– Если честно – не известно ничего. Но если я собираюсь пожить здесь некоторое время, я рассудил, что должен вести такую же жизнь, как местные. Говорят, ожидается, что в этом году охота будет особенно хороша. Вы уже слышали о винограднике?
– Знаете, под «хорошей» охотой обычно подразумевается опасная.
– Ясно, – Уэс принужденно смеется. – На самом деле это мисс Уэлти предложила мне присоединиться, а я не могу отказать в помощи, если женщина в ней нуждается.
– Как галантно с вашей стороны. Теперь я знаю наверняка: что бы там ни было между нами, значения оно не имеет, – заявляет она с преувеличенным и насмешливым вздохом.
Он с облегчением уходит от темы Маргарет и охоты.
– Вовсе нет. Позвольте, я докажу вам это. Я еще не успел осмотреть местные достопримечательности, так что…
– Ужасно жаль разочаровывать вас, но никаких достопримечательностей здесь нет. Есть соленая вода, деревья и рыба.
– Да ладно. Наверняка в Уикдоне есть свои скрытые жемчужины. Вы ведь всю жизнь здесь живете. Ручаюсь, вы могли бы кое-что показать мне.
Аннетт смеется.
– Вряд ли найдется хоть что-нибудь, что могла бы показать вам такая девушка, как я.
– Ну-у… – Он понижает голос. – …насчет этого не знаю.
На них падает тень. Тяжелая рука сжимает его плечо.
– Этот парень надоедает тебе?
– Джейме! – взвизгивает Аннетт. – Привет.
Уэс стряхивает его руку и круто оборачивается – только чтобы обнаружить, что его глаза находятся на уровне ухмыляющегося рта Джейме. Для того, чтобы заглянуть ему в глаза, Уэсу приходится тянуть шею, на что он старается не досадовать.
– Мы просто разговариваем.
– «Мы просто разговариваем». – Джейме повторяет его слова таким тоном, что становится ясно, насколько нелепым он считает выговор Уэса, все эти преувеличенно растянутые гласные и беглые согласные. – А я и не подозревал, что Мэгги Уэлти отпускает своих шавок болтаться здесь без присмотра.
– Всегда пожалуйста, Харрингтон.
– «Пожалуйста», – Джейме качает головой, словно смакуя некую понятную ему одному шутку. – Никак не привыкну к этому акценту. Ты знаешь, что он из Дануэя, Анни?
Аннетт опускает глаза.
– Знаю.
– Ей всегда хотелось уехать, – бесцеремонно продолжает Джейме. – Ума не приложу, почему.
– А ты, насколько я понимаю, уезжал. – Уэс с трудом сдерживается, чтобы в голосе не сквозило раздражение.
– Господи, да нет же. Мои родители родились там, но переехали, когда народу стало быстро прибавляться. Иммигранты из Банвы плодятся, как кролики, и каждый день с кораблей сходят новые. Не знаю, как так можно жить. – Джейме делает паузу, словно в ожидании реакции Уэса. Не дождавшись ничего, пожимает плечами. – И потом, бесполезно соперничать с ю’адир, если хочешь сохранить хоть какую-нибудь целостность. Они же снижают стоимость своего товара, чтобы получать больше барышей.
– На редкость впечатляющее мнение, – отзывается Уэс, – от того, кто живет, не вынимая головы из собственной задницы.
Аннетт с размаху зажимает ладошкой рот, подавляя смешок.
Ошеломленное лицо Джейме становится кислым.
– Самый умный, что ли? Давай-ка проясним: не хочешь нарваться на неприятности – держи рот на замке и руки не распускай. Есть немало тех, кто зол на вас двоих за то, что вы записались на охоту, и жаль будет, если из-за этого с вами что-нибудь случится. Мы поняли друг друга?
Любой человек в здравом уме, увидев неприкрытую ненависть в глазах Джейме, извинился бы. Но Уэс лишь чувствует, как в нем взыграло самолюбие под стать сопернику. Особенно потому, что Аннетт смотрит на него с ужасом и восхищением.
– Оставь его в покое, Джейме, – говорит Аннетт. – Он никому не причиняет вреда.
– А кто говорит о вреде? Мы же просто беседуем – верно, Уинтерс?
– Все так.
– Все так, – эхом повторяет Джейме и хлопает Уэса по спине. – В сущности, я даю ему добрый совет. Подготовиться к охоте – это значит в том числе и выяснить, кто твои конкуренты. Вот Уинтерс, к примеру, – алхимик. Может, покажешь Анни какой-нибудь магический фокус, раз уж тебе так не терпится поразить ее?
Гнев вспыхивает в нем жарко, как в кузнечном горне. Тысячи ответных резкостей вскипают, как содержимое реторт, в глубине горла, но внятных среди них не наберется и половины. Еще неделю назад Уэс вмазал бы Джейме немедленно, не тратя лишних слов. Но слишком уж многое поставлено для него на карту, чтобы стремиться быть хоть кем-нибудь, кроме цепного пса Маргарет. Но он постарается напомнить, что у него есть зубы.
– Честно говоря, не пойму, чего в тебе больше – глупости или борзости. – Тем же тоном он говорит с Мад, когда желает довести ее до белого каления: нагловатым и чуть высокомерным. – Знаешь ведь, что я алхимик, и вот, пожалуйста, – открыто угрожаешь мне.
Джейме склоняет голову набок.
– А ты задумал воспламенить меня или еще что? Валяй. Попробуй.
Воздух между ними раскаляется и вот-вот заискрит.
– Знаешь, что я думаю? – продолжает Джейме. – Думаю, ни черта ты не сможешь, даже если захочешь. Кстати, я в курсе, что ты заявился сюда учиться у Ивлин. Не вырос еще из учеников? Последнему, которого она взяла, было десять.
К чертям приличия. Пошел он, этот сукин сын.
– Мистер Уинтерс.
Маргарет. Подавив стон, Уэс нехотя поворачивается к ней. Холодный ветер проносится по улице, раздувает ее юбку, выхватывает прядь волос из строгого пучка. Солнце прячется за тучами в тот момент, когда их взгляды встречаются, она щурится, ее глаза теряют золотистое сияние. В таком виде она похожа скорее на волка, чем на девушку, словно некая особо опасная магия, гораздо опаснее алхимии, струится в ее жилах. Это зрелище усмиряет его. Уэс разжимает кулаки. Сухожилия на костяшках правой руки потрескивают, вставая на место.
– Нам пора, – говорит она. – Надо еще купить то, что необходимо вам.
Джейме коротко указывает подбородком на Маргарет.
– Иди давай. Будь паинькой.
Маргарет еле заметно поджимает губы, но остается непроницаемой, как всегда.
Как ей удается это терпеть? А может, она столько уже терпела, что со временем ей стало легче. Уэс балансирует на тонкой грани между жалостью и гневом, вызванным ее пассивностью. Жестокость изнурила ее, но он просто не может позволить себе ретироваться, упустив случай пролить кровь.
– Приятно было снова встретиться с вами, Аннетт. Еще увидимся.
Уэс видит тот самый момент, когда Джейме замечает ее ответную улыбку и с умыслом выбранное слово «снова». Лицо Джейме искажается от бессильной ярости, и Уэс понимает, что первая победа досталась ему.
