон в идущих судебных тяжбах попросили «Сохранение» предъявить автостража, записавшего доказательства против «СерКриза». Весьма необычно. Автостражи не выступают свидетелями в суде. Наши записи рассматриваются в точности так же, как записи с дронов, камер и других неподвижных устройств, но считается, что мы не можем иметь собственного мнения по поводу записанного.
Адвокат Мензах поначалу увиливал, но потом признал, что она потеряла меня из виду. Он сформулировал это как «его отпустили под честное слово, поскольку по законам «Сохранения» конструкты считаются разумными созданиями», но журналистов этими словами не одурачил. К статье прилагалось много ссылок на другие статьи о конструктах, автостражах и бесконтрольных автостражах. О том, что этот конкретный автостраж убил своих клиентов, не упоминалось, однако у меня возникло чувство, что записи о карьере Ганака нельзя представить суду только потому, что компания, вероятно, все уже уничтожила.
– Ты сейчас с ними разговариваешь? – прошептала Тапан.
– Да, – ответил я, а сексботу сказал: «История интересная, но не имеет отношения ко мне».
«Это ты. Кто тебя послал?» – повторил он.
«Это история об опасном бесконтрольном автостраже. Никто не мог его куда-либо послать».
«Я спрашиваю не потому, что собираюсь на тебя донести. Я никому не скажу. Я только хочу знать, контролирует ли тебя какой-нибудь человек? Ты свободен?»
Я чувствовал в своей сети ГИКа, он осторожно тянулся к сексботу.
«У меня есть клиентка, – ответил я. Нужно его отвлечь, чтобы ГИК сумел вытащить какие-нибудь сведения. Пусть он и сексбот, он все равно конструкт и сильно отличается от бота-пилота. – Кто тебя послал? Тлейси?»
«Да. Она моя клиентка».
Но контракт этот – с сексботом, а не с автостражем. Послать на такое задание сексбота – морально безответственно и является явным нарушением контракта. Предполагаю, сексбот это знал.
«Он не бесконтролен, – доложил ГИК. – Модуль контроля работает. Вероятно, он говорит правду».
«Можешь его взломать?» – спросил я ГИКа.
ГИК обдумывал это полсекунды, а потом ответил:
«Нет, не получится установить защищенное соединение. Он просто отрежет свою сеть».
«Твоя клиентка хочет убить мою клиентку», – сказал я сексботу.
Он не ответил.
«Ты рассказал обо мне Тлейси».
Вероятно, он разузнал обо мне во время первой встречи. Если даже он не был уверен, то достаточно было взглянуть на повреждения, которые я нанес людям Тлейси. Я внутренне кипел, но не выдавал этого. Как я уже говорил ГИКу, боты и конструкты не доверяют друг другу, даже не знаю, отчего я так разозлился на сексбота. Хотелось бы мне, чтобы конструкты вели себя не так иррационально, как люди, но сами видите – все именно так.
«Клиентка послала тебя выполнять задачи автостража», – сказал я.
«До сегодняшнего дня она не знала, что ей понадобится автостраж, – возразил он. – Я сказал ей, что ты автостраж, но не сказал, что бесконтрольный».
Можно ли этому верить? И пытался ли сексбот объяснить Тлейси невыполнимость поставленной задачи?
«И что ты предлагаешь?» – спросил я.
Возникла заминка. Долгая, на пять секунд.
«Мы могли бы их убить».
Что ж, необычный подход к проблеме.
«Кого убить? Тлейси?»
«Всех. Всех людей».
Я прислонился к стене. Если бы я был человеком, то закатил бы глаза. Хотя если бы я был человеком, то мог бы по глупости счесть это предложение неплохой идеей.
Я гадал, что еще он про меня знает, кроме увиденного в новостях.
Заметив мою реакцию, ГИК спросил:
«Чего он хочет?»
«Убить всех людей», – отозвался я.
И почувствовал, как ГИК весь сжался, если можно так выразиться. Если не будет людей, не будет и экипажа, который нужно оберегать, не будет смысла заниматься исследованиями и наполнять базу данных.
«Это иррационально», – сказал он.
«Знаю», – ответил я.
Кто будет создавать развлекательные программы, если все люди погибнут? Просто немыслимо, такое могло прийти в голову только человеку.
Хм…
«Тлейси считает, что именно так разговаривают друг с другом конструкты?» – спросил я.
Снова возникла пауза, но теперь только двухсекундная.
«Да. Тлейси думает, что ты хочешь выкрасть файлы для тех инженеров. Чем ты так долго занимался в невидимой для сети зоне?»
«Прятался. – Знаю, не самая правдоподобная ложь. – А Тлейси в курсе, что ты хочешь ее убить?»
Потому что идея «убить всех людей» могла исходить и от Тлейси, но сексбот явно воспринимал ее с подлинной готовностью и вряд ли подразумевал именно всех людей.
«Знает, – ответил он. – И я не сказал ей о твоей клиентке; Тлейси думает, что она осталась в шаттле. Она хотела, чтобы я следил за тобой».
По сети пришло несколько кодов. Конструкта таким путем вирусом не заразить, если не послать код через систему безопасности или систему жилмодуля. К тому же без прямого приказа и работающего модуля контроля меня не заставить установить программу. Единственный способ загрузить ее в меня – через боевой модуль, вставленный в порт.
Коды могли оказаться вирусом, но я не какой-то там транспортный бот, этим меня можно лишь довести до бешенства. Или цель в том, чтобы я выбил дверь и оторвал сексботу голову?
