По-моему, я устал больше, чем Беата, наблюдая за её работой. Когда последняя из присутствующих послушниц получила нужный символ, наставница закончила читать бесконечную лекцию и отправила их в комнаты, чтобы отдохнули день. Редко, но случалось так, что послушница не могла принять символ даже со слабой кровью демона. До летального исхода доходило ещё реже, но, в любом случае, несчастные долго болели, и после этого им редко наносили другие символы.
— Беата, ты молодец, — к нам подошла наставница Эва, — символы получились хорошими. Сказала бы, что из тебя получится замечательная хранительница символов, но знаю о твоих амбициях. Василий, не буду спрашивать, кто тебя учил, но получилось неплохо. Хочешь стать хранителем символов? Эту должность мужчины никогда не занимали, но я вижу, что у тебя есть талант к этому.
— Спасибо, но я не планирую подниматься так высоко, — сказал я.
Если переводить её похвалу на нормальный язык, то она предупреждала, что занять эту должность мне не дадут, как бы хорош в этом я ни был. Эта должность только для дами и только для старшей жрицы. Старейшины из числа мужчин максимум могут занимать хозяйственные должности, такие как работа библиотекарем или кладовщиком.
Наставница Эва бросила взгляд на листок с рисунком символа и ушла.
— Услышать похвалу от наставницы — большая редкость, — улыбнулась Беата. — Как я справилась?
— Нормально.
— Нормально? — удивилась она. — И всё? Ты видел, что наставница меня хвалила?
— Будешь учитывать, что я доверяю тебе свою спину? — уточнил я, ослабляя пояс. — У тебя хорошо получается, когда не спешишь. Увлекаясь, не забывай про активацию «ключа». И постарайся не разливать чернила, у меня их совсем немного.
— А эти? — она показала на оставшиеся чернила.
— Слабоваты будут, — я поставил на столик небольшую склянку с чёрными блестящими чернилами. Даже по цвету они отличались от тех, что использовали для послушниц.
В отличие от дами и других демонов, люди хуже переносят чернила, содержащие сильную кровь. Может, это всё из-за того, что в нас изначально нет магической силы? Уже и забыл, что в прошлый раз символ «понимания» мне нанесли простыми чернилами, такими, как послушницам только что. Вроде бы я плохо их перенёс, болел несколько дней, лёжа в маленькой комнате рядом с хранилищем книг в подвале. Спасибо библиотекарю, а то помер бы.
Пока Беата наносила символ, я успел обрадоваться, что это не так уж и больно. Но когда она дошла до момента активации, спину обожгло, словно раскалённым клеймом прижгли, даже слёзы из глаз брызнули. При этом боль растеклась по всей спине, и тело начало гореть. Не помню, чем всё закончилось. Вроде бы Беата успела нанести символ до того, как я отключился. И почему-то только когда я провалился в темноту, в голове мелькнула мысль, что надо было начать с чернил из слабой крови демонов, чтобы постепенно приучить тело к подобному стрессу. Это называется жадность — требовать для себя сразу крови великого змея.
В беспамятстве я провалялся до следующего утра и чувствовал себя так плохо, что все предыдущие болезни казались лёгкой простудой. Вроде бы ко мне заглядывала Тэя, чтобы проведать и чем-то напоить, после чего я благополучно проспал ещё сутки, а весь следующий день болел, не в силах встать с кровати. Меня в этот день навещали и наставницы, и Беата, и даже встревоженная Сивита заглядывала на минуту. Сказала, чтобы я не вздумал помирать, потому что иначе она меня и там достанет. Но при этом не просила убрать символ наставника, что уже хорошо. А ещё надо поблагодарить Зои за то, что ухаживала за мной эти дни.
