Глаша сидела, развлекала себя просмотром фотографий из помещения, где держали девушку-наркоманку и думала, что её оправданием для отвода от садово-огородных работ будет тот факт, что она иногда проводит время с Ильёй. А это, по её мнению, было равносильно копанию земли и посадке каких-нибудь растений. Занудно, монотонно, но исключительно полезно для всей семьи.
– Ранункулюс! – Вдруг пронеслось над ухом Глаши и её поцеловал в макушку Илья.
Глафиру начала раздражать его манера чмокать её, без предварительного согласования. Он и правда ведёт себя так, будто они уже давно вместе, просто выбрались поужинать, чтобы не готовить дома.
– Это ты сейчас на каком языке разговариваешь? – Скосила на него глаза Глаша.
Илья бесцеремонно взял её телефон, отлистал назад несколько фотографий и показал ей ту самую розу, которая была нарисована на стене.
– Это ранункулюс! – Илья пробежался глазами по меню.
– А я думала просто роза!
– Нет, дорогая. Это лютик! – Илья подозвал официанта.
– Мне кажется, когда этот живописатель творил своё произведение, то не вдавался в ботанические подробности. – Глаша глянула на молодого человека, подошедшего к столику.
Девушка безучастно ткнула в несколько блюд и дальше наблюдала, как делает заказ Илья.
– Подскажите, а на каком масле вы бланшируете морковь для солянки?
Этот вопрос ввёл в ступор и официанта, и Глашу.
– Тебе эта информация зачем? – Спросила девушка, когда официант, который даже позеленел после такого рода вопросов, наконец, был отпущен.
– Люблю знать, что ем! А так как я учёный, то привык к точности! – Он вдруг потрогал плечи Глаши и снова махнул официанту. – Принесите плед, пожалуйста, а то девушка мёрзнет.
Глафира даже не стала сопротивляться, но подумала, что это последний совместный ужин наедине. А в тот день, когда они тушили кабачки он был молчаливой букой, потому что просто устал. А сегодня Илья был в настроении, весело балагурил и вёл себя любезно и навязчиво до тошноты.
– Но ты, кстати, неправа! – Неожиданно посреди какого-то несмешного рассказа перебил себя Илья. – Человек, который нанёс на стену изображение ранункулюса, точно знал, что рисует!
Глаша даже перестала есть, она подняла глаза и посмотрела на Илью.
– Это ты сейчас о чём? – Девушка уже перестала пытаться улавливать обрывки его речи.
– Рисунок на стене. Ты сказала, что художник не думал о том, что рисует.
– Ох, как громко! Художник! – Усмехнулась девушка.
– Ну, не стоит принижать достоинства стрит-арта. Это целая культура, которая выросла из вот таких несмелых работ. В конце концов, любое художественное направление, да что там художественное… Думаешь в науке мало тех, кого считали глупцами! Давай к примеру, возьмём Галилео Галилея! – Илья активно помогал себе жестикуляцией рук.
Глафира устало вздохнула и, глядя на Илью, вспомнила весь прошедший день. Ей казалось, что сегодня время какое-то резиновое и вмещает в себя кучу событий и все они неприятные! А ей бы очень сейчас не помешала какая-нибудь приятная радость, хотя бы крохотная.
– Пойдём домой! – Вдруг сказала она, видя, что Илья уже закончил размазывать салат по тарелке. – Я очень устала!
Когда они подошли к её подъезду, сердце Глафиры сжалось. Не нужно было быть следователем, чтобы понять, что у Ильи на уме. Что-что, а переходить с ним в более близкое знакомство девушку явно не тянуло. И Глаша даже не знала, что маленькая нечаянная радость появится в лице Визгликова. Мужчина вышел из арки и подошёл к ним.
– Гуляете молодёжь?
– Ужинали! – Илья сразу понял, что романтический вечер окончен.
– Кавалер, можно я у тебя Глафиру стрельну на полчаса, раз уж вы мне попались по дороге? – Спросил Стас, но разве что ради приличия.
– Да, мы всё равно уже по домам собирались, – сказал Илья. – Вы её потом проводите?
– Обязательно! Честное пионерское! – Отсалютовал Визгликов. – Не могу же я допустить, чтобы Глаша хулиганов по дороге обидела, они очень ранимые.
Но Илья, разочарованный окончанием вечера, даже не улыбнулся. Он вяло пожал собеседнику руку и пошёл прочь в звенящую ночными звуками тишину.
– Глаша, я тебя спас? – Тихо спросил Стас.
– Ну вроде как да! – Утвердительно кивнула она.
– Вот! Ты главное помни мою доброту, потому что мало ли меня тоже нужно будет выручить. – Усмехнулся Стас. – Пошли присядем!
Они сели на место боевого поста бабулек, и Визгликов нахмурился.
– Я думаю всем понятно, откуда пришёл человек, который рвался к тебе в квартиру!
– А вы думаете, это был человек? – Спросила Глаша.
– Нет, ёперный театр, Дед Мороз! Просто время года перепутал, поэтому и сбежал! – Воззрился на неё Стас.
– Да я имела ввиду, мужчина!
– Мне определённо нравится ход твоих мыслей. Ты тоже считаешь, что человек – это только мужчина? – Сощурился Визгликов.
– Вот вы только пришли, а уже бесите! – Прошипела она. – Я тоже думаю, что это был мужчина. Поступь была тяжёлая. Но почему рвался именно ко мне, я не знаю. Я сто процентов никакие секреты не храню.
– Это и так понятно. Может, конечно, дверью ошиблись, может стырить чего хотели, но после сегодняшнего дня я уверен, что шли именно к тебе. Так что Глафира извини, но теперь кто-то из наших будет тебя провожать до дверей квартиры и на работу тоже будешь ходить под присмотром! – Он покачал головой. – Одни проблемы с тобой!
– Не, ну нормально, а? – Глаша недоумённо развела руками.
– С родителями твоими я всё уже согласовал.
– Стас Михайлович, вы с ума сошли? Они мне точно жизни не дадут теперь.
– Странно, а мне реакция «да провались она эта работа» показалось милой. – Пожал плечами Стас.
– Зачем вы это сделали? – Серьёзно спросила его Глафира.
– Потому что ты должна уйти! Это не игра, а очень опасная работа. А я не хочу видеть в этом дворе ещё одни похороны молодой женщины! – Стас остановил на ней взгляд, и Глафира вдруг на секунду увидела, что боль просто сочиться из его глаз.
– Я не уйду! – Твёрдо сказала девушка. – Но я обещаю, что буду слушаться.
– Ты, Польская, зараза! Ты как навязчивый бронхит! Один раз просквозило и всё, малейший сквозняк и на тебе. – Он набрал телефонный номер. – Иди забирай своё сокровище, не хочет она из следствия уходить.
– Заговор? – Глаша встала со скамьи.
– Ага! Они ещё пытались с твоим ухажёром поговорить, но тот сразу на попятную пошёл. Понимает, что ты и так его еле терпишь, а если он захочет лишить тебя любимой работы, то не видать ему Глашки, как своих ушей.
