– Коилин! Что ты такое говоришь? – Эйлис схватила парня за руку и оттащила к окну. – Я никогда не слышала от тебя подобных речей. Что на тебя нашло?
– Графине Риган не пристало задавать настолько глупые вопросы, – в глазах виконта Руэри проявилось высокомерие, не свойственное обычно шутливому и приветливому парню. – Разве ты не понимаешь? Мы, аристократы, должны держаться друг друга.
– Вот уж не думала, что человек, которого я три года считала другом, окажется таким снобом, – некромантка отшатнулась и сделала глубокий вдох. Она никогда не забывала, что одногруппник – виконт и племянник королевы, но Коилин никогда раньше не вёл таких речей и не кичился статусом.
– Ты тоже сноб, Эйлис. Разве не потому ты отвергла барона Муррея? И не потому бросала жаркие взгляды на нового декана? – гадливая ухмылка, похожая на усмешки Бьерна, заставила Эйлис покачать головой и отвернуться. – Захотелось стать маркизой, а в перспективе и герцогиней?
Что ещё хотел сказать виконт Руэри так и осталось загадкой – впервые за несколько лет обучения между некромантами завязалась драка. Джерард ударил бывшего друга в челюсть, после чего началось что-то невообразимое. Парни колотили друг друга, таскали за грудки по полу и шипели, как хайолэйрские кобры. Эйлис безучастно смотрела на творящееся безобразие, перекатывая между пальцами бусины на браслете.
Если бы не вмешались пятикурсники, Джерард и Коилин поубивали бы друг друга. А ведь раньше они дружили – всегда ходили вместе, жили в соседних комнатах. Эйлис направилась в сторону полигона, обошла споривших целителей, обогнула стихийницу с пятого курса и свернула в нужный коридор.
Сокурсники дышали в затылок, строили предположения, упоминали поседевшие волосы, новую одежду и даже Бьерна, который мог наложить проклятье на строптивую невесту. Эйлис сжала губы, ускорила шаг и первой достигла выхода на задний двор, где располагались полигоны для студентов.
Магистр Партлэн и раньше не отличался приятным характером, но сегодня его будто кто-то покусал: он назначил дополнительные пять кругов по полигону, кричал больше обычного и, казалось, с трудом сдерживал себя от того, чтобы бросить в спину адептов молнию для ускорения. Эйлис проклинала этот день, ныряя под свисающие на толстых канатах мешки с землёй. После она проклинала самого магистра, распластавшись в жидкой грязи, чтобы увернуться от раскачивающегося бревна. К концу занятия девушка едва дышала, заканчивая последний круг.
– Если бы вы старались лучше, не погибли бы так нелепо на практике, – практически прорычал магистр в лицо Эйлис после занятия. – Свалиться в ущелье и свернуть себе шею! Я учил вас приземляться без травм, учил замедлять падения. В конце концов, я учил вас думать головой перед тем, как нырять в туман, не зная, что ждёт впереди.
– Простите, магистр Партлэн, больше такого не повторится, – ответила Эйлис, подумав о том, что действительно больше не сунется на Шайерские кладбища.
– Конечно не повторится! Потому что к выпуску из Академии я сделаю вас достойными звания адептов, – Эйлис перестала слушать, что он там кричал дальше, залюбовавшись тем, как красиво отражаются послеполуденные лучи от лысой макушки магистра. – Риган!
– Да, магистр? – она перевела взгляд на серые глаза Партлэна, в которых бесновались молнии.
– До сих пор я жалел вас, но больше не стану. Я научу вас бороться с любыми страхами, – голос магистра зловеще повис в тишине полигона – все студенты замерли, прислушиваясь к разговору. – Чего вы боитесь больше всего, адептка?
– Паутины. Она такая мерзкая, – Эйлис покачнулась и сглотнула комок в горле. – Тягучая, сухая, липнет к одежде, цепляется за волосы. Бр-р. А вы?
