– Все, – сказал Максим, усаживаясь за столик, – с завтрашнего дня начну готовить сам. Сделаю тебе пиццу. Я сделаю такую, что пальчики оближешь! Я делаю пиццу?!
– Вот и поделишься своими кулинарными секретами, господин итальянец, – засмеялась Светлана. – В тебе с каждым часом открывается все больше талантов!
Глава 3
В столице две проблемы: дороги и блондинки!
Виктория Райская лежала на диване и смотрела свеженький глянцевый журнал. Ее интересовали фотографии и последние сплетни мира моды. Она представляла действующих лиц и мечтала о тех временах, когда окажется среди них. «Жена известного пластического хирурга Виктория Райская совершила путешествие на Канарские острова, аборигены которых падали ниц от ее неземной красоты». Такие или подобные этим слова напишут проворные журналисты, как только она наденет на свой тонкий пальчик обручальное колечко. Виктория потянулась к тумбочке и достала из шкатулки симпатичное бриллиантовое кольцо. Он был так нежен в тот вечер, он так хотел, чтобы она стала его женой! Именно она, плод его титанического труда, переживший многочисленные операции по увеличению груди, вытягиванию конечностей и уменьшению носа! Виктория – его победа над природой, его Галатея, его муза. Но почему он молчит уже два дня?!
Вика с ненавистью захлопнула журнал, на страницах которого она могла и не оказаться вовсе, если свадьба с известным состоятельным женихом расстроится. Кому она нужна? Красавиц полно, а удачливых девиц, прокладывающих себе дорогу бюстом третьего размера, еще больше. Она затеряется среди них, и никто не вспомнит о ее существовании. А чего ей стоило заловить в свои любовные сети такого солидного тунца? Сколько сил и времени она на него потратила! И вот перед самым днем бракосочетания он пропал, как сквозь землю провалился. Неужели у него в одной из пробок заглохла машина, и он спустился в эту страшную подземку? И потерялся среди толпы, алчущей только одного – задавить своего ближнего. Оттуда, как говорят девочки, даже нет связи с миром! Нет связи с ней!
Она взяла мобильный телефон и позвонила по номеру своего жениха.
– Алле, – наконец-то раздалось на том конце провода. – Вас слушают!
– Пусик! – обрадовалась Вика. – Я твоя Викусик! Почему ты так долго не подходил к телефону?!
– Пардон, мадам, – извинился запинающийся голос, – приболел.
– Ты болен?! – театрально заломила бы руки Виктория, если бы одна из них не держала телефон.
– М-да, – сказал голос, – болен. Вчерась тройного одеколону пережрамши.
– Что?! – не поняла Вика, смутно понимая, что с ней разговаривает не ее жених.
– Что-что, морда в решето, – продолжал голос. – Хотели спрыснуть Ленькину свадьбу паленкой, да нигде не нашли, пришлось одеколон употреблять. Ты, мадам, случаем не знаешь, где в столице продают дешевую паленую водку? Я бы тебе за такую ценную информацию воздушный поцелуйчик переправил.
Виктория отнесла трубку на расстояние вытянутой руки. Ей показалось, что оттуда шел стойкий запах перегара. Ее спрашивали про паленую водку?! Докатилась! Вот она, мужская неблагодарность.
– Вы кто?! – возмущенно крикнула она в мобильный телефон.
– Чертей сто, – пробубнил голос, потерявший надежду получить точный адрес магазина.
– Откуда вы взяли этот телефон?! – продолжала допытываться Виктория, из глаз которой уже приготовились брызнуть слезы. – Немедленно положите его на место!
– Ага, прямо сейчас побегу назад к мусорному баку и зарою его в картофельные очистки, – захихикал голос. – Звонят неизвестно кому, ошибаются номерами, а ты бегай…
Виктория отключила телефон, немного посидела, тупо уставившись в цветочки на обоях. Она ошиблась? Неужели она ошиблась, и он снова не возьмет трубку?! Вика достала блокнот и набрала номер по одной цифре, каждый раз сверяясь с написанным.
– Алле. Вас слушают! – голос оказался тем же самым: алкаш.
– Чтоб ты оглох! – искренне пожелала ему Виктория и отключилась.
Она тут же набрала рабочий номер жениха.
– Беркут? Беркуша, миленький, – простонала она, – он меня бросил!
– Вика? Это ты? С чего ты это взяла? – Этот голос доставлял ей гораздо больше удовольствия от общения.
– Он отдал свой мобильник какому-то бомжу, и тот теперь меня терроризирует! – расплакалась Виктория. – Он не появлялся уже два дня, Беркут, что мне делать?!
– Два дня? – господин Беркутов нисколько не удивился. – Разве он тебе не сказал, что собирался слетать в Японию на конгресс медиков?
– Он мне ничего не сказал, – простонала та, – ничегошеньки. Какой конгресс, когда сегодня нас ждет моя мама?! Ты думаешь, он улетел специально, чтобы с ней не встречаться?!
– Что ты, Вика, этого не может быть, – обнадежил ее Беркутов. – Видимо, случились непредвиденные обстоятельства. Дорогая, все еще можно исправить. Если хочешь, вместо него к твоей маме схожу я и все ей объясню?
– Но ты же не он! – воскликнула Виктория, растерявшись.
– В том-то и дело, – грустно проговорил мужчина и вздохнул. – Но это не должно тебя беспокоить.
– Что беспокоить? Что ты не он? – изумилась Виктория, перестав рыдать.
С другой стороны, какая разница, кого показывать маме? Одного блистательного хирурга заменит другой менее блистательный врач. Раз тот, блистательный, предпочел ей конгресс. Она тоже сумеет показать ему свои предпочтения, пригласив на его место Беркутова. Пусть потом локти кусает, ох, не пришлось бы кусать их ей. Ради того чтобы заметка о ней появилась на страницах популярного издания, Виктория была согласна на многое. Даже на этого красавчика, постоянно увлеченного своей работой. Природа одарила его неземной красотой, и он стремился увековечить ее в облике других людей. Это была его фишка, его хобби – его жизнь. Вика была согласна играть вторые роли для того, чтобы попасть на передний план объективов фотокамер ушлых журналистов. «Неблагодарный», – подумала она про себя, а вслух сказала:
– Правда, Беркут, а отчего тебе не сходить со мной к моей маме? Я боюсь, что расплачусь и расстрою ее. А ты сможешь все объяснить более или менее внятно. – Она вздохнула. – Хотя я не знаю, как можно объяснить, что жених бросает свою невесту накануне свадьбы и мчится на край света для того, чтобы обсудить какие-то последние новости в медицине?!
– Я бы так не поступил, – уверенно произнес Беркутов. – Тем более с такой девушкой, как ты!
– Спасибо тебе, Беркуша, – проворковала Виктория, и ее глаза хищно блеснули.
Семейство Райских славилось демократичными взглядами на жизнь. Сам Казимир Антонович происходил из польского панства, а Лизавета Ивановна – из рязанской крестьянской семьи. Хотя тому, кто этого не знал, казалось наоборот. Лизавета Ивановна обращалась со своим мужем, как с холопом, пеняя тому на отсутствие ума. Но на людях она старалась сохранять внешние приличия, всячески демонстрируя только лучшую сторону семейной жизни.
