Глафира отпила глоток из чашки, уставилась в поверхность стола и несколько секунд молчала.
– И что мне с этим делать? – Девушка склонила голову к плечу. – Ты думаешь, я не догадалась, что ты испытываешь ко мне определённые чувства? Я просто не знаю, как тебе сказать, что у меня сейчас нет времени на отношения. У меня нет желания строить свою личную жизнь. – Она огляделась. – Именно здесь мы с тобой познакомились. И теперь у нас два пути развития отношений! Либо остаёмся друзьями, либо минимум что мы будем делать – это пытаться избежать дальнейших встреч. Потому что мне будет невыносимо думать, что ты на что-то надеешься, а тебе будет тошно видеть меня, потому что я тебе отказала. – На этих словах Глаша встала и пошла к выходу, но остановилась. – Подумай об этом и дай мне знать в следующий раз, когда мы увидимся.
Настроение было испорчено, день теперь казался холодным, резкие порывы вздымали вверх пыль с асфальта, скребли прошлогодними листьями по дороге и Глафира, быстро проскочив несколько улиц, села в маршрутку, чтобы доехать до места. Здесь, в душном тепле салона, она примостилась на скрипящее истёртое сиденье и подумала о том, что Визгликов прав, нужно купить машину. Тем более что у неё ещё оставались деньги и на первый платёж по кредиту вполне хватит.
Девушка, выйдя на нужной остановке, зашла уже в знакомый двор и завидела прогуливающегося участкового, которого обязали её сопровождать.
– Здравствуйте. Я Глафира. – Сказала она.
– А! – Протянул в ответ человек с длинным лицом и узкими неприятными глазками. – А я Вася.
– Глафира Константиновна Польская, – вздохнув, представилась она, – следователь. Вам должны были звонить.
– Простите! – Не меняя выражения лица, произнёс мужчина. – Привык, что на службе люди полностью представляются. Я в квартиру поднялся, позвонил. Там никого!
– Хорошо! – Глаша огляделась и, завидев болтающих бабулек, устремилась к ним. – Здравствуйте. – Она раскрыла своё удостоверение и представилась. – Вы знаете Толстикова и его жену Нину Кузякину или кого-то из их семьи?
– Да какая там уже семья! – Махнула рукой одна из пожилых женщин. – Толстиков сидит, ну вы знаете, наверное. Нину говорят убили, а Матрёна Матвеевна на кладбище, да и внучка её там же.
– Да и с нами Матрёна не общалась. Выйдет иногда, посидит на солнышке и обратно уходит. Не, ну раньше-то, конечно, она весёлая была и дома у них, вроде как, всё неплохо было. – Вступила в разговор вторая. – А потом всё рассыпалось!
– А почему рассыпалось? – Ещё раз спросила Глаша.
– Да всё наркотики эти чёртовы! Доча их, как стала принимать, так и всё. – Погрустила третья женщина.
– Может, вы знаете, что послужило толчком. Вроде хорошая девочка была. – Глафира оглядела женщин.
– Нет, милая. Вряд ли.
– А соседи? Дмитрий и мама его. Что можете о них сказать?
– Митя хороший человек. Они с матерью сюда лет десять назад переехали.
– Не, не, – запротестовала вторая. – Двенадцать лет назад переехали. У меня внучок как раз в школу пошёл, я точно помню. Я в тот день на первое сентября собиралась, а они вещи таскали. Мне тогда Дима так понравился. – Улыбнулась женщина. – Вот кто отвлечётся от своих дел и повезёт меня в школу к внучку? А дождища тогда шёл, стеной. Так он приказал грузчикам работать, а сам машину подогнал и довёз меня. – Она кивнула. – Вот какой парень! Во! – Она выставила большой палец вверх.
Глаша поблагодарила и отошла от них. Девушка стояла в задумчивости поодаль, пока к ней не подошёл участковый. Он немного сдвинул фуражку на затылок и, промокнув лоб носовым платком, сказал:
– Вы знаете, надо с одной девицей поговорить. Если Кузякина была наркоманкой, то они точно должны были вместе водиться. Я на этом участке недавно, и Кузякина в поле моего зрения не попадала, кроме того случая, когда она пропала. – Мужчина вздохнул и надел фуражку ровно. – Пойдём? – Вопросительно он поглядел на Глашу.
– Конечно! – Охотно согласилась девушка.
Они нырнули в следующий двор, прошли мимо переполненной помойки, где участковый недовольно поморщился и вскоре выскочили в небольшой переулок. Обойдя следующий дом, участковый с Глашей углубились в пестреющий зеленью садик и остановились перед железной дверью. На первом этаже были распахнуты окна, доносился аромат жареной картошки, и играла музыка. Участковый снял фуражку, откашлялся и постучал в низко расположенную оконную раму. В тот же миг лёгкая занавеска отдёрнулась, и в окне показалась кудрявая девица в лёгком халате, неплотно прихваченном на поясе.
– Здрасьте. – Девушка держала в руке крохотную кофейную чашку и игриво улыбалась.
– Мы в гости! – Сказал сильно смущённый участковый. – Это следователь Польская Глафира Константиновна, проговорил мужчина.
– Ну, проходите. – Играя улыбкой, ответила девушка. – Раз вы со следователем!
Войдя в прохладу тесной лестничной клетки, они остановились у первой двери, и тонкое полотно сразу отворилось.
Глаша ступила вперёд, оглядела маленькую уютную квартирку и по приглашению хозяйки прошла на кухню. Девушка села напротив неё, закинув ногу на ногу, отчего полы халата разъехались, и хозяйка квартиры явно наслаждалась смущением участкового.
– Я Света. – Протянула она руку Глаше.
– Меня вам уже представили. – Глафира поняла, что весь серьёзный настрой участкового остался за пределами этого помещения и, повернувшись к нему сказала. – Спасибо большое. Я думаю, что теперь вы можете идти по своим делам.
Мужчина с облегчением выдохнул и пошёл в коридор, Света сорвалась за ним, и они несколько секунд препирались тихими голосами, потом девушка вернулась поправляя халат и присев сказала:
– Ну я вкратце поняла! – Барышня загрустила. – Вы про Алю Кузякину хотели поговорить? Хорошая девчонка была. Мы с ней познакомились в центре реабилитации наркотической зависимости.
– Вы там тоже проходили лечение? – Спросила Глафира.
Света звонко рассмеялась и проговорила:
– Не поверите, я врач-нарколог!
– Ох, простите! – Смутилась Глаша.
– Не страшно! Кофе хотите? – Света поднялась и, не дожидаясь ответа, включила кофеварку.
– Спасибо.
– Аля начала с лёгкой синтетики. Она принимала транквилизаторы, а после того как исчез её ребёнок, девушка покатилась с устрашающей скоростью. После этого мы с ней и познакомились. – Света налила кофе Глаше и села обратно на стул. – Её психологическое состояние я оценивала, как крайне тяжёлое. Она не получала удовольствия в зависимости, она там пряталась. А если ты нашёл своё идеальное убежище, то не так просто тебя будет оттуда выманить. – Светлана щёлкнула зажигалкой и, вставив сигарету в длинный мундштук, закурила. – Вы не против?
– Нет, нет, – скоро проговорила Глафира. – От чего она пряталась?
