— Я понятия не имею, о чем ты сейчас говорила, — я отхлебнул треть стакана алкоголя не морщась, зажав дымящуюся сигарету между пальцами, — Но если ты позволяешь в отношении людей, которые тебе никто, такие вольности, то в дальнейшем буду позволять вольности себе. Приблизительно такие вот, но могу придумать что-нибудь посерьезнее.
Предвкушение, что эта задиристая бой-девка сейчас кинется на меня, а потом будет поймана и выпорота ремнем с большой пряжкой прямо по наглому голому заду на глазах Зальцера, было безнадежно убито. Пенелопа посмотрела на меня глазами задоенной коровы, а затем глухо спросила:
— Ты что, ничего не знаешь?
— Что. Я. Должен. Знать?
Через пять минут мы с ней неслись на ферму Нимеи. Второй раз в жизни я понукал Каруса перебирать лапами с максимальной скоростью, чему разленившийся кот был совсем не рад. Злиться на него я не мог, поэтому лишь упрашивал в нервно дергающееся круглое ухо поднажать посильнее. Ситуация была… дрянь. Троица желтоглазых фермеров, живущих где-то на отшибе Средней зоны, приехала в город то ли закупаться, то ли принять заказы. Один из этой троицы двинулся крышей, остальные бросились его ловить. Каким-то раком их занесло в заводчице коз, где все трое, недолго думая, взяли Нимею и Эльму в заложники.
Причина? Сумасшедших желтоглазых убивали. Друзья психа категорически не желали с ним расставаться.
Вокруг фермы было… людно, хоть это слово практически никак не подходило к происходящему. Среди нас всех чистокровным человеком была лишь привезенная мной Пенелопа. Все констебли города, пятерка соседей Нимеи, троица неравнодушных граждан с ружьями, и шериф. Ни один из них был не рад меня видеть. Окинув толпу и ферму, я скрипнул зубами, внутренне морщась. Все, кто смотрел на меня, пылали с разной интенсивностью агрессией, а вот ферма в моем зрении была пустой и чистой. Ни злобы, ни страха. Ничего. Хотя… братьев Трайкеров из списка подозреваемых вычеркиваю. Что Вурглас, что Эджин смотрят на меня с аурами, едва окрашенными красным — они просто настороже и боятся, что я что-нибудь выкину.
— Криггс, я передавал, что не желаю тебя тут видеть! — прогрохотал Бальтазар Тайрон Баунд, шагая ко мне, — Убирайся отсюда! У нас все под контролем!
Главное не сорваться, не раскрыть своих возможностей. Это постановка, спектакль, шоу. Эльме ничего не грозит, а насчет Нимеи не уверен.
— Шериф, там моя дочь! — рыкнул я шаблонную до мозга костей фразу.
— Да хоть твоя мать, твою мать! — рявкнул скелет, подходя ко мне вплотную, — Что тебе в моем приказе не ясно?! Пошёл отсюда! Немедленно! Занимайся своими делами! Мешаешь проводить переговоры!
— Насколько я вижу, вы все стоите тут!
— Ждем, пока Вальтера успокоят! Он еще слушает своих друзей! Катись, Криггс!
Пришла пора встать на тонкий лед, сыграв для достоверности. Я похлопал по притороченному к боку шкрасса ружью, а затем взглянул на Баунда:
— Шериф, у вас есть возможность снять любого из засевших в доме желтоглазых? — спросил я, щуря глаза, — Любого? Я был у Нимеи, у нее тонкие стены. Смогу уничтожить оставшихся двух за пару секунд, они ничего не успеют и не поймут. Гарантированно.
Только я это договорил, как все вокруг, кроме Пенелопы и Трайкеров, одновременно поддали серого и красного. Ага, не хотят… вот теперь можно уходить.
