– Половина шкур уже высохла, – говорил охотник Кирин. – Остальные мокнут. Ещё восемь дней надо.
– Долго ждать, – недовольно сказал главный. – Четыре дня тебе. Не будет шкур, на рынок поедут твои девчонки, в качестве товара. А это кто?
Бандит шагнул на порог дома, сразу меня заметив.
– Человек, – сказал Кирин. – Я нашёл его в болотах. Он ранен сильно в голову и спит всё время.
Невидимая сила легко сбросила меня со шкур.
– Какой хилый и маленький человек, – сказал демон.
Я не успел разглядеть, кто это был. Меня бросило сначала к нему, а затем швырнуло в стену дома. Хорошо, что жилище охотника было хлипким и я благополучно пробил стену спиной, вылетев под дождь. Я почему-то не почувствовал падение на землю, так как мир вокруг потемнел и сразу расцвёл маленьким оранжевым огоньком лампы. Голова гудела, как медный котёл, по которому лупят молотком. Сильно болело плечо и рёбра.
– Давненько меня не били, – охнул я.
– Они пришли рано, – Кирин помог мне сесть на полу. – Шкуры ещё не готовы.
– Беата говорила мне, что хвастаться нехорошо, но я их… наизнанку выверну, – я стиснул зубы, так как рёбра отдали резкой болью.
В маленьком жилище царил полный бардак и разорение. Не было ни дорогих шкур, ни дешёвых, а с верёвок сорвали не до конца высохшие лечебные травы. Чувство такое, что, если бы разделочный стол не лишился ножки, уволокли бы и его. Унесли даже шкуры, на которых я спал, а лежать на полу было неприятно.
– А где Фильви и девочки? – спросил я.
– Взяли в залог, – хмуро ответил охотник, сжимая кулаки.
Я положил ему руку на плечо.
– Не знаю, что они о себе возомнили, но урок я им преподам, – ободряюще сказал я. – Придётся идти на крайние меры, завтра, сегодня надо выспаться. Мне нужна будет сажа с котелка или из костра и чернильные корешки, я их видел на верёвках в доме, наверняка поблизости растут. Ещё свежая смола с деревьев, чтобы рисунки лучше держались на коже.
– Хорошо, – он кивнул.
– Я бы их раньше… Не переживай, всё будет хорошо. Я печать усиливающую поставлю, и мы с ними поговорим завтра. Далеко они лагерь разбили?
– Полдня пути.
– Далеко, – недовольно произнёс я. – Разбуди меня утром.
Выпив отвар, оставшийся с утра, я довольно быстро уснул. В голове немного прояснилось, словно мне и не хватало встряски, что устроили бандиты. Нет, физически лучше чувствовать себя я не стал, но ушла хандра. Мне бы только до храма добраться и знаки на спине восстановить.
* * *
Бодро шагая по дороге, я радовался тому, что дождь перестал лить. Мне не доводилось бывать в джунглях Амазонки, но думаю, что они должны выглядеть так же, как этот мокрый лес, растущий на краю болот. Вокруг необычно много зелени, высокие и толстые деревья, в воздухе столько сырости, что можно душ принимать. Папоротник в рост человека скрывает всё, что находится дальше пары метров от дороги. Из-за крон деревьев невозможно увидеть небо или солнце и невыносимо много насекомых.
Если говорить о местных болотах, то в прошлый раз я добрался аж до рыбацкой деревни, в двух днях пути отсюда дальше на юг. Меня там встретили холодно, приняв за сообщника длинноухих, поэтому хотели убить и съесть. Еле отбрехался, что беженец, что попал на юг случайно, что едва не слопали злобные собаки. В общем, у рыбаков я провёл два сезона дождей, научился ловить и разделывать болотную рыбу, охотиться на съедобных змей. Местные, вообще, ели всё, что умело плавать или быстро бегать. Знали тысячу способов поймать и приготовить рыбу. Но жить в этой глуши было невыносимо, если ты не демон с толстой серой кожей и острыми зубами, которыми так легко дробить чешую рыбы. После двух сезонов я чётко для себя решил, что жить в болоте не хочу, и пошёл искать крупный город. Ох, сколько же воспоминаний нахлынуло о странствиях по всему югу, сколько городов и деревень я повидал. Долгие странствия закончились в Хуме лишь через два с половиной года. По неосторожности забрёл в один городок, выращивающий зерно и овощи, а их глава сразу прикинул, кому и почём меня можно продать. Нет, в этот раз подобный путь я проделывать не хочу. Лучше сразу попасться на глаза Беате. Ну а дальше посмотрим, что делать и как быть.
Из тёплой зимней одежды на мне остались только джинсы и футболка, а всё остальное, включая обувь, сгинуло в болоте. Идти по старой размокшей дороге босиком неприятно, но выбора не было. Хорошо, что я спортом усердно занимался в школе и даже разряд по самбо получил. Быть хилым и слабым в этом мире плохо, сразу сожрут. Только за последние дни я сильно похудел и едва на ногах стоял. Кирин смотрел на меня и глазам своим не верил, когда я шёл по дороге уже четыре часа, не зная усталости. Всё дело было в знаках, которыми я покрыл руки от плеч и до самых кистей. Чернила вышли плохие и грубые, но это даже лучше, проще будет их смыть. А пока знаки действовали, я мог даже бежать, но не хотел тратить сил больше чем нужно. Один из знаков на предплечье брал силу взаймы у тела, так что следующие несколько дней я буду напоминать варёный овощ и хорошо бы успеть всё сделать за сегодня.
– Нам повезло, что дождь кончился, – сказал я на языке дами, вкладывая силу в слова. Забываю, что мне на днях должно будет исполниться всего четырнадцать лет, поэтому голос звучал непривычно, по-юношески. – Светлоликая тварь, надеюсь, ты там сдохла от потери крови.
Воздух вокруг немного завибрировал, но быстро успокоился. С веток и листьев ближайших деревьев сорвалась влага, пролившись на нас небольшим дождём. Кирин ещё раз утром проверял и сказал, что у меня на спине никаких рисунков и знаков нет. Странно, что я чувствовал силу и даже мог сотворить голубой защитный огонёк без основного символа. Утром я с большим трудом поднял огромный булыжник с расстояния в десять метров. Прежняя сила ощущалась очень слабо и настолько необычно, что я не мог подобрать слова, описывая ощущения. Беата ведь говорила, что символы, наносимые на тела дами – это не просто татуировки и рисунки. Может, я мог использовать их потому, что знал нужный узор и как с ним взаимодействовать?
Существует несколько типов знаков, одни работают сами по себе, как тот же символ отражения, другие являются ключами и открывают доступ к силе. Есть ещё и третий тип, такой как символ чёрного солнца, заставляющий правильно работать первые два. Но если нанести их неподготовленному человеку, то он может просто не выдержать и умереть. Жрицы в храме тренируются долгие годы, нанося их один за другим, не спеша и правильно оценивая собственные силы. Один из последних символов, который Беата нанесла мне на спину, расширял восприятие, улучшая реакцию. Проще говоря, я мог следить за падением капли воды с крыши и в это время подумать о вечном и даже помедитировать немного. Поток времени превращался в густое желе, сквозь которое нужно было пробиваться. Плохо, что двигаться в этот момент нельзя, чтобы не заработать растяжение или не сломать себе что-нибудь. Я к этому символу почти месяц привыкал.
