– Нет, я себя неважно чувствую! – Отозвался опер.
– А, ну да! Я забыл. Тогда давай ты нам организуешь кого-нибудь, чтобы не топать пешком.
– А куда мы собрались? – Спросил Сергей отчаянно мечтая о том, чтобы сдобрить мучительное похмелье янтарного цвета снадобьем.
– Проверять мою интуицию! – Ответил Визгликов.
Вскоре они уже ехали по знакомым проспектам, а Дима показывал, куда свернуть. В отдалении показалась стройплощадка и было понятно, что возведение объекта давно заморожено. Митя сначала путался в поворотах. Они сновали по улочкам. Пока снова не вернулись к этой стройке, только теперь с другой стороны. И в результате, покружив по развалинам обнесённым забором, остановились у длинного низкого кирпичного здания.
– Ну, вроде как здесь! – Неуверенно сказал сосед. – Вот он мне фотки показывал.
Глаша выбралась вслед за мужчинами наружу. Оглядевшись, они двинулись к единственной целой двери. Она была относительно новой в окружающем пространстве, и на ней висел замок. Стас вдруг вытащил из кармана связку ключей.
– А откуда это? – Протянул Погорелов.
– Взял в долг мужика! – Резко ответил Стас и пошёл вперёд.
Он повозился возле увесистого запора, механизм щёлкнул, и дужка отошла. Вынув её из наваренных ушек, Стас потянул на себя дверь. Они оказались в прохладном помещении с низкими потолками. Было видно, что здесь не так давно кто-то был. Пыль, лежавшая ровным слоем, кое-где была стёрта, в углу валялись спальные мешки и стоял чайник.
– Есть здесь кто? – Спросил Визгликов.
Но ответом было молчание. Люди рассредоточились по пространству. Глаша пошла направо и обнаружила там небольшую комнатёнку. Здесь даже было окошко, но оно было закрыто решёткой. Девушка выглянула сквозь прутья решётки и разглядела лишь кусочек неба и земляную насыпь. Стены были исписаны граффити, надписи перемешивались с каким-то значками и в центре ярко алел цветок розы. Глаша ещё раз осмотрелась, на всякий случай запечатлела обстановку на телефон и пошла прочь.
Вдруг послышался крик Погорелова, и все кинулись к нему. В дальней комнате на стуле сидела девушка, она была бледна, но вполне в сознании. Визгликов присел перед ней, и она подняла на него замутнённый взгляд.
– Привет! – Осторожно сказал он. – Серёга, «скорую» вызывай! Как твоё самочувствие?
Девушка помотала головой и вздохнув прикрыла глаза. В углу комнаты стояла вода и кое-какая еда. А потом Визгликов нашёл парочку шприцев. Он задрал ей рукав и, увидев чёрные полосы на венах, покачал головой.
– То ли папа спасал дочку, то ли колол!
– Слушайте, он что-то говорил, что она с плохой компанией связалась и хочет спасти её. – Задумался Дима.
– Будем считать, что спасал. – Стас пощупал ей пульс и проговорил. – Погорелов подгони их, что-то она мне не нравится! Он, видно, медицинским образованием не был обезображен и решил, что сам справится.
– Слушайте, а её сейчас куда? – Спросил Митя.
– В больницу, куда ещё! – Визгликов огляделся. – Серёга надо сюда тоже криминалистов, может ещё что-то интересное найдём. Ну и вообще, место входит в число объектов, которые посещал наш заботливый родитель. – Он помолчал. – Хотя как его можно осуждать даже за такую заботу. Каждый охраняет своё чадо, как умеет. Ну, что ж! – Воскликнул он. – Если бабулька в той квартире самостоятельно покинула бренное тело, то считай у Петрова трупов нет! – Стас развёл руками. – И все дела мы за него переделали. Хитрый этот Петров и везучий!
– А можно я с ней поеду? – Спросил сосед.
Визгликов только пожал плечами и обернулся на входящих в помещение медиков.
Солнце начало подкатываться к линии горизонта, когда Стас с Глафирой вышли на улицу. Перед этим они вместе с криминалистами послонялись по помещению, исписали тонну бланков и наконец вся кутерьма была закончена.
– Ну хоть к вечеру распогодилось! – Устало потянулся Визгликов.
А Глаша грустно думала, что она не успевает даже на последнюю электричку. Сегодня она уже явно не попадает на бабушкин день рождения.
– Чего печалимся? – Спросил Визгликов. – Смотри сколько мы с тобой работы сегодня переделали!
– Да! Это хорошо, конечно, только не по себе мне! – Глаша подумала, что ей жаль всю эту семью, которая практически в один день перестала существовать.
В конце улицы вдруг показалась ярко-красная машина, она подлетела к тому месту, где стоял Стас. Дверца распахнулась и под звуки зажигательного латино оттуда выплыла девушка. Сначала Глаша подумала, что эта та же девушка, которая была в прошлый раз. Но потом приглядевшись поняла, что ошиблась. А блонди тем временем повисла у Стаса на шее.
– Привет милый! Едем быстрее, а то все шашлыки сожрут без нас! Там такой тусич! – Пританцовывая, сказала она. – Барби с нами? – Она взглянула на Глашу.
Визгликов удивлённо поднял брови и посмотрел на Глашу, а потом заржал в голос. А Глаша поняла, что с лёгкой руки девицы у неё теперь новая кличка. При этом было видно, что Визгликов в восторге.
– Нет! Барби не с нами! – Стас открыл сначала переднюю дверцу, впуская красотку на пассажирское сиденье, а потом заднюю. – У Барбиной бабушки сегодня день рождения и я обещал брату Барби подбросить её, когда мы закончим все дела. Всё равно нам по дороге!
До Глафиры не сразу дошёл смысл сказанного. Она витала в своих мыслях, точнее, пыталась решить задачу, как добраться до дачи. Глафира вернулась в реальность и подняла на Визгликова глаза.
– Глаша Константиновна, давай быстрее! Я хоть воскресенье как белый человек проведу! – Нетерпеливо сказал Визгликов. – А то возьму вместо тебя Погорелова, а ты здесь останешься дожидаться пока все наконец с объекта уйдут.
Глаша быстро забралась на заднее сиденье. Она увидела, что Визгликов перехватил ключи от машины и сам сел за руль. Девица же, освобождённая от бремени вождения, достала откуда-то шампанское и начала петь. Вскоре Глафиру совсем оглушил неумелый вокал и несколько утомило через каждые пять минут отвечать на вопросы девушки. Глаша растворилась в своих мыслях, она сквозь прикрытые щёлки глаз смотрела, как навстречу несутся набережные и ей стало спокойно. У каждого своя жизнь, а её работа просто помогать, если кто-то попал в беду.
***
Глаша вышла из машины совершенно разбитая. Она помахала уезжавшему Стасу и вдохнула ночной, пахнущий молодой листвой, воздух. Девушка стукнула калиткой и пошла по садовой дорожке, которую они с отцом смастерили ещё лет пять назад. На веранде уютно горел абажур, кто-то едва трогал струны гитары и тихонечко пел. Она поднялась по ступенькам, посмотрела на родителей, сидевших обнявшись, на брата с Анфисой, которые подпевали и на певца. Глафира не ожидала, что Илья обладает такими музыкальными талантами. Девушка подивилась этому, подошла к бабушке и обняв её присела рядом.
Ветер расшевелил сад, затянутый молодой весенней листвой, и густые тени сползлись поближе к пятну света. Здесь был словно островок тепла и уюта. И Глаше стало хорошо от одной мысли, что она родилась именно в этой семье. Девушка посмотрела на бабушку и улыбнулась:
