– Пойду-ка я пройдусь, устала от тебя словами не пересказать как, и жрать хочется.
– Ступай, – великодушно разрешил Лихаэль, занятый добытым из пустынного чудища камнем. Он крутил превосходный минерал в длинных пальцах, а по его губам блуждала не жестокая, кривая и азартно безумная, а почти нежная улыбка. Лихаэль смотрел на камень, как эльф-садовод на прекрасный цветок.
Пожав плечами, Аська свистнула звероморфа и отправилась в беседку-дерево, которую видела неподалеку от древо-дворца. Если Лихо остается в доме или рядом с ним, то, возможно, полчасика без общества чокнутого всемогущего предтечи у нее будет.
На самом деле беседка являлась не стандартным сооружением из досок-реек или камня мрамора. Она целиком и полностью была выплетена или выращена – как лучше сказать, Ася не знала – из настоящего дерева, продолжавшего шелестеть листвой и поныне, только сердцевина его внизу и на два-три метра вверх имела просторную полость и двери-окна. Мягкий диванчик, у которого пружинящую поверхность устилал приятный на ощупь мох, до жути напоминающий плюш, приняла уставшую от прыжков по мирам, впечатлений и выходок предтечи девушку. Незримые прислужники, не дожидаясь особых просьб, накрыли стол и дали ей возможность перекусить.
Прикрыв глаза и поглаживая умостившегося на ее коленях звероморфа, вновь принявшего вид крылатого котенка, сытая Аська слушала птиц, мурлыканье занятного зверя и почти дремала.
Но спустя десяток минут что-то изменилось в обстановке. Птицы не прекратили своих трелей, зато напружинился под рукой Кий. Нет, он не зарычал, просто, не меняя позы, враз перестал быть расслабленной тарахтящей муфточкой-игрушкой.
Аська приоткрыла один глаз и уставилась на мнущегося на пороге беседки эльфа. Кажется, это был один из двух молоденьких эльфят, похожих, как однояйцевые близнецы, но считавших друг друга совершенно различными. Вот только какой именно из двух? Вроде как у того, который на букву «ф», волосы были ближе к платине, нежели в золото. Или наоборот? Да и его имени Ася совершенно не запомнила, зато прозвание на букву «в» каким-то чудом в голове удержалось. Потому девушка попыталась угадать:
– Визардэль?
– Айя Ася, светлого пути! Счастлив лицезреть тебя после долгой разлуки, – эльф снова полыхал нежным румянцем, трепетал ресницами, сиял глазами. Короче, выглядел, как полный идиот.
– Чего долгой-то? – брякнула удивленная Аська. – Мы ж сегодня виделись, в болоте вместе плескались.
– Горе мне, но с дивной нашей встречи минуло три полных путешествия Цириллы, ночного светила нашего, украшающего мир дивно-голубыми оттенками, – участливо и осторожно (а не свихнулась ли милая его сердцу айя в обществе первопредка окончательно и бесповоротно?) промолвил Визардэль. Точно он самый, если не стал возражать насчет имени, значит, Аська угадала с идентификацией.
– О как? – почти не удивилась попаданка.
Имея дело с Лихо, можно было ожидать всякого. Вообще! По сравнению с этим всяким пропажа нескольких месяцев казалась почти пустяком. Вот уж когда только осознаешь, что все в мире относительно.
Звероморф, пока шли взаимные расшаркивания, снова успокоился и перевернулся на спину, подставляя пузико для почесывания. Кажется, эльфика он в хоть чем-то опасные или хоть сколько-нибудь полезные кадры не занес. Предупредил о госте и довольно.
– Ну ладно, три так три. Счастливые, стало быть, часов не наблюдают, а Лихо – редчайший из счастливчиков. Заодно и мне счастливый билетик выдернул, – пробормотала под нос Аська. Продолжая почесывать звероморфа, она небрежно уточнила: – Ты Лихаэля ищешь? Он вроде как недавно у дома был, может, и сейчас поблизости ошивается.
– Воистину не встречи с эй-оролем я ищу, айя.
– Вашего учителя тут тоже не было.
– Я лишь хотел задать тебе один вопрос, айя, – набравшись храбрости, выпалил Визардэль, трепеща ушами и ресницами.
– Ну задавай, – не увидела проблем Аська. – Кстати, а чего такое «айя»?
– Айя – это принятое вежливое обращение к девушке иной расы, являющейся гостьей Великого Леса, – добросовестно просветил собеседницу юноша, не понимая, что тем самым выкопал себе вполне глубокую яму. Прежде-то он вежлив с чужестранкой, как оказалось, не был. Не ведая о выводах Аськи, эльфенок вернулся к своему вопросу: – Скажи, насколько драгоценно для тебя общество предтечи?
– Век бы его не видеть и еще тысячу раз по столько же, – честно выпалила Покрышкина. – Только черта лысого получится. Он просто везде, особенно там, где не нужно.
Она фыркнула и продолжила добросовестные почесывания звероморфа, подставившего теперь голову и особенно усердно местечки за ушами.
– Хотел бы я быть на его месте, – тихонько шепнул Визардэль, еще сильнее заалев кончиками собственных ушек.
– Да пожалуйста, – радостно провозгласил нарисовавшийся словно из воздуха Лихаэль, целиком оправдывая недавнюю сентенцию человечки о личной негативной вездесущности, и потер ладони.
Следящая за древнейшим Аська дернулась, когда услышала сдавленный мяв. Переключилась на Визардэля и уставилась на опадающую одежду и выпутывающегося из нее крылатого котенка, оказавшегося на вид лишь немногим старше того, что балдел у нее на руках.
– Ты зачем это сделал? Верни как было, садист-экспериментатор! – потребовала она, просекая закономерности метаморфоз.
– Он сам захотел, – недовольно скривил край губы первопредок.
– Да мало ли что пацан по дури сболтнул, издеваться-то зачем? – фыркнула Аська. – Ёкарный бабай, ты чего разборки устроил? Мстишь за тот цветок в ведерке?
– Хм, а… да, это его, забавно было. Ладно, – вдруг сжалился над жертвой Лихаэль, и юный эльф снова вернулся в привычный облик, но в стиле ню.
Одежда осталась лежать кучкой у его ног. А длины волос (до поясницы) не хватало, чтобы прикрыть все места, не подобающие для выставления на всеобщее обозрение. Короче, бедняжка Визардэль из розового стал почти пунцовым, пошатнулся и осел на горку собственных тряпочек.
Ловить его Аська, конечно, не кинулась. Кто их этих двинутых остроухих знает? Поймаешь одного такого, а потом еще жениться заставят, то есть замуж выходить за опозоренного! Не-не-не! Аська побыстрее, пока обморочный не очнулся, схватила звероморфа в охапку и дернула из беседки.
– Он хилый, плохой любовник будет, не бери его, – тоном знатока посоветовал Лихаэль на ушко родственнице то ли в шутку, то ли всерьез.
– Договорились, присмотрюсь к старшему поколению, этот, который знаток законов, вроде душевно устойчивее, если до сих пор кукухой не поехал, – сквозь зубы процедила Покрышкина и устремилась к дому. Оставалась у нее слабая надежда, что туда, в комнату, за ней никто не попрется, хотя бы потому, что поленится (Лихо) или засмущается после принудительного стриптиза (эльфик).
Жалея только о том, что в древо-дворце нет двери из металла или досок, которой можно с чувством шваркнуть о косяк, Аська шлепнулась на овальную кровать. Та мягко прогнулась, но даже не спружинила. Идеально так, что злости не хватает!