– Что я? – нахмурился магистр, растерявшись.
– Ну, чего вы сами боитесь? – некромантка переступила с ноги на ногу и устало вздохнула. – Не может же у вас не быть страхов.
– Танцев я боюсь. Как представлю, что надо считать шаги, кружиться, будто петух вокруг курицы, – Партлэн буквально содрогнулся, даже на лбу выступили капли пота. – Да ещё и партнёршу надо держать так, чтобы не придушить – не слишком сильно, но и не слабо, а то свалится посреди танца.
– Да, непросто вам приходится. Мне-то паутина только в склепах встречается, ну, может, ещё в пещерах, – девушка сострадательно оглядела гору мускул, являющуюся боевиком-воздушником, задержала взгляд на широкой груди и плечах и представила магистра во фраке. – А вам каждый сезон приходится при дворе танцевать – титул обязывает.
– Так, не морочьте мне голову, Риган! О чём я говорил? – мужчина ещё раз передёрнулся, отгоняя навеянные студенткой страхи, и закаменел. На его стремительно багровеющем лице вздулись вены, на щеках заходили желваки, а сам магистр вдруг как-то подобрался, окинул взглядом Эйлис, застывших у выхода с полигона адептов, и сузил глаза. – Склепы и пещеры, говорите? Будут вам склепы. А сейчас марш отсюда, и чтобы не смели умирать в этом году, а то лично придушу!
Эйлис посетила столовую, радуясь, что не всё вкусное разобрали, перекусила и отправилась на следующую лекцию. Мэтресса Морин была в ударе, сыпала язвительными шутками, придиралась к стихийницам за слишком откровенные наряды, которые, кстати, из года в год были одинаковыми: облегающие штаны, рубаха на завязках и удлинённый жилет с разрезами по бокам. А после занятий, когда этот кошмарный день, казалось, подошёл к концу, Эйлис вызвали в кабинет декана. Она даже обрадовалась, что магистр Олсандэйр наконец про неё вспомнил, но, увидев недовольное лицо секретаря, приготовилась к худшему. И не зря.
– О чём вы думали, адептка Риган? – распекал Эйлис спаситель и по совместительству декан некромантов Нэйтон Олсандэйр. – Брать в руки неизвестные артефакты опасно! Неужели собственная смерть не научила вас осторожности?
– Простите, лорд Олсандэйр, – Эйлис и сама была не рада неожиданным свойствам артефакта, но кто мог знать, что всё так обернётся? – Я думала это амулет правды.
– О, конечно, амулет правды, – мужчина побарабанил пальцами по столу из белого тисса и откинулся на спинку кресла, обитого светлой кожей василиска. Эйлис заплатила за перчатки целых два флорина, сколько же стоила обивка такого массивного кресла? – Вы слышали о Меоллане?
– Д-да, – шёпотом произнесла Эйлис уже догадываясь, что влипла по самые кончики ушей.
– Все созданные этим древним некромантом артефакты имеют дополнительные свойства, – продолжил декан, прикрыв глаза. Эйлис невольно подумала о том, зачем он отрастил эту нелепую бороду. Нет, стрижка Олсандэйру определенно шла, но неровная курчавая борода лопатой смотрелась нелепо. – На некоторые он наложил проклятье, чисто из вредности – чтобы потомки помучились.
– Проклятье? – спросила девушка, сжимая браслет. С виду – обычная безделушка, на любом рынке уйма таких: два переплетённых узелками шнурка с глянцевыми бусинками в серединке.
– Как только вы коснулись артефакта, в вашу ауру вплелось сложнейшее заклинание истины. Оно успело закрепиться и сегодня распространилось на всех, кто оказался рядом с вами, – мужчина встал и отошёл к окну, прикрытому некрасивыми коричневыми шторами. – Теперь вы не сможете солгать, и вам никто и никогда не скажет ни слова неправды.
