– Ты мое солнышко. Ворвалась в серую мрачную действительность и осветила ее. Я и не знал, что так бывает. Спасибо тебе.
– Не за что, ты тоже изменил мою жизнь. Только пока не знаю, как…
– Серж! Серж! Серж! Выходи немедленно!
Их милый диалог прервал грубый женский крик. На соседней лоджии неистовствовала Неля. Она собиралась перелезть, добраться до коварного жениха и отстоять свое право на него.
– Твоя невеста? – прищурилась Маша, стараясь не выдать охватившего ее волнения.
– Нам сегодня все мешают! – раздраженно бросил Сергей, оглядываясь на дверь лоджии.
– Серж! Серж! Серж! – не унималась Неля.
– Придется выйти, – мрачно сказал он, – иначе она разбудит Олеську.
– Ты знаешь, – Маша удержала его за рукав, пусть все будет, как будет. Я не обижусь.
– Солнышко, ты меня заживо хоронишь с этой чумой?
Однако он пошел разговаривать с Нелей. Разумеется, Маша ничего иного не ожидала. Сумасшедшая невеста забыла о девичьей гордости и лезла на рожон. Прокладывая себе дорогу роскошным бюстом.
– Неля!
– Серж!
Естественно, Маша подслушивала! А кто бы выдержал на ее месте? Только полная идиотка. Она же с некоторых пор стала излечиваться от врожденного кретинизма в отношениях с сильным полом.
– Золотце, что ты тут делаешь?! – удивился Сергей.
– Она пытается перелезть к вам, Сергей Сергеевич, – объяснил Спицын, удерживающий за ноги Нелю.
– Спицын! Я просил тебя поймать для нее такси! Она должна уехать домой.
– Сергей Сергеевич, сначала она вела себя вполне мирно. Если не считать вырванной с корнем ручки туалета. Потом даже уснула, но когда проспалась…
– Хватит говорить обо мне в третьем лице, словно меня не существует! – завизжала Неля. – Я не позволю говорить о себе в подобном тоне!
– Извините, Неля, – усмехнулся Спицын. – Сергей Сергеевич! Мне продолжать ее держать, или пусть она перелезет?
– Пусти ее! – крикнула Дарья. – Для истинной любви преград нет! И мы наконец-то останемся одни, – тихо добавила она Спицыну на ухо.
– Не вздумай ее отпускать! – испугался Сергей. – Она свалится вниз.
– Босс, я, конечно, подержу сколько могу, но ваша невеста очень верткая. К тому же я уже от нее дважды пострадал!
– Я выпишу тебе премию за январь, Спицын. Держи ее крепче! Неля, что ты вытворяешь?
– Нет, дорогой, это ты вытворяешь. Решил меня бросить? Не получится! Я беременна! У нас с тобой будет ребенок.
– Я держу сразу двоих, – обомлел Спицын. – На мне двойная ответственность.
– Да, она беременна! – ткнула пальцем в Нелю Дарья.
– Откуда такие беспочвенные выводы? – поморщился Сергей.
– Она облевала мне кухню, – доложила Даша. – У нее ранний токсикоз.
– Сына я назову Сержем! – продолжила Неля.
– Неля! Мы с тобой об этом позднее поговорим, замолчи, пожалуйста, и вернись в комнату, – попросил Сергей.
– Ты обманешь! Ты постоянно меня обманывал, врал, что любишь! Отпусти меня, Спицын, я рухну вниз, как подбитая жестоким охотником дичь! То есть как раненая птица.
– Ах, какая метафора! – всплеснула руками Даша. – Слезу прошибает.
– Да уж, – кивнул Спицын, – хоть смейся, хоть плачь. Тяжело ее держать! Сергей Сергеевич, вы там быстрее определяйтесь.
– Я уже все сказал! – разозлился тот, ушел с лоджии и захлопнул за собой дверь.
Стекло жалобно задребезжало.
– Пусть прыгает, – сказал он Маше и налил себе в рюмку водки.
– Нельзя быть таким жестоким, – прошептала она. – Если она действительно ждет ребенка…
– То что?!
– Ты должен на ней жениться.
Вот она, истинная суровость бытия после волшебной сказочной ночи.
– Солнышко, я ничего никому не должен.
Он шагнул к ней, но Маша испуганно отстранилась.
– Так нельзя, я так не смогу.
– Нельзя навязываться мужчине, который не любит и никогда не любил!
– Нельзя быть жестоким.
– Я жесток, но справедлив. Ребенка я, разумеется, обеспечу…
– И вырастет еще одна несчастная Олеська.
– Маша!
– Сергей!
– Серж! Подлец и негодяй, приди ко мне, любимый!
– Вот дура, – вздохнул он, оглядываясь на лоджию.
– Но когда-то вы ее любили, – заметила Маша.
– Опять на «вы-ы-ы-ы»? – зарычал Сергей и надвинулся на нее.
И в это мгновение в спальне раздался детский плач.
– Мы все-таки ее разбудили! – горестно воскликнула Маша и побежала к ребенку.
Олеська, хрупкая и звонкая девочка, в байковой пижамке с веселыми колобками и одуванчиками, резко контрастирующими своей нарисованной радостью с горючими слезами, действительно выглядела очень несчастной.
– Ма-а-а-амочка, где моя ма-а-а-мочка? – повторяла она сквозь слезы, стоя посреди комнаты и прижимая к груди подаренный ноутбук. – Папа? Где мой папа?
Маша кинулась успокаивать Олесю, прижала ее к себе, но в бок больно врезался ноутбук. Она попыталась забрать его у девочки, но та крепко сжимала подарок и расставаться с ним не собиралась. От этого разрыдалась еще больше. Маша принялась уговаривать Олесю вернуться в постель, затем вспомнила, что ребенка, раз он проснулся, нужно проводить в туалет.
Возле спальни караулил Сергей. От его злости не осталось и следа.
– Олеська, ты чего перепугалась? – Он нагнулся и чмокнул девочку в мокрую щеку.
– А где настоящий Дед Мороз? – поинтересовалась та, вспомнив, в каком облике пришел дядя Сережа.
– Настоящий? У себя на Севере, видимо.
– Ой, ну что вы говорите! – всполошилась Маша. – Наверняка он где-то рядом! У него забот полны рукавицы, надо срочно принести людям счастье. Некогда ему отлеживаться в своем хрустальном ледяном дворце.
– У него хрустальный ледяной дворец? – восхитилась Олеся. – Расскажи мне о нем, ты же Снегурочка.
– Снегурочка, – кивнула Маша. – И о дворце я тебе обязательно расскажу, когда ты вернешься в постель.
– А не обманываешь про счастье?
– Чтобы в лесу Баба-яга сдохла, – поклялась Маша.
– Тогда Дед Мороз сделает так, чтобы ко мне вернулся папа!
– Обалдеть, – прошептал им вслед Сергей. – И что теперь делать?
– Тише, – шикнула на него Маша, следя в приоткрытую дверь за девочкой.
– На, держи! – Олеся сунула ей подарок. – Только смотри, не потеряй. Это папа мне подарил.