Более-менее сносно я почувствовал себя только на третий день. Спина всё ещё болела, но лихорадка ушла. Каждое утро я пил отвар из целебных трав, которые отдал верховной. Тэя наказала Беате следить за этим, поэтому очередным утром она пришла с большой тарелкой завтрака и кружкой с уже готовым отваром. От неё я узнал, что старшие жрицы, дорвавшиеся до чернил, вернулись к своим обязанностям ещё вчера вечером. Тогда же они и узнали о пропаже хранительницы кладовых. Сивита пришла к верховной, сказав, что несколько дней не видела наставницу и решила заглянуть в её спальню. Там она нашла кулон старшей жрицы и связку серебряных ключей, с которыми Серна не расставалась даже ночью.
После завтрака я решил проводить Зои в трапезную, так как у неё намечался ещё один рабочий день в мастерских. Она не говорила, чем занимается, но было видно, что подобная работа ей нравится. Пока она на скорую руку завтракала, я выпил пару кружек компота, пытаясь стереть привкус лечебных трав с языка. За три дня он так прочно въелся, что любая пища приобретала этот незабываемый горький вкус.
— Видел бы ты, как много шума это наделало, — улыбнулась Беата, рассказывая о пропаже хранительницы кладовых. Зои умчалась относить посуду и спешила догнать послушниц под присмотром наставницы. Как она умудряется находить общий язык со всеми, для меня оставалось загадкой. — Оставить серебряные ключи и уйти Серна просто не могла. Всем понятно, что с ней кто-то…
Беата на секунду замолчала, когда мимо прошла группа младших жриц, закончивших завтрак. Ей досталось несколько холодных взглядов. Этим девушкам было от восемнадцати до двадцати лет, и очень скоро они должны были стать полноправными жрицами.
— Подруги? — уточнил я. — Вы же вместе учитесь?
— Учимся, — отмахнулась Беата. — Было бы у Тэи больше свободного времени, не пришлось бы. Да, в общем, о хранительнице сейчас много слухов ходит. Думаю, что если в ближайшие несколько дней её не найдут, то будут новую выбирать. Поэтому на этаже старших жриц сегодня шумно. Должность-то высокая, и желающих её занять немало.
— А как же Сивита? — уточнил я.
— Ей для этого надо третью молитву читать. Кстати, Тэя тебе о занятиях не говорила? Раз ты символ «понимания» получил, то сегодня с нами будешь заниматься. Она поручила мне проверить, насколько хорошо ты владеешь силой голоса. Ты же третью молитву и без символа читал, значит, сейчас будет ещё легче. Как раз увидишь кислые рожи тех девушек, что мимо проходили. Они-то вторую осилить никак не могут, а тебе всего четырнадцать.
Уметь читать молитвы — это не только способность произнести нужные слова. Когда поднимаешься на определённый уровень, нужно уметь сопротивляться силе голоса. К примеру, третья и четвёртая молитвы вызывают физическую боль. При большом желании произнести их могут и простые жрицы, но при этом пострадают сами. Я пока не знаю, почему сила голоса перестаёт воздействовать на тебя, когда становишься сильнее. Если Беата говорит, что может читать четвёртую, значит, она может выдержать эту силу, даже если молитву будет произносить Тэя. А вот старшие жрицы, добравшиеся только до третьего уровня, будут страдать от сильной боли и даже могут умереть.
Занятия для жриц, практикующих силу голоса, проходили всегда в большом молитвенном зале на первом этаже. Это было огромное помещение, слегка уступающее размерам зала посетителей. Здесь также нет перекрытий этажей, и если поднять голову, то можно увидеть свод храма, длинные полотна ткани на широких балках под потолком и обилие разноцветных лент. Мне всегда было любопытно, как их туда крепили. В любом случае, заставить их трепетать, как от сильных порывов ветра, мог только голос верховной жрицы. Пару раз я был этому свидетелем, когда Беата молилась здесь в одиночестве. Пространство вокруг неё не дрожало, даже, наоборот, было тихо, но вот ленты под потолком трепетали, готовые сорваться в любой момент. Пугающее и завораживающее зрелище.
