В центральном зале свет был погашен. Сегодня, используя составленные стопкой книги вместо подушки, здесь не уснул ни один студент – все веселились на балу. Лишь на длинных, разделенных переборками столах мерцали, напоминая гигантские снежинки, информационные гнезда.
Изабелла достала трансир, расправила и вложила в светящуюся рамку на столе, подключая к системе… Спустя час она знала все о высокородном клане Разаль. Клане, главой, т. е. артаном которого был Галертон Разаль, старший брат матери Дэль.
* * *
Пожилой рыцарь разглядывал менестреля, по-простецки подперев щеку рукой.
– Ты знаешь, что когда вспоминаешь что-то, у тебя глаза темнеют, как грозовые тучи? – усмехнулся он.
Усы скрыли ухмылку, и Белка не смогла разобрать ее оттенок. Горькой ли она была, язвительной или шутовской?
– Так было всегда… – добавил Монти. – О чем ты вспомнила?
Разглядывая его ненастоящее лицо, Изабелла раздумывала, рассказать ли ему о той неприятной правде, что открылась ночью после бала? Тогда, в Фартуме, Белка никому не рассказала об этом.
– О чем? – переспросил Монти.
Дэль уже четыре года как не было в живых, но от этого ее тайна не переставала быть ее тайной.
– О веере, – ответила Изабелла. – С ним ведь связано что-то еще? Ты не все рассказал мне?
Рыцарь покопался в наручи и положил на стол листок грубой желтой бумаги, которую использовали на Земле для упаковки товаров.
– Бери. Следов на нем все равно нет, я проверял.
Очень осторожно она развернула листок. Посередине было написано по-тайшельски: «Ты за все ответишь!» Изабелла вопросительно посмотрела на Монти. Тот пожал плечами.
– Знаешь, детка, я тоже вначале решил, что это чья-то глупая шутка. Но через неделю после этой записки сдох мой пес, стащив стейк с моей тарелки во время ужина, а через две – моя машина превратилась в кучу обломков. Я успел рекурсировать за мгновение до взрыва – отставного бойца Унии не подвела интуиция! Так что это не шутка…
Белка снова посмотрела на веер. Бред какой-то! Монтегю уже пять лет, как вместе с ней закончил Фартум и три года – как покинул боевое звено, вернувшись на Землю. С чего вдруг этот привет из прошлого?
Изабелла взяла изящную вещицу в руки, повертела. Сомнений быть не могло, она – та самая, что принадлежала Дэль.
Насколько Белке было известно, в последние годы Патрик Монтегю отошел от дел, переложив их на плечи сына, поэтому она спросила:
– Это может как-то быть связано с твоим бизнесом?
Монти поморщился.
– Если это так – я принял все возможные меры предосторожности. Но это не так…
– Поясни! – потребовала она.
– Твои глаза горят праведным любопытством! Прекрасное зрелище, я скучал по нему! – неожиданно рассмеялся Монтегю.
– Наверное, поэтому ты нас бросил? – съязвила Изабелла. – Чтобы наслаждаться скукой в одиночестве?
Рыцарь налил себе вина, залпом выпил и вперил в нее недобрый взгляд.
– Я просто понял, что гляделки со смертью – не мое!
Белка поднялась, понимая, что сейчас они опять поссорятся. Сколько их было, таких ссор, в тот год, что Монти рвался между ней, Изабеллой, и памятью о Дэль?
– Трус, – тихо произнесла она.
– Почему ты отказываешь мне в праве выбирать собственную жизнь? – пожилой рыцарь смотрел на нее потемневшими от гнева глазами.
– Планида Спасителя, да живи, как хочешь! – фыркнула Изабелла. – В чем проблема?
– Проблема в том, что некто пытается меня убить! – прошипел Монти. – И я подумал, что по старой дружбе могу поболтать с тобой об этом, вдруг ты что посоветуешь? Но вместо помощи нарвался на очередные упреки! Нет, Изабелла Лакрими, ты не изменилась! Все такая же упертая и нетерпимая! Все, что идет в разрез с твоим мнением, существовать не имеет права! Как ребята до сих пор тебя выносят?
Белка ощутила, как перехватило горло. Слова сами просились наружу. Слова о том, что боевое звено – это больше чем семья, и когда теряешь любого его участника, в сердце остается дыра, которая не затягивается. О том, что Джей и Уолли смогли пережить те страшные события и не сломаться, а он, Монти, так и не справившись с психологической травмой, позорно бежал из их рядов, предав друзей. И ее… Предав ее! Она-то думала, что Монтегю любит ее, но собственное спокойствие оказалось для него дороже! Когда он сказал, что бросает звено, она потеряла дар речи. Когда предложил и ей уйти вместе с ним – наорала на него. А когда он уходил, потащилась следом, как нищенка, заливаясь слезами и умоляя остаться. За рубашку цеплялась… Он остановился на пороге их квартиры, не поворачивая головы бросил: «Прости!» И ушел. Так и не заглянув ей в глаза.
Она бы не выжила, если бы не поддержка Джея и Уолли! Они тормошили и утешали ее, терпеливо выносили слезы и вспышки агрессии… Ей казалось, небо рухнуло, но они, как два Атланта продолжали удерживать его, даже основательно просевшее.
Планида Спасителя, она думала, что все это забыто и надежно заперто в дальнем уголке памяти! Эта боль… Эта невозможность дышать… Этот серый-серый-серый цвет, затянувший все вокруг с того момента, как Монти шагнул через порог… В последние годы она научилась ощущать себя свободной и состоявшейся личностью, которую не волнует прошлое и ждет безоблачное будущее… Ну и что, что ее любовники на одну ночь все как один были высоки, худощавы и темноволосы? Это просто любимый типаж мужчины, только и всего! Ведь ни с кем из них ей не было так хорошо, как…
– А не пошел бы ты в Выгребную яму Спасителя, высокородный господин! – прошипел менестрель.
Добавил еще несколько слов, которые менестрелям знать не полагалось, и, бросив на стол пару монет за ужин, выскочил из трактира под проливной дождь.
Изабелла рекурсировала сразу, как только скрылась из вида тех, кто мог бы наблюдать за ней из трактира, и спустя мгновение приземлилась на душной улице, освещенной нервным сиянием неоновых вывесок и электрических фонарей. Пахло разогретым за день асфальтом, бензином и машинным маслом. Ни следа аромата зелени или листвы. После свежего воздуха Кальмерана этот бил по легким тяжелым молотом, вызывая кратковременное удушье.
Земля?! На кой черт ее сюда занесло?
Место казалось знакомым. Белка огляделась – вон в том пабе когда-то она слушала непривычно тихий голос Монти, и в сердце прорастал, раня, шипастый страх потерять его. Потерять землянина навсегда.
Сейчас из паба раздавались громкая музыка и пьяные выкрики.
Выпивка!
Пожалуй, это то, что нужно! Все что угодно, лишь бы раскаленный нож воспоминаний не прокручивался в ране прошлого, вороша былую боль.
Она развеяла морок. Черный комбинезон, похожий на одежду мотоциклистов, и высокие ботинки, – как раз то, что нужно для посещения заведения подобного пошиба.
