Это плохо. Похоже, у него дела обстоят хуже, чем я думал. Однако это не меняет сути дела.
‒ Прости, Ростислав, но нет. Это слишком рискованно. Даже мне там придется туго.
Вру, но что поделать? Якорь мне там не нужен.
‒ Захар, даю тебе слово Романова, я не буду балластом, знай это. К тому же, если ты возьмешь меня с собой, то император тебе даст частичное разрешение на использование ресурсов стигм, а также государственные алхимики и артефакторы смогут выполнять твои заказы. Ты же ведь собираешься основать свой род, ведь так? Я даже в курсе о том, что ты формируешь свой личный боевой состав в Царицыне.
Сучья кровь! Соблазнительно! Очень соблазнительно! Не передать словами, как это заманчиво. Я ведь смогу без каких-либо препятствий выносить из стигм нужные мне материалы для рунного тела. Твою мать! Да это сказочный подарок для моего будущего рода и меня. Просто золотая жила. Вот только если я соглашусь сейчас, то Ростислав может это воспринять в ином ключе. А мне этого не нужно.
‒ Не хочу тебя огорчать, но нет, ‒ вновь покачал я головой, а в глубине глаз у цесаревича, словно что-то погасло. ‒ Ты же ведь даже не знаешь, зачем я туда отправляюсь. Еду я туда не только на охоту. Ещё и…
‒ Знаю, князья мне всё рассказали. Я не дурак и могу сложить два и два, ‒ стоило мне произнести свои слова, как взгляд парня вновь вспыхнул энергией. ‒ Ясака и амеры! Мне рассказал дед об условии формировании твоего рода. Я помогу! Не как будущий император, а как твой друг!
‒ Ты отдаешь себе отчет в том, что можешь погибнуть? ‒ спокойно полюбопытствовал я.
‒ Плевать! Я не боюсь умереть! ‒ с жаром выдал Романов. ‒ Я не стремлюсь занять престол. Я знаю, что это эгоистично, несправедливо и даже грубо по отношению к ним, но мои отец и мать еще молоды. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я. Да и есть еще дядя Мирослав. Я не желаю прозябать под вечной защитой рода.
Серьезное заявление. Какой же он всё-таки клещ, чтоб меня!
‒ Ни за что не поверю, что твои родичи согласны на это?
‒ Они и не согласны! А потому… выставили условие, ‒ замявшись отозвался юноша. ‒ Они позволят мне рисковать собственной шкурой, если ты… возьмешь меня с собой. Говорят, что с тобой будет надежнее. Родня считает, что твоё присутствие на меня благотворно влияет в плане роста силы.
А вот это неожиданно. Теперь понятно почему император дал нам одинаковых наставников. Хитер! Умело воспользовался ситуацией.
‒ Две недели, Ростислав… ‒ протяжно выдыхая, вкрадчиво произнес я. ‒ Даю тебе две недели. Если по их истечении, я пойму, что ты будешь обузой и не вернешь свою частичную форму, то отправлюсь один. И на всякий случай что-то придется сделать с твоим лицом. Подумай об этом…
‒ Спасибо! Спасибо! Отныне я твой должник! ‒ белозубо рассмеялся цесаревич, облегченно выдыхая. ‒ Я всё сделаю! Обещаю!
Парень уже собирался рвануть прочь и отключить полог, как в последний момент я его остановил и заглянул тому в глаза.
‒ У меня для тебя еще одна новость, ‒ тихо проговорил я, и тотчас уняв радость, тот внимательно стал слушать. ‒ Не переживай насчет отпечатка проклятий на тебе. Я знаю тех, кто сможет тебе помочь вернуть утерянные годы.
Пару мгновений Романов сверлил меня глазами, а после неуловимо обернувшись по сторонам, одними губами прошептал лишь четыре слова.
‒ Ни… слова… моим… родичам.
***
Французская Империя.
Первое кольцо. Париж.
Дворец Фонтенбло.
Две недели спустя…
Перед будущим императором Австро-Венгрии двери дворца Фонтенбло открывались лишь по мановению руки и, само собой, при помощи усердия присутствующих рядом слуг.
Вот только дойдя до нужного места лишь одни двери остались перед ним закрыты и невольно нахмурившись, тот тихо постучал. Лишь через несколько мгновений до парня донесся слабый девичий голос.
‒ Входи…
Как только слова прозвучали, двери перед ним открылись подобно всем остальным, а стоило мужчине проскользнуть внутрь, как от увиденного тот расширил глаза и удивленно уставился на двух девушек, которые попросту играли в карты.
‒ Селена, Валери, что с вами? Чем вы заняты в такое время?
‒ Разве не видишь? ‒ спокойно отозвалась Валуа, метнув взгляд на Габсбурга. ‒ Играем в преферанс.
‒ В преферанс? Ты издеваешься? Сейчас?! Когда идёт война?! ‒ стал выходить из себя Оттон. ‒ К тому же мне доложили, что Лазарев покинул Москву. Утверждают, что он желает поучаствовать в войне изгоев.
‒ И что с того? Покинул, да и бог с ним. Это его дело.
‒ Что с того?! ‒ холодно процедил Австрийский. ‒ Селена, я тебя не узнаю! Где твоя гордость?! Ты разве забыла, что сказали наши старики? Нам нужно восстановить утраченную репутацию, и лишь кровь Лазарева смоет наш позор. Сейчас отличный момент для этого!
‒ Кровь Лазарева? Позор? Отличный момент? ‒ тихо повторила девушка произнесенные слова, а после с равнодушным видом посмотрела на мужчину, однако в глазах у Валуа мгновенно заплескалось бешенство. ‒ Скажи мне, Оттон, ты идиот или притворяешься?! Если ты думаешь, что его смерть что-то изменит, то ты глубоко заблуждаешься. Когда я говорила, что он опасен меня никто не слушал, когда я указывала на очевидные вещи, все смотрели в другую сторону. Он мог нас спокойно прикончить и спаслись мы лишь чудом и огромным откупом. Даже смерть Юстана мало что изменила, ведь Захар его спокойно размазал по Колизею. И сейчас ты заявляешься ко мне со своим «блестящим» планом и предлагаешь уничтожить его столь низменным способом? Взять его количеством в стигме, когда сам не смог это сделать своими руками? Ты жалок, Оттон, ‒ со злобой и раздражением в голосе процедила Валуа. ‒ А что касательно войны, то ведем её не мы, а наши родные. Если ты хочешь умереть, то можешь попробовать его убить. Но мой тебе совет не суйся к нему. Я говорила, что он опасен, так вот после столпового магинария он стал смертельно опасен. Если хочешь умереть, то не тяни меня за собой. Я смогу вернуть свою репутацию иным образом.
‒ Вот значит, как, ‒ холодно ухмыльнулся Габсбург, испепеляя девицу презрительным взором. ‒ Я не ожидал, что ты сдашься так легко. Жаль. Что ж так и быть. Сиди здесь и плачься в жилетку Валери. Я же прикончу Лазарева! Как сказал ранее, мой позор смоет лишь его кровь. И мне плевать каким именно образом я прикончу эту никчемное животное.
‒ Делай, что хочешь, ‒ спокойно проговорила девушка, опуская взгляд на карты. ‒ Желаешь быстрее умереть, так скатертью дорога. Но знай одно. Разозлишь этого человека и с огромной долей вероятности погибнешь самой жалкой смертью. Это мой последний совет тебе…
