Хитрость, наглость, дипломатия.
Неожиданно появившись на собрании в одном из городских борделей, мы продемонстрировали уважаемым контрабандистам толстую пачку взрывчатки, чем вызвали их острый интерес к происходящему. Дальше последовала очень короткая, но проникновенная лекция от Крюгера, доказывающая, что губернатора трогать нельзя. Особенно удобного, мирного и на многое согласного. Живой… точнее мертвый пример Коллы был у всех на виду. Под конец своей прочувствованной речи Михаил восхитился деловыми и организаторскими умениями бегунков, сумевших так быстро восстановить свою вертикаль власти, а затем мы откланялись, предварительно подарив присутствующим штурвал. Свинченный мной с корабля того самого организатора, явно желавшего стать приемником Коллы не только в лидерстве, но и в качестве своих нездоровых идей.
К сожалению этого самого деятеля, штурвал оказался надгробием на его карьере, но зато все стороны пришли к пониманию. Типпс вздохнул спокойно, даже наняв нам Диварис, немую крепко сбитую орчанку с легкой примесью эльфийской крови. Тетка оказалась мировая — стирала, гладила, готовила, выгоняла Стеллу подзатыльниками к ужину, закармливала кота до потери пульса. Ни минуты не сидела на месте, хоть никто от нее трудовых подвигов не требовал. После того, как я подсказал Крюгеру называть её «домоправительницей», Диварис еще и начала каждый день посещать местный рынок за мясом, а из него жарить просто великолепные чебуреки. Назывались они тут, конечно, совсем по-другому, но для меня эти хрустящие пирожки с сочным фаршем были именно чебуреками!
Месяц понадобился революционеру чтобы вновь так называться с полным правом. Крюгер как паук раскидывал свои сети по всей стране, искал, договаривался, убеждал, поднимал старые связи, намекал на грязные секреты и давил на больные места. Он не собирался брать реванш вслепую, вместо этого кропотливо собирая сведения, уже получившие немалую долю огласки. Среди них — и причину своего первого падения.
Высший Парламент Эсхата изначально был категорически против приёма простолюдинов, да еще и с выдачей им полновесных голосов. Сначала Басху удалось прогнуть аристократов в нужную ему сторону, но те втайне от его шпионов лелеяли планы по устранению угрозы. Мягкому, чтобы не вызвать бунт черни, но…
Именно в этот момент Крюгера и сдали. Эльф Кимерис, один из ближайших помощников революционера, решил, что даже в случае успеха лично получит куда меньше, чем может, продав информацию о всей сети Басха одному из герцогов Эсхата. Многого он не знал, Михаил был тем еще параноиком, но даже с его интеллектом и памятью невозможно держать столь масштабное предприятие в кулаке и тайне. Кимерис владел лишь обрывками информации, но их было много, очень много. Более чем достаточно, чтобы подчиненные барона Тариана Вейда, начальника разведки королевства, смогли разработать план полного и внезапного «гашения» всей структуры, что возвёл Басх. Раз — и всё. Теневая организация, спонсирующая народное движение и служащая передаточным звеном между промышленниками и купцами из простонародья нагнулась одним махом.
Более того, были предъявлены обвинения в сотрудничестве с преступниками. Всем более-менее заметным ключевым игрокам, на которых и зиждилась ставка Крюгера. Эти разумные были сняты, изгнаны, заключены в тюрьмы. Эсхат вновь стал тихим, лишь слегка бурлящим котлом, где поварешкой орудовали только представители голубой крови.
В этот спокойный вечер Басх ворвался в дом, брызжа лихорадочной энергией и сверкая глазами. Что-то взволновало революционера до такой степени, что огненно-горячие чебуреки он жевал бездумно, брызгая по сторонам почти кипящим соком. Диварис, неодобрительно поджавшая губы на такое богохульство, принесла пребывающему не здесь Михаилу высокий бокал ледяного компота, который он тут же залпом употребил внутрь. После чего, выпучив глаза и перхая, начал изображать блюющего кота, страдающего острой мигренью. К счастью, без вытекающих последствий.
Стелла некультурно заржала, глядя на всё это дело, за что и получила легкий подзатыльник от орчанки.
— Диварис, — родил отошедший Михаил, как следует прокашлявшись, — Ты свободна. На сегодня и… наверное, недели на три. Вот деньги, что уже заработала, а вот это — чтобы не передумала нас ждать. Да, я знаю, что Типпс тебе платит, это дополнительно. В том числе и за молчание. Не смотри на меня так, писать ты умеешь прекрасно! Всё, до скорой встречи. Да, прямо сейчас. Пирожки мы и сами взять сумеем.
Мы со Стеллой переглянулись. Девушка, пожав плечиками, тут же начала быстро-быстро грызть снедь на своей тарелке, явно планируя активно участвовать в грядущем диалоге. Мечтательница.
— Итак, господа и дамы, — выдохнул Басх после того, как за нашей немой домоправительницей закрылась дверь, — Нам предстоит одно опасное дельце. В Эсхате. Точнее, это будет несколько дел за раз, причем, для каждого из нас. От чего первый вопрос — Стеллочка, ты в какой фазе и когда в неё вступила? Что от тебя ожидать?
— Гм, — озадачилась облизывающая жирные пальцы полугоблинша, — Мне остро хочется плакать, грызть ногти и Дрейка, но я держусь.
— Тебе всегда его хочется! — не смутился Крюгер, отмахиваясь, — Я от твоих воплей сплю плохо, а потом еще и к шлюхам бегаю! Прислушайся к себе.
— Тогда ногти и плакать, — решила девушка, слегка потемнев зеленой кожей. Не то чтобы она была такой открытой, но как-то научив её устному прямому самоанализу, я совсем не думал, что она будет к нему прибегать публично. Красноволосая подняла голову и серьезно добавила, — У меня ничего серьезного, а фазе всего сутки.
— Значит, сюрпризов можно не ожидать, — удовлетворенно кивнул Михаил, а затем развернулся ко мне, — Свежие новости, Кастор. Я узнал кое-что о Аддамсах. Правда, тебе это не понравится…
Мне это не понравилось.
Станислав Аддамс, уведший ранее всех пиратов Касдама за собой, внезапно вернулся на архипелаг. Практически один, только со своим кораблем, на котором же привёз дочь. А через неделю он провозгласил себя единоличным правителем Касдама. К этому моменту оспорить это заявление не мог никто, несмотря на то, что его подчиненных даже близко не ходило рядом с архипелагом. Некому было оспаривать. Все аристократические семьи и рода, издревле правившие этим народом, были вырезаны. Все, без исключения.
Вырезаны? Не совсем. «Уничтожены магией», вот более правильное определение. От кого-то осталась груда костей, от кого-то мясная нарезка, от кого-то обгорелая левая пятка. Не суть. Автора всего этого непотребства знали, ибо свидетелей было очень и очень много.
Суматоха.
Спокойная, сдержанная и чрезвычайно могущественная волшебница, превращающая эльфов в ошметки одним движением протезированной руки. Воздвигающая магические щиты, спокойно держащие сотни выстрелов. Левитирующая одной силой мысли. Аврора Аддамс в новом свете, с новым лицом, но в десять раз злее и опаснее. Алхимик тупо ходил за дочерью, пока она лопала всех его недоброжелателей как воздушные шарики, а когда те кончались, то поднимала в воздух себя и отца, чтобы лететь туда, где эти недоброжелатели были еще живы. Быстро, беспощадно, методично.
