– Знаю, – долгое время она молчит. – Хочешь отказаться?
«Да».
Господи, да. Если это означает, что больше ему не придется встречаться лицом к лицу с этим существом, тогда да, конечно, он хочет. Тем более что в ближайший месяц оно обещает стать еще более агрессивным. Но отказаться – не вариант, как не вариант бросить на произвол судьбы свою семью. Его жизнь – против жизни, достойной, чтобы ее вести. Его жизнь против жизни его сестер. Он скорее умрет, чем снова разочарует их.
– Нет, – хрипит он. – Я дал клятву им и тебе. Теперь на попятный я уже не пойду.
Ее губы приоткрываются. Судя по удивлению на ее лице, ясно, что она ждала совсем другого ответа.
– Понятно. Это благородно с твоей стороны.
– Я знаю, что серьезность мне не идет…
– Нет. Прости меня. Нехорошо было так говорить, я не хотела. Я была расстроена, вот и…
– Все в порядке, – думать, что она доверилась ему из чувства вины, невыносимо. – Я сам напрашивался целый день. Так что заслужил.
– Почему ты всегда такой упрямый? – От досады ее голос срывается. – Ничего не в порядке.
– А я сказал, что все, – бурчит он. – Может, позволишь мне хотя бы это решить самому?
– Ладно. Где ты был?
Уэс хмурится. Быстро же она перешла к критике.
– Ходил прогуляться. Надо было подышать минутку, проветрить голову.
– Минутку? Ты ушел больше чем на час, не сказав мне, куда идешь и надолго ли, а когда я выглянула в окно и увидела, как ты несешься, я думала…
– Ах, Мэгги, рано меня еще оплакивать.
– Не смей! Не смей сводить все к шутке, – она стискивает кулаки на коленях. – Оплакивать тебя я и не собиралась. Тем более если ты сам напросился, беспечно отправившись бродить по округе в потемках. Мало того, что это существо разгуливает на свободе, так ты еще успел нажить себе врагов – вообще не представляю, о чем ты только думал. Что бы мне пришлось делать, если бы ты погиб? Что стало бы с твоей семьей? Все, о чем ты мечтал и ради чего трудился, пошло бы прахом!
– Ладно, ладно, – перебивает он. – Понял. Я – эгоистичный болван. Ты этого хотела?
– Нет, я пытаюсь объяснить совсем не то, – у нее дрожит голос. Этого достаточно, чтобы обескуражить его. – Я говорю, что волновалась за тебя.
– Маргарет… – у него вздрагивает сердце. – Прости.
Он застывает, как каменный, когда она кладет ладонь поверх его руки. Ладонь теплая и мозолистая, но ее прикосновение удивительно нежное.
– Тебе следует быть осторожнее. В Уикдоне гораздо опаснее, чем может показаться.
Но он об этом уже догадывается. Опасность Уикдона таится глубже, ее источники – не только хала, Джейме или беспокойное море. Она здесь, в нем и прямо перед ним. Может, все это игра света, или же виноват адреналин. Но прямо сейчас он готов поклясться, что ее волосы спрядены из лунного света, а кожу покрывает серебристая пыльца. И как ни старается, не может припомнить, что в ней когда-то находил таким отталкивающим.
16
Уэс сидит в лаборатории ее матери, склонившись над руководством по алхимии и вцепившись в чашку с дымящимся кофе. А Маргарет гадает, когда наконец перестанет удивляться, мельком увидев его в заманчиво приоткрытую дверь, ссутулившегося за работой так же, как часто сидела ее мать. Это зрелище напоминает ей более отрадные времена, когда лаборатория была надежным прибежищем, а не населенным призраками логовом. Когда ее мать работала ночи напролет, они с Дэвидом с надеждой заглядывали в лабораторию до тех пор, пока Ивлин не замечала их и усталость на ее лице не сменялась улыбкой.
Нагретый алхимией воздух выходит в открытую дверь, как выдох. Весь дом дышит с изменением температуры, глубоко и размеренно, словно пробуждаясь от долгой дремоты. Он соскучился по своему алхимику.
Три дня назад она испытывала опытные образцы пуль, изготовленные Уэсом. Признаться, ее поразили его туманные ответы насчет плотности металлов и затрат кинетической энергии. А результаты впечатлили гораздо меньше. Пуля со сниженной плотностью сплющилась о мишень, безвредная, как дождевая капля. До той, что с повышенной теплоемкостью, было слишком горячо дотрагиваться. А модель с увеличенным трением как будто бы вообще ничем не отличалась от обычных, но Уэс что-то бормотал себе под нос и щелкал пальцами, словно узрел нечто принципиально новое.
Демонстрация уже завтра. С нее начнется череда мероприятий, и многим участникам она подарит шанс на победу – или отберет его. Если он так ничего и не придумает, их отправят в третий отряд, и тогда ей не удастся убить хала, даже если они каким-то чудом загонят его.
И все же незачем ему так изнурять себя. Уже почти пять утра, он зря жжет электричество и явно борется со сном. Глаза слипаются, одной рукой он подпирает голову, запустив пальцы в волосы. Другой тычет в книгу пальцем и ведет им по странице, как указкой. Читает с трудом, морщит лоб, шевелит губами, произнося каждое слово. И с каждой строчкой клонится все ниже, пока не утыкается лицом в книгу, как в подушку.
Такими темпами он просидит над первой страницей все утро.
Лампа отбрасывает на его лицо теплый, ровный свет. Тени его густых ресниц дрожат на скулах. Это освещение смягчает его, но Маргарет не уверена, что ей это нравится. Обычно Уэс буйный, как лесной пожар, с его неукротимыми волосами и зычным голосом. А сейчас он такой…
Опомнившись, она встряхивается, отгоняет от себя эти мысли, крепче прижимает книгу к груди. Вообще-то, подглядывать за ним она не собиралась. Только хотела выпить чаю, пока читает – маленькая поблажка перед выездом на тренировку, – но он отвлек ее воспоминаниями и досадно трогательным лицом. Раздражение не дает ей покоя, липнет к языку, как ржавая монета. Потенциал у Уэса достаточный. Он умный, решительный, добрый, но он такой…
Верное слово по-прежнему ускользает от нее. Она знает только, что так не пойдет. Ей надо, чтобы он стал чем-то большим, иначе не оправдать ее привязанность.
Уэс начинает похрапывать. Вздохнув, Маргарет лезет в карман, где находит старый список покупок. Скомкав его в кулаке, она прищуривает один глаз и целится. Как и перед выстрелом, наступает миг, когда все замирает и становится отчетливым. Она совмещает его со своим воображаемым прицелом и кидает в него скомканную бумажку. Закувыркавшись в воздухе, она с тихим шорохом ударяет Уэса в висок.
Он рывком выпрямляется, взмахнув руками, словно отряхиваясь от паутины. Потом находит ее взглядом в темноте.
– Это еще зачем?
– Чтобы не дать тебе свернуть с пути. Времени у тебя осталось до завтра.
Он бурчит и трет глаза.
Помедлив, Маргарет переступает порог лаборатории. И ждет, когда бессознательный ужас пригвоздит ее к месту, когда затуманится зрение. Но мягкий свет лампы и присутствие осоловелого Уэса сглаживают неровные края ее воспоминаний. Выжженный цикл трансмутации дремлет в глубокой тени. Осмелев, она приближается к столу и садится рядом с Уэсом. Подумывает, не положить ли книгу на стол, но понимает, что тогда ей не избежать безжалостных насмешек. Как можно незаметнее она сует книгу под свой стул и окидывает взглядом его рабочее место.
