— Если ты знаешь кому и сколько заплатить — вопрос титула решается легко и быстро, — продолжил Каташи; в ходе разговора они прошли сквозь высокие двойные двери и очутились в большом саду. Прямо посреди него стояли деревянные подмостки, а за ними — статуя в три человеческих роста, судя по виду отлитая из чистого золота и изображающая воина в полных доспехах с мечом наперевес. — И вот уже вчерашний торговец рыбой, которому просто повезло разбогатеть в неурожайный год, становится гордым аристократом, даже если все поколения его предков гнули спины в поле. К слову, ты ничего не замечаешь?
Кенджи огляделся и вначале не увидел ничего примечательного. И только спустя несколько мгновений он наконец понял, что гости вокруг то ли специально, то ли неосознанно разделились на две группы.
По левую руку пили вино и переговаривались члены Великих Домов и к ним причастные, а также представители наиболее старых и уважаемых семей. По правую же собрались столичные и приезжие богачи вместе с выходцами из Домов попроще. Между ними, разумеется, еще были жрецы, иностранные гости, государственные служащие или же те, кто по тем или иным причинам не желал выбирать чью-то сторону, однако разделение можно было обнаружить невооруженным взглядом.
— Старая кровь как может отторгает свежую, а та же в свою очередь стремится занять ее место, — продолжил Каташи и надолго припал к кубку.
— Вы хотите сказать, что… — начал было Кенджи, когда молчание уже изрядно затянулось, но Каташи оборвал его взмахом руки.
— Я имею в виду, что хорошие времена рождают слабых людей, которые впоследствии создают времена куда, куда более трудные для будущих потомков.
— Но в таком случае в трудные времена должны появляться сильные люди, — заметил Кенджи.
— Верно, — усмехнулся Каташи, но уже через миг лицо его вновь посерьезнело. — Однако застанем ли мы их?.. Вот в чем главный вопрос. Чем дольше длится затишье, тем смертоноснее грядущий ураган, который покажет, сколь крепки стены нашего дома. В прямом и переносном смысле. И сдается мне, мушкеты семьи Шоку не будут долго лежать без дела… Сын, — он вдруг повысил голос, — если ты решился подслушивать то, во-первых, постарайся не пыхтеть как кипящий на огне чайник, а во-вторых, в этом нет совершенно никакого смысла, так как наш разговор подошел к концу.
Произнеся это, Каташи отправился к прочим аристократам, а место его занял Макото, который до того прятался за скульптурой из живой травы в виде большой черепахи, скорчившись в три погибели.
— Ненавижу, когда он так делает, — буркнул Макото, разминая спину.
— Ловит тебя с поличным? — поинтересовался Кенджи.
— Очень смешно. Хотя это тоже. Но вообще я про все эти разговоры о наступающей на пятки буре и тому подобном. О, смотри-ка кто идет.
Не заметить Шуноморо, спешащего в их сторону, было довольно трудно. По пути он случайно задел локтем какого-то парня, вылившего содержимое бокала себе на туфли. Злобно цыкнув в сторону здоровяка, он уже было открыл рот — но, видимо, оказался все же достаточно трезв, чтобы трезво рассчитать силы и лишь что-то проворчал себе под нос, подзывая проходящего мимо слугу.
— Друзья, — подошедший Шу сложил перед собой ладони и склонил голову, — прошу прощения, что за все это время не послал вам и весточки. Я ни в коем разе не забыл о моем обещании помочь вам, но поймите сами — тренировки, тренировки, тренировки… К слову, Кенджи — великолепное выступление. Не знал, что Рю успел научить тебя вызывать теневых фантомов.
— Я тоже не знал, — усмехнулся Кенджи и добавил, видя, что с лица друга не сползает виноватая мина: — Не стоит оправдываться. Мы и сами-то пока толком ничего не добились. Разве что…
Кенджи вкратце пересказал все события предыдущих дней, опустив только визит Проклятой. Отчего-то их встречу он хотел сохранить в тайне и не делиться ею ни с кем — во всяком случае пока.
— Отвлечь внимание? Сделаю все, что в моих силах и в следующий раз непременно составлю вам компанию, — пообещал Шуноморо. — Судя по всему, этот ваш новый знакомый — весьма занятный человек.
— Это да. Быть может, даже чересчур, — заметил Макото. — Старикан все же умеет находить себе приключения на за…
Закончить мысль он так и не успел, поэтому на какое именно место Рю находит проблемы оставалось лишь догадываться. Взревели горны, застрекотали трещотки, загремели барабаны — разговоры вокруг тут же смолкли, а со сцены поспешили сойти артисты, до того разыгрывающие какие-то сценки на злобу дня.
Через несколько мгновений в сад дружным шагом прошли вооруженные воины из личной гвардии императора, образовывая от арки до подмостков живой коридор. Спустя короткое время показался и сам Симада, которого осторожно вел под руку Чикара; позади же них шло несколько неприметных людей, чьи лица скрывали широкие капюшоны. Когда они проходили мимо, волоски на загривке Кенджи стали дыбом, а по всему телу пронеслись мурашки; даже отсюда можно было почувствовать, что воздух вокруг незнакомцев буквально дрожит от переполняющей их Воли, которую те готовы обрушить на голову любого, кто посмеет сделать хотя бы неосторожный шаг в сторону императора.
Тот же взобрался на помост — признаться, даже с помощью главного советника и нескольких слуг это заняло у него немало времени — и оглядел гостей, щуря глаза. Совет Домов прошел не так давно, но, казалось, с того момента Симада успел постареть еще как минимум лет на десять. Между тем Кенджи вдруг уловил сходство владыки со статуей позади него — возможно именно так император когда-то и выглядел. С полвека назад, не меньше.
— Рад видеть всех вас в добром здравии, — дребезжащий голос Симада звучал столь тихо, что слова его сложно было разобрать даже в полной тишине. — Надеюсь, земли ваши плодородны, леса полны дичи, а с близкими людьми вы чаще видитесь на свадьбах, чем похоронах. Тем более, не сегодня-завтра последние вновь соберут вас всех вместе — вот только, боюсь, мне придется принять горизонтальное положение.
Он хитро подмигнул и пригладил звенящую серебром бороду. Среди гостей послышались смешки, сам же Кенджи невольно проникся к императору уважением — возможно годы ослабили его тело, но не дух и чувство юмора.
— Однако не будем о грустном, ибо сегодня мы собрались здесь совсем по другому поводу, — продолжил Симада. — Как говаривал еще мой отец — хороший вечер нельзя представить без добрых друзей, вкусного вина и отличной поэзии. Друзей я вижу, вино я опробовал, так значит усладим наши уши стихами. Первый участник Турнира Домов, прошу — именно тебе выпадает честь начать бой не мечей, но рифм.
Гости рассыпались в вежливых аплодисментах, Симада же вместе со своим окружением покинул подмостки и занял большое кресло с высокой спинкой, что до того успела принести прислуга и поставить неподалеку от сцены. Вернувшийся на помост Чикара достал из-за пазухи свернутый в трубочку пергамент, развернул его, назвал имя — и через несколько мгновений на месте его уже стоял коренастый парень, который, краснея и запинаясь, декламировал нескладные куплеты, в которых воспевались величие и щедрость его императорского величества.
