Это была проблема огромных судов — а «Олимпик» и «Титаник» на тот момент были самыми большими в мире — они притягивали к себе маленькие суда в результате всасывающего эффекта, который появлялся от движения огромных винтов. Эту проблему должны были изучить, прежде чем отправлять лайнеры в плавание, ведь в открытом море все могло привести к трагическим последствиям.
И может, «Титаник» не смог обойти айсберг, потому что тот к нему притянулся?..
— Ну ладно, — проговорил Гюстав. — Что тогда будем делать? Схватим Уильямса на «Титанике»? Или пристрелим? Он точно нужен нам живым? Он убил Пьера, не забывайте.
— Нам нужен хоть кто-то, у кого есть информация о Невё, — сказал Эдвард. — Поэтому желательно, чтобы Уильямс был живым. Схватим его и наденем «Наручник», если он на нем сработает.
— Мы могли бы усовершенствовать «Наручник», — намекнул Гюстав.
— И тогда к нам бы пришёл марсианин и исправил историю. Хочешь иметь с ним дело?
— Как знаешь. Ну что, тогда на «Титаник»?
ТИТАНИК, 1912 ГОД
Эдвард и Гюстав нарядились в джентльменов и отправились на борт «Титаника». Местом своего появления они выбрали шлюпочную палубу, потому что в тот вечер на ней практически никого не было. Воздух оказался очень холодным; ход судна создавал морозный ветер, отчего становилось еще холоднее. Небо было именно таким, каким его описывали выжившие — безоблачное, темное, с яркими и будто бы выпуклыми звёздами.
— Как будем действовать? — спросил Гюстав, выпустив слова белым паром.
— Если Уильямс пойдёт предупреждать офицеров, то нужно быть рядом с ходовым мостиком. Пойдем с разных сторон: я по правому борту, ты по левому.
— Понял.
Для того чтобы попасть на левый борт, Гюставу нужно было преодолеть многочисленные ограждения, но он не стал утруждаться — он просто туда телепортировался.
Эдвард уже был на правом борту, поэтому, не мешкая, отправился в переднюю часть корабля. Проходя мимо беленьких шлюпок, подвешенных на шлюпбалках, он тут же подумал, что места было предостаточно, чтобы прикрепить дополнительные шлюпки. Как могло получиться так, что для 2208 человек было приготовлено только 1178 спасательных мест? Конечно, жертв «Титаника» было очень жаль — они доверили свои жизни судоходной компании, а та должным образом не соизволила о них позаботиться. Несправедливо, подло, особенно в отношении третьего класса, который во время эвакуации оказался заперт за железными решетками, дабы для начала дать занять все свободные места «слишком важным» людям из первого класса. Но как бы ни было их жаль, нельзя было позволить Уильямсу спасти «Титаник» — это слишком сильно изменит историю.
— Что странно, — раздался из наушника голос Гюстава. — В последнее время эти типы заделались в спасатели.
— Наверняка не просто так, — ответил Эдвард.
— Интересно, для чего им понадобилось спасать «Титаник»?
— Без понятия.
Эдвард добрался до ограждения, которое отделяло ходовой мостик от основной части палубы, и услышал разговоры офицеров. Впереди был внушительный нос корабля, который стремительно рассекал воду. «Титаник» и вправду двигался очень быстро; его скорость на участке, где была большая вероятность наткнуться на льды, всегда вызывала у Эдварда вопросы.
Кто-то вышел из рубки и прошёлся по открытой части мостика. Эдвард прижался к белой стене, молясь, чтобы его не заметили. Офицер в синей форме и фуражке лишь поглядел немного вперёд и вернулся обратно.
Эдвард облегченно выдохнул и стал озираться по сторонам, чтобы не проглядеть Уильямса.
А он точно придет сюда? — тут же засомневался Эд. — Хотя в принципе, куда же еще?..
— Я вижу Уильямса! — неожиданно выдал Гюстав.
— Что?!
Эдвард сорвался с места и побежал в обратную сторону, чтобы как-то попасть на левый борт, но из-за угла возник человек с пистолетом в руке и преградил ему дорогу.
— А я тебя ждал, — сказал человек.
Это был Дэнни Готтфрид.
Ну конечно, Уильямс тут не один! Вряд ли одному человеку было под силу спасти «Титаник».
— Вот же сволочь, — проговорил Эдвард.
— Кто? — спросил в наушнике Гюстав.
— Демосфен Жан Готтфрид, — объявил Эдвард. — Засада.
— Откуда ты знаешь моё полное имя?! — возмутился Дэнни.
— Вот черт, — проговорил Гюстав. — Я тебя вытащу.
— Лови Уильямса.
Дэнни в мгновение переместился Эдварду за спину, выдернул из его уха наушник и швырнул за борт.
— Черт, — выругался Эдвард. — Ты хоть знаешь, сколько он стоит?
— Вперед. — Дэнни упёр пистолет ему в затылок, схватил за шкирку и потащил к двери, за которой находился гимнастический зал.
Когда они вошли внутрь, Дэнни запер дверь изнутри и приставил пистолет к лицу Эдварда.
— Не нравится, когда в рожу тыкают дулом? — вопросил Дэнни. — Мне вот не нравится.
От Эдварда не укрылось, что оружие было из двадцать первого века. Это было странно, ведь когда Дэнни приходил спасать Линкольна, у него был старинный пистолет (этот пистолет теперь стоит в кабинете Жиллена на видном месте, точно музейный экспонат). Плюс раньше Дэнни действовал один и менял историю как будто бы к лучшему, в то время как Невё менял историю под себя. Что если этот парень раньше действительно не был с ними знаком?
— Невё завербовал тебя недавно, — озвучил Эдвард свою догадку. — Что они тебе пообещали? Деньги? Ты знаешь, что потом они тебя кинут? Вероятнее всего — просто убьют.
— Что ты мелешь?
— После 1923-го года твой след обрывается. Тебя больше не существовало. Наверное, они избавились от тебя, когда ты стал им не нужен.
— Не знаю, о чем ты болтаешь. — Было видно, что Дэнни ему нисколько не верит.
— Зачем вы здесь?
— Мы пришли сюда, чтобы спасти «Титаник»!
— А зачем? Ты спрашивал, для чего им это понадобилось? — спросил Эдвард.
— Для того, чтобы все эти люди не погибли страшной смертью!
— Уверен?
— Замолчи. — Дэнни сильнее прижал дуло к его лицу.
Эдвард тяжело сглотнул. Он вспомнил, как в Нью-Йорке сам Дэнни был в таком же незавидном положении; сейчас они буквально поменялись местами. Тогда Эдвард не смог его пристрелить и теперь, видно, за это поплатится.
— Собираешься меня пристрелить? — уточнил Эд.
— Меня именно для этого и наняли.
— Тогда чего ты ждёшь?
* * *
Чего ты ждешь?.. — повторил про себя Дэнни.
От напряжения у него уже свело руку. Он глядел на Эдварда, подгоняя себя завершить свою миссию, которая поначалу казалась очень простой. Он был на войне и убивал людей — убить кого-то еще не должно было быть сложно. Однако на войне все было по-другому; там он убивал, чтобы не убили его. Здесь же это походило на умышленное убийство, и Дэнни, уже вообразивший себя героем, подумал, что ничем не будет отличаться от самого Эдварда, которого он окрестил самым гнусным злодеем во времени.
