— Поэтому они сейчас уже приняли всё, что можно и нельзя, понимаешь? — угрюмо спросил революционер, нервно проверяя магазин пистолета, — Наш единственный шанс — это пройти поезд где-то до половины, а там устроить засаду. Выпрыгивать бессмысленно, а стрелять из пистолетов — дерьмовая идея. Они будут готовы палить раньше, чем я. Может, одного и свалишь, но…
— Есть идея, — удивил я напарника, — Только денег дай.
— Что? — охренел тот, пуча на меня глаза, — Денег?!
— Да. У старика, что дал тебе коньяк, есть ружье. Вроде неплохое. Не хочу его обижать. Надо одолжить у него пушку, а заодно забрать патроны.
— Ты его видел? Он еле ходит! — пробурчал Михаил, извлекая тонкую пачку купюр из внутреннего кармана, — Думаешь, у него есть патроны?!
Патроны у деда оказались, не в избытке, всего два десятка, но с ними он расстался охотно. А вот ружье, очень красивое, охотничье, с длинным прихотливо изукрашенным стволом, давать ему очень сильно не хотелось. Помогли лишь мои клятвенные уверения, что верну через пару минут, а вот хорошего поведения от тех, кто скачет за поездом, гарантировать никак не могу. Смерив меня взглядом тоскующего родителя, старичок всё-таки вручил свою игрушку в мои жадные лапы. И вот, мы вновь на последнем приступочке прущего на всех парах поезда.
— Дрейк, я в тебя верю, но попасть в разумного на расстоянии… метров триста, скачущего, мать его, на бешеной лошади, с гребаного поезда — это нереально! — нервно буркнул Михаил, которому, по сути, было некуда деваться без меня, — Совсем нереально.
— Я не собираюсь стрелять по людям, — хмыкнул я, оглаживая винтовку, — Только по лошадям. Если им в грудь попасть, они же почувствуют?
— От любой глубокой раны сдохнут очень быстро, — закивал человек, щурясь на погоню, — Только ты не попадешь. Это невозможно!
— Сюрприз-сюрприз, мистер Крюгер! — улыбнулся я, указательным пальцем сдвигая дужку очков вниз по носу и подмигивая вытаращившемуся партнеру.
Всегда хотел это сказать.
Глава 13
Над нами глухо гудел паровой молот работающей кузницы. Его ритмичные удары проходили вместе с вибрацией через толстые переборки плит, от чего на головы иногда сыпалась мелкая пыль.
— …никакой наркоты, никаких поставок, никаких скидок от сообществ Лафадры, Джейс. Ничего.
— Ну и на кой тогда я сюда пёрся, Третий? Ты обосрался так, что забрызгало даже честных парней вроде нас. Выжил? Ну так мне есть что тебе предъявить. Есть за что спросить. Ты это знаешь, я это знаю, все это знают. Но ты стоишь тут такой красивый, вызвав нас всех сюда как своих сучек. Мало того, с наглой рожей заявляешь, что тебе нечего нам предложить. Возникает вопрос…
— Заткнись, Джейси, — лениво бросает Басх, — …или я попрошу Дрейка разделить тебя на несколько кусков и прибить их к стене за моей спиной. На твоем фоне я буду смотреться куда выгоднее, как думаешь?
— Тре…!
— Дрейк.
Делаю шаг вперед. Этого хватает, чтобы побледневший верзила, выглядевший до этого момента нагло и уверенно, торопливо сдал назад, чуть ли не прячась за остальных пятерых, собравшихся в комнате. Кто-то из них, либо все скопом, уже посылали к Крюгеру десяток «быков», как только тот себя обозначил в Эсхате. Теневой бизнес не терпел вакуума, а фиаско революционера его создало, вот местные воротилы и решили взять тепленьким, дабы вытрясти побольше в качестве компенсации за беспокойство. В результате всем этим братанам досталось почти поровну — каждому во двор дома я свалил десяток запчастей от посланных бандюг, строго по уровню влияния каждого интересанта. Джейсу, например, досталось десять левых ног. Верзила сейчас попытался продемонстрировать характер, но тут же сдулся при малейшей угрозе. Правильно сделал, он-то как раз Басху не нужен.