— Повторяю последний раз, Криггс, — скелет взялся за рукояти своих револьверов, — Ты уматываешь. Сейчас. Мы здесь разберемся без убийцы. Считаю до десяти…
— Открыть огонь по киду из-за сумасшедшего фермера?
— Пристрелить за неподчинение приказу!
На ферме началась возня. Быстрая, буквально молниеносная. Маленькая вспышка красного с серым, юрко дернувшаяся на пару метров и замершая буквально на секунду. Вот она дергается чуть дальше, слышен испуганный визг. То место, откуда она рванула второй раз, загорается красным и серым. Мелкое пятнышко двигается быстро, рваными движениями, скупо, экономно. Визжит Нимея. Стены действительно тонкие, слышно хорошо. Собравшееся вокруг фермы «окружение» недоуменно переглядывается, эти ослы даже не догадываются направить оружие в сторону, где засели якобы преступники. Бальтазар поворачивается к ферме, но затем резко дергается в моем направлении. А я лишь не спеша поднимаю обе руки вверх.
— Спокойно, шериф. Я уезжаю, — говорю я ему, — Подчиняюсь приказу. Тихо и мирно…
— Погоди…
— Только дочку заберу! — резко перебиваю я горе-актера, — Она уже выходит. Вы, господин Баунд, ошиблись, считая меня убийцей. Я всего лишь кид. А вот Эльма — убийца.
Действительно, в дверном проеме показалась Эльма, держащая на отлете свой излюбленный длинный нож. Похлопав глазами, она радостно вскрикнула, увидев тушу шкрасса, а затем понеслась к нему. Какой-то придурок вскинул ружье, а потом испуганно заорал, когда я выстрелом из пистолета разбил ему ложе. Сунув пистолет в кобуру, я подхватил дочь на руки, хоть это, наверное, и выглядело смешно. Оба Трайкера, хмурясь, переводили взгляд с меня на Бальтазара.
— Надеюсь, ты их не убила? — спросил я свою пепельноволосую дочку. Все три силуэта валялись на полу, исправно светясь в моем зрении, но подстраховаться стоило.
— Убить сразу могла, как только вошли, — с дрожью и гордостью в голосе поведала девочка, вызывая множество негативных эмоций у окружающих, — Они как телята были. Если бы не держали нас на прицеле, я бы просто убежала.
Злюка хрюкнула, срываясь в галоп. Через несколько секунд она уже выходила из здания с ревущей как белуга Нимеей. Худенькая девочка тряслась от страха и самозабвенно выла в левую пенелопину грудь.
— Заходите смело, забирайте буянов, — посоветовал я стоящему как солевой столп шерифу, — У них перерезаны сухожилия на руках и ногах, а заодно отрезаны пальцы. Большой, указательный, средний. На руках. Все трое совершенно безопасны и безобидны, поэтому точно доживут до допроса Ахиолом. И лечения… разумеется. Я слышал, доктор Доннорифт восстанавливает такое не глядя. А я, пожалуй, отправлюсь с Эльмой, Нимеей и Пенелопой к мэру. Можно, Трайкеры нас сопроводят? А то смотрю, девушкам страшно.
— Криггс… — только и выдавил из себя Бальтазар.
— Да, шериф?
— Исчезни… те.
— С удовольствием!
Хорошо иметь дом, в который можно запихать троих человек и одного манула. Наверное, мне стоило бы трястись и ожидать немедленной кары от заговорщиков, но я был уверен, что у них дел будет по горло. Наскоро опросивший Нимею и Эльму бог тут же отпустил их с миром, сильно загоревшись желанием очень плотно пообщаться с «безумцем» и его охранниками. Я же мог спокойно отдохнуть. Относительно спокойно, разумеется, так как сначала пришлось выдерживать атаку Эльмы, нывшей о том, как она испереживалась и теперь не может заснуть, а потом слушать возмущенные вопли Злюки, чье общество хотела покинуть Нимея ради каких-то своих целей. Что это были за цели, мне было неинтересно.
