Сам он не сможет уничтожить то, что было написано рукой матери. Ее последнее послание. Ее последние сказанные ему — пусть и через бумагу — слова.
— Уверен?
— Да. Сожги его.
И все же у бумажных носителей есть плюсы. Их проще уничтожить и нельзя восстановить.
* * *
Эдвард узнал у администратора, в какой палате лежит Гюстав (племянница ведь не соизволила ему это сказать), и пришёл его проведать.
— Ну как самочувствие? — спросил Эд.
Гюстав лежал с перебинтованной головой, словно египетская мумия.
— Нормально. Этот тип хорошо мне зарядил. Я даже не понял, откуда он взялся.
— А что вообще произошло?
— Я хотел тебе помочь, но на меня сзади набросился тип и с размаху врезал мне тростью. Вот и все. Я потерял сознание, а очнулся уже здесь. — Гюстав почесал голову под бинтами.
— Ты сам переместился?
— В том-то и дело, что нет.
— Странно, — протянул Эдвард.
— Надеюсь, из-за этого ты не захочешь снова посадить меня на скамью запасных?
— Я и сам сегодня получил по башке, так что нет.
— От Демосфена Жана Готтфрида?
Жана, — осенило Эдварда.
Второе имя Дэнни было Жан. Луиза назвала его в честь своего мужа, скрывавшегося под именем Дирка Готтфрида. Значит, она знала настоящее имя отца Дэнни. Таких совпадений не бывает.
— От него, — ответил он. — А потом тип с тростью его похитил.
— Похитил?
— Именно.
— Может, переместил в другое время? — предположил Гюстав. — Как меня.
— Может.
— Я думал, что ты в большой беде, поэтому поднял всех на уши. Хотел сам отправиться тебе на выручку, но Жаклин успела до тебя дозвониться. Откуда взялся этот тип с тростью? Кому он помог — им или нам?
— Выглядит как будто бы обоим. А может, никому из нас. Может, он просто хотел, чтобы история «Титаника» шла своим чередом. Надеюсь, когда-нибудь мы узнаем, кто это был. Кстати, пока ты тут отдыхал мы неожиданно стали нацистами. Ты это заметил?
— Что?! — Гюстав даже подскочил. — Не заметил. Мы с Эдит тут разговаривали. И… нет, ничего не изменилось.
— Значит, я неплохо поработал. Во всяком случае, это продлилось не больше десяти минут. Вся история изменилась и… ты все это время так и лежал в палате?
— Да.
— Значит, настоящее меняется, но мы остаёмся в тех же локациях. Как будто так и должны в них быть. Интересно. Может, это корректирует он?
— Кто? — не понял Гюстав.
— Хозяин времени. Мы должны через все это пройти, чтобы стать теми, кем должны стать. И он специально все это подстраивает.
— Кому должны? Мы никому ничего не должны! — возмутился Гюстав. — Я понимаю, что ты веришь в существование Хозяина времени, но по мне так это бред.
— Ты же веришь в инопланетян! — напомнил Эдвард.
— Внеземная жизнь существует. Ты сам убедился в этом. Томас Форд, помнишь его?
— Я видел Хозяина времени. Собственными глазами.
— Ты говорил, что это был человек из психушки.
— Людей, утверждающих, что они путешествовали во времени, сажают в психушки ничуть не реже, чем людей, утверждающих, что они видели инопланетян. Сечёшь?
— Но он не может быть богом, — возразил Гюстав.
— Я не говорю, что он бог. Возможно, Хозяин времени — это путешественник, обладающий более сильными способностями. Наверняка из будущего, какой-нибудь супер модифицированный человек. Он может играть чужими жизнями и считает себя богом, почему нет.
Эдвард задумался. Все то, что сегодня произошло, должно было произойти, чтобы он узнал о Жане и Дэнни. Все это было точно запрограммировано, ведь с Жаном это уже случилось в прошлом, а с Эдвардом многое ещё только должно будет произойти в будущем.
Что это может быть?
Судьба — где-то там уже прописан сценарий жизни и остаётся только, самому того не ведая, по нему жить?
Или нет никакого сценария, все это только происки Хозяина времени, который выдумал от скуки игру и таким образом развлекается?
При первой же возможности Эдвард постарается это узнать, но пока ему придётся разгребать то, что он имеет. Теперь у него появилась новая забота — Дэнни.
КАИР, 2020 ГОД
Высокое здание каирского отеля было окружено пальмами и бассейнами с голубой водой, в которой отмокали отдыхающие люди. Позади этого райского уголка был кусочек города с неприметными серыми зданиями, а дальше — бежевая пустыня с торчащими треугольниками пирамид, очертания которых дрожали в мареве. Михель Невё стоял у окна и разглядывал этот пейзаж, чуть отодвинув легкую занавеску.
— Красиво вы тут устроились, мсье Коэн, — одобрил Невё на английском языке.
— Меня зовут Хару, — ответил ему сидящий на диване мужчина.
У него были чёрные кудрявые волосы длиной до плеча, такая же чёрная короткая борода и вытатуированные под глазами и на лбу иероглифы. Это были не единственные татуировки на его теле, обе руки покрывали различные символы, понятные только посвящённым людям.
— И все-таки вы уже десять лет живете под именем Гарри Коэна. — Повернулся к нему Невё. — Лучше, если я буду звать вас именно так.
Хару нахмурился, но никак не прокомментировал это заявление. Выдуманное имя ему не нравилось, но Невё дал ему возможность начать новую жизнь, поэтому пусть зовет, как хочет.
Принять новое имя было не самым сложным, что он должен был сделать взамен.
— С чего вы вдруг решили посетить Каир? — полюбопытствовал Невё. — Он же вам не очень нравится. Или все-таки чувствуется единение с родиной? Скучаете по ней?
— Относительно.
Так и будешь трендеть, — недовольно подумал Хару.
Он знал, что Невё явился к нему не просто поболтать, за все эти десять лет он навещал его только для того, чтобы дать какое-нибудь задание. Сейчас наверняка было не иначе, поэтому все эти якобы вежливые расспросы были совершенно ни к чему.
— Номер классный, даже пирамиды видно.
— Печальное зрелище.
— Ладно. Для вас есть работа, — приступил к делу Невё. — Мы нуждаемся в ваших непревзойденных навыках. Нужно поймать одного человека, который может быть где угодно и когда угодно. На счастье, мы нацепили на него жучок и знаем, где он находится. Его нужно привести живым, не обязательно в абсолютной целости, но живым. Его фотографию и сведения о нем сейчас дам. — Он стал рыться в сумке в поисках Айпада. — Как у вас с французским?
— Более-менее.
— Вы говорили, что выучите его.
