Но пока я сидел в вестибюле отеля и смотрел на жизнь биозоны, запустив все имеющиеся программные коды, отвечающие за нехарактерное для автостража поведение, подобные фантазии сошли на нет. Суровая правда в том, что я не знаю, кто для меня Мензах.
Даже после знакомства с Мики мне не хотелось стать ручным ботом.
Пин-Ли медленно расхаживала по комнате, стараясь не скрежетать зубами, а Ратти трижды сходил в туалет. Гуратин же просто сидел и пялился в пространство.
«Ты там, автостраж?» – спросил он по сети.
«Нет, ушел, – отозвался я. – Решил пожить тут, буду переезжать из одного отеля в другой, посмотрю наконец-то сериалы».
Знаю, знаю, идея вовсе не такая кошмарная, как мне хотелось показать.
«Я тебе не враг, просто осторожничаю», – добавил после паузы Гуратин.
«Мне все равно, что ты думаешь», – сказал я и тут же пожалел, что не говорю с секундной задержкой, чтобы можно было стереть ответ. Потому что прозвучало так, будто мне не все равно. А мне, конечно же, все равно.
Медленно тянулась минута. Потом еще одна.
«А чем ты занимался, когда сбежал? Куда ты поехал?»
Мне не хотелось отвечать, не хотелось об этом говорить, но было бы странно просто проигнорировать вопрос. Я выбрал несколько видеозаписей из полета с Айресом и остальными на пути к Хэв-Раттону, в основном перепалки, которые я отметил, чтобы позже проанализировать свои ошибки. Плюс несколько раз, когда мне пришлось вмешиваться в драки и давать советы, и еще приснопамятный эпизод с оберткой от крекеров в раковине. Я сделал нарезку, назвал «Как Киллербот воплотился в дополненного человека, консультанта по безопасности» и отправил Гуратину.
Гуратин все еще смотрел мое видео, когда в вестибюле появился представитель «СерКриз».
Физически он ничем не отличался от других людей и дополненных людей, входящих и выходящих из двери. Он был высоким бледным человеком с длинными светлыми волосами и одет в стандартный вариант делового костюма: темную куртку до колен и широкие штаны.
Я вызвал Гуратина, и тот остановил воспроизведение.
Представитель «СерКриз» остановился, и на его лице мелькнуло раздражение. Он вошел в переполненную сеть отеля. Система сняла оплату с кредитного счета и предоставила ему доступ. Я просмотрел результаты обязательного сканирования с гостиничного дрона: безоружен, имеется встроенный интерфейс. Краткий анализ данных дрона позволил понять, что с вероятностью в шестьдесят пять процентов результаты сканирования подделаны. Так что, вероятно, переговорщик вооружен и имеет при себе коммуникатор с шифрованной линией связи.
Я получил доступ к его сети, хотя вряд ли от этого будет прок. Если он может подделать результаты сканирования, то наверняка понимает, что перегруженная сеть отеля – не лучшее место для обсуждения дел.
По идее у него есть коммуникатор для шифрования связи, им-то мне и следует заняться. В любом случае для разговора ему придется воспользоваться ретранслятором отеля.
Переговорщик осмотрел вестибюль и явно узнал Гуратина, вероятно, по шпионским видеозаписям, которые «СерКриз» сделала в Порту свободной торговли. Он пошел к Гуратину, и тот встал с приветствием.
– Гуратин? – сказал переговорщик. – Меня зовут Серрат, я здесь по требованию Пин-Ли.
Он вел себя спокойно, уверенно, с намеком на дружелюбную улыбку.
В таких случаях унылая рожа Гуратина бывает очень кстати.
– Сюда, – ответил он с привычно унылым выражением лица и пошел к площадке лифта.
Я вызвал Пин-Ли и Ратти, чтобы их предупредить, и продолжил отслеживать, не появятся ли враждебные объекты. Как, например, два человека, прогуливающихся у главного входа. Время от времени они как бы случайно останавливались и озирались, а потом небрежно пошли к лестнице, ведущей к ресторанной зоне. Ну ладно, на самом деле они выглядели не так уж подозрительно, но я проторчал тут уже достаточно времени и научился анализировать перемещения людей. Те, кто целенаправленно что-то искали или не знали, куда идти дальше, двигались хаотично, фокусируя внимание то на биозонах, то на указателях сети, ведущих к зоне регистрации, и так далее. На их фоне довольно просто различить врагов.
Может, даже слишком просто? Дрон выдал отрицательный результат сканирования, но такой же подозрительный, как и в случае с представителем «СерКриз». Понятное дело, почему для меня результаты выглядели подозрительно – я обдурил уже множество дронов.
Я отметил еще два потенциально враждебных объекта, выходящих из транспортной капсулы на пассажирской платформе, и проверка через моих друзей-дронов показала других, снаружи вестибюля отеля.
Ага, насчет них у меня тоже возникло дурное предчувствие. Но я по-прежнему следил за системой безопасности, и она не показывала предупреждений, никаких аномальных сигналов.
Я собирался остаться на месте, пока они не обговорят условия обмена, но теперь встал и направился к площадке лифта, отслеживая канал Гуратина. Они с Серратом как раз вышли из лифта. Гуратин проделал путь в угрюмом молчании, чем произвел на меня впечатление, вопреки всему.
К тому времени как Гуратин и Серрат добрались до номера, я был уже в лифте. В коридоре негде было спрятаться, и я велел лифту задержаться на месте, а систему жизнеобеспечения и транспортировки уведомил о том, что не следует предпринимать какие-либо действия с лифтом, в том числе и ремонт. Довольно много суеты, чтобы просто удержать лифт на месте, но иначе вся система просто зависла бы. Короче говоря, я перехватил контроль над лифтами. То есть над лифтами с людьми и дополненными людьми, которые толкутся внутри.
Гуратин с Серратом уже были в номере, и Пин-Ли заговорила:
– Мы собрали деньги, которые потребовала ваша корпорация. Продали кое-какие активы и только что получили извещение, что деньги готовы перевести. Но я не могу показать вам список или дать согласие на сделку, пока мы не увидим доктора Мензах.
– Уверяю, она уже на пути сюда в сопровождении охраны. Мне нужно взглянуть на подтверждение перевода.
Я получил один сигнал от импланта Мензах, но пока не сумел наладить связь. А еще в фоновом режиме оценивал дистанции и потенциальные маршруты с верхнего яруса и разрабатывал сценарий отхода к порту на случай, если у «СерКриз» есть настоящая охрана, то есть автостражи из «Частокола» или какой-нибудь страховой компании. Это могло катастрофически усложнить положение, но я считал такое маловероятным.
И тут положение катастрофически усложнилось.
«Нужна твоя помощь, автостраж», – сказал по сети Ратти.
Мой первый порыв был совершенно идиотским – я попытался переключиться на шлемную камеру Ратти, хотя шлема на нем не было. И в номере не было никаких камер, так что я слышал лишь дыхание. Это было главным недостатком плана № 1а. Мы не успели установить камеру в номере, по крайней мере, такую, чтобы не засек представитель «СерКриз».