Всё равно, мера вынужденная. Заставить молчать боссов криминального мира столицы Эсхата можно было только запугав, проявив жестокость вне принятых в цивилизованном обществе рамок.
— А теперь, когда вы сосредоточились, будьте добры меня выслушать, господа, — дёрнул щекой Михаил.
Эсхат, можно сказать, лихорадило. Не весь, далеко не весь, обыватели из числа простолюдинов спокойно работали, спали, совершали сделки, пили по вечерам и щупали жен в своих кроватях, а вот чуть повыше царила настоящая паника. Убийство барона Вейда удачно скрывали, пока новости на газетные передовицах не запестрели статьями о жестоком убийстве Флиийда Локставна, юного, невинного, подававшего очень большие надежды, и прочая-прочая. Конечно, при таком общественном резонансе многим срочно понадобился глава разведывательного управления, а тут оп, извините, он дохленький. Сор не удержали в избе, та моментально наполнилась гулом, гамом и прочими истериками. И всё скачкообразно усугубилось шестью трупами телохранителей герцожьего потомка, найденными в чистом поле рядом с дохлыми от переутомления лошадьми.
Да, в самый последний момент Басх велел стрелять по людям.
Что на руках местных разобщенных властей? Убийство Вейда, работал снайпер, найдено оружие, не найден исполнитель. Убийство Флиийда, совершено могущественным магом, использовалось примитивное заклинание, куда было вбухано море силы. Дохлые телохранители, снова работа снайпера. Хорошо? Хорошо, только вот не всё. Еще есть новости с подземных арен, что вырвавшиеся из клеток ихорные твари едва не устроили резню, от чего их всех пришлось гасить дорогой ценой. Но при этом криминальные авторитеты почему-то ищут невысокого широкоплечего человека в зеленоватой коже. Слепого. Не объясняя зачем. Бардак… как есть бардак.
Басх им пользовался напропалую, но очень и очень аккуратно. Я бы даже сказал, талантливо. Сейчас он как раз собирался вновь проявить свои таланты.
С глухим стуком на стол по очереди легли раскрытый металлический ошейник, вытянутый зеленоватый кристалл, слегка флюорисцирующий в полумраке, и нечто, похожее на блюдо, сделанное из меди, покрытое гравюрами, изображающими геометрические фигуры.
— Это, — подцепив пальцем ошейник, Басх поднял его, демонстрируя собравшимся, — вам всем прекрасно известно, не так ли?
— «Уздечка рудокопа», — мрачно буркнул пожилой гном, со шрамом возле глаза и большой недостачей пальцев на руках, — Дерьмо редкое, но известное. Их используют только в шахтах Гюве и Стайнброус.
— Использовали, — с горькой ухмылкой отреагировал революционер, — Что будете делать, если я вам скажу, что в марке Дрейлес уже селяне в шести деревнях ходят с такими украшениями? Что если скажу, что эти игрушки уже давным-давно не дефицит, что, если они у нашего доброго короля на складах уже десятками тысяч? Как думаете, зачем?
— Брешешь, Третий! — гаркнул гном, моментально идя пятнами.
— Пасть закрой, Жура. И слушай, — сплюнул на пол Михаил, бросая ошейник на стол. Разогнувшимся пальцем он поочередно указал на кристалл и блюдо, — Это ключ-камень. А вот это — так называемое «зерцало сбора». Если на ком защелкнуть ошейник… никто не хочет примерить? А… никто, ладно. Так вот, если защелкнуть, то на зерцале загорится точка. Вот тут. Она будет гореть белым, если всё у носителя ошейника хорошо. Красным, если он испытывает боль. Станет серой, если он сдохнет. Отойти от ключ-камня носитель может лишь на определенное расстояние. Превысишь — боль, сильная боль, убиться какая сильная боль, затем смерть. Все понимают, что это значит? Или мне объяснить?
