— «Травка, небо голубое. Это все мое, родное…» Вам сказали, что придется здесь остаться надолго? Возможно, навсегда.
Трактор невесело усмехнулся.
— Сказали. При вас останемся?
— Можете и при мне, хотя вас не держу. Что делать будете?
— А что тут можно?
— Ну, на охранников здесь есть спрос. Хотя в соседней Бразилии намного больше… Да ты не переживай. Не Владимирская область, но жить можно. Жрачка хорошая. Климат примерно как у нас. Только времена года поменялись местами. Бабы добрые и красивые. Я бы вообще посоветовал вам Бразилию выбрать — веселее и возможностей больше.
Трактор тяжело вздохнул.
— Ну, раз так говорите.
— Да брось ты. Я когда уходил со службы, тоже тяжко было. Но потом…
— А вы разве не на службе.
— Кто — я? Да е…л я ту службу с прибором, чехам хвосты пусть сами подносят. Мы не для того Грозный брали.
Я ждал, что Трактор что-нибудь скажет. Но он ничего не сказал.
— Вон там, глянь, маркет. Иди, фруктов каких, что ли, купи.
— Да тут и не разберешь, я таких фруктов в жизни не видал. Я и слов-то таких не знаю.
Я усмехнулся.
— Что есть, то есть. Тогда стой здесь, смотри. Я пойду, схожу и хохлу нашему что-нибудь куплю…
Решил не рисковать с фруктами — пронесет еще кого с непривычки, и купил груш. Груши тут — какой-то сорт интересный, по вкусу они что-то среднее между грушей и яблоком. Взял большой пакет, от дарованного пучка петрушки отказался…
Трактор дисциплинированно стоял на посту.
— Налетай, — я опустил на скамейку пакет с грушами, — и если есть вопросы, то сейчас задавай. Пока время есть.
— Да чего, понятно все.
— Тогда как разберемся со всем с этим, начинаем вам оформлять паспорт.
— Да паспорта есть у нас.
— Какие?
— Сербские.
Я прикинул — тоже неплохо. Сербские паспорта интересные, скоро Сербия вступит в ЕС, и они станут не менее интересны, чем аргентинские. Например, сербы имеют подписанное соглашение о безвизе с Китаем. Ни у России, ни у США такого нет, а у Сербии есть.
— Раз здесь жить будете, надо паспорт местный иметь. Но он шикарный и за два года получите гражданство. Работу сразу здесь не найдешь, язык надо будет подучить — но потом пристрою. Есть у меня связи.
— А землю можно будет купить?
— Чего?
— Ну, землю.
— Под огород что ли?
— Не. Фермером если.
Я пожал плечами.
— Да не вопрос, но… ты серьезно?
— Ага. Надоело все. Я думал, домой вернуться, землю арендовать и дело свое начать, но раз уж не получается…
Да… здорово Сирия дала по башке.
— Гражданство получишь, потом поговорим. Пока давай, фрукты отнесем.
…
То что случилось неладное, я понял сразу, когда открыл дверь. Я еще с Грозного привык к одной вещи: заходишь в незнакомое помещение, оцени движение воздуха. Не пахнет ли чем, хотя и это тоже — а именно движение воздуха. Затхлый воздух или свежий. Сквозит или нет. Где сквозит — по лицу или ниже. Так многое можно понять…
Здесь сквозило.
Я рванул в комнату, Трактор — за мной.
Так и есть…
Ублюдки…
Местные… забыл я, что местный жилой фонд — в таком состоянии, что аж слов нет. Местные косорукие установщики — устанавливали кондей — а кондей огромный, старого образца — и ничего лучше не придумали, как пробить огромную дыру в стене. У нас бы за это хозяин квартиры дыру в голове того, кто это сделал, пробил бы — а тут все нормально, снега то тут не бывает. Потому можно и так.
И вот, Кит наш ненаглядный — просто ногами выдавил этот кондей и у него образовался огромный лаз в стене. Я выглянул — третий этаж, уйти совсем не проблема. Внизу земля, там он и спрыгнул.
А наручники… одноразовые, найдет как срезать…
Ворона думала и сыр во рту держала
И бдительность ворона потеряла…
Что-то липкое текло по пальцам, я посмотрел на них — груша. Я как раз держал ее в руках — и раздавил ее.
Дурак.
— Ладно, пошли.
…
Машину я остановил в двух кварталах, на стоянке. Надо было подумать.
Вот дурак — так дурак. Старею. Привык к тому, что у нас все стены крепкие, это тут любую пинком прошибешь.
Дурак…
Рядом недовольно сопел Трактор. Потом сказал
— Я скажу, что ушел с поста самовольно. Семь бед…
— Заткнись, дурак… Броник с собой?
— В багажнике оставил.
— Надевай. Сейчас навестим кое-кого.
Идти ему некуда. Домой он не рискнет. Если он думает, что на него наехали русские — он рванет к своим собирать джамаат. То есть, людей на разборку.
Надо понять, он вернулся в центр Шевченко или нет?
Там я совершил вторую ошибку. Решил сунуться в осиное гнездо вместо того, чтобы честно рассказать Слону что облажался. Но откуда мне было знать, что Костенко по своим каналам надавил и Чокария был вынужден быстро выпустить всех взятых с оружием украинских беспредельщиков — и они окажутся у себя на улице, не найдут своего старшего и будут как раз судить, куда он делся и ждать вот-вот наезда?
Но я тоже человек. И признаваться даже самому себе, что я облажался — я не хотел.
А то, что я второй раз налажал — это уже подступающая профнепригодность…
Должен был понять, какое впечатление произведет незнакомый джип на улице, где все на взводе, и так и ждут, пока враги как то проявят себя…
— Движение, — первым отреагировал Трактор
Через тонированное стекло, я увидел, как в нашу сторону бежит человек с дробовиком, и еще двое или трое — заводят машину.
А мы уже свернули, и обратно сдавать нельзя. Мы как минимум полминуты потеряем — а у нас и десяти секунд, наверное, нет.
— Шеф!
— Газу!
Трактор привык сначала выполнять приказы, а потом думать об их целесообразности — он придавил педаль, и восьмерка на двести пятьдесят лошадей — бросила Тойоту вперед. Человек с дробовиком понял, что мы останавливаться не собираемся…
— Пригнись!
Но Трактор успел — он еще добавил газу, и гениально, как гонщик — бросил машину ровно так, что она задела стрелка самым боком и не сбила — а отбросила его в сторону. Выстрел — ушел куда-то вверх…
В следующую секунду мы пронеслись мимо центра Шевченко, мимо разворачивающегося пикапа… а потом дробовой выстрел хлестанул и вышиб заднее стекло, оставив рваную дыру.
