Этот мужчина — мой отец!
Он рассказывает историю нашей семьи, то, что мне известно, я — внучка Маргуса, старейшего представителя, что эта планета была всегда нашей родиной, мы родились здесь, а потом он рассказал, как познакомился с мамой. У них была самая романтичная встреча, ведь мама была балериной, и он, увидев ее на сцене, влюбился.
Мы слушаем его рассказ молча, в душе у меня смятение, я впервые вижу своего отца, но вот его рассказ прерывается и в кадре появляется женщина, он обнимает ее и целует. Это моя мама, дальше не могу смотреть, по моим щекам катятся слезы, я с трудом сдерживаю рыдания. Проклинаю того человека, кто лишил меня радости расти рядом с родителями.
В самом конце голограмма обрывается, а затем снова появляется отец, его последние слова: Мы с мамой очень ждем твоего рождения дочь, и уже любим тебя, мы очень хотим, чтобы ты была счастлива, а главное — выжила! Меня пытаются убить, по моим следам идут убийцы, эту запись я сделал специально для тебя, мама спрячется в России, где ты и появишься на свет, но если и ей не повезет, и ее найдут убийцы, эта запись поможет тебе узнать, кто ты есть на самом деле.
Запись оборвалась…Все…
Кто же был убийцей моего отца?
Почему он, умирая, не раскрыл тайну?
— Я хочу побыть одна.
— Как скажешь, но я буду рядом.
— Хорошо.
Остаюсь в одиночестве в большой светлой каюте, она вся пронизана светом и теплом, но мне холодно, я не вижу яркого света, для меня вдруг все краски поблекли, как в той старой голограмме, которой лет больше, чем мне.
Мне холодно и одиноко, очень холодно в жаркий летний день, и одиноко, несмотря на то, что рядом мужчина, которого я люблю.
Открываю голограмму и останавливаю изображение на том месте, где папа целует маму. Эти родные мне люди отдали свои жизни, за то, чтобы я появилась на свет, им пришлось заплатить очень высокую цену, мне тоже, ведь по воле неведомого убийцы, я никогда так и не узнала, что такое папа и мама, в детстве не знала любви, у меня никогда не было своего дома.
Я стала одиночкой, из меня слепили сильного воина без страха, без привязанности к материальному, я сражаюсь за идею…
Какую? А любую, какую вложат мне в голову. На далекой и неизвестной планете я отстаивала интересы корпорации, затем просто выживала, билась на помостах за кусок хлеба…
Что со мной было бы дальше, если бы однажды мне не открыли глаза на то, кем я действительно являюсь…
Сижу в каюте, мерно тикают часы, солнечные зайчики прыгают по мебели, рисуют на потолке рябь, в открытые иллюминаторы врывается горячий воздух, он колышет белые хлопковые занавески, шелестит листами кем-то забытого журнала на диване, от теплого ветерка бежит рябь по голограмме, она тает и вот исчезает образ отца, затем матери.
Все…Пустота…
Я выхожу на палубу, охватываю себя руками, будто сейчас мороз и мне зябко. Андрей словно услышав мои мысли, обнимает меня сзади теплыми руками, согревает мое тело и душу.
— Я даже не знаю, где они похоронены?
— Когда-нибудь мы найдем место их упокоения.
— Мне их не хватало, я так ждала маму, даже не знала, что ее давно нет в живых, у меня в детстве была хотя бы надежда…
Андрей еще крепче обнимает меня, и мы стоим и смотрим с ним вдаль…
В его руке противно запищал планшет, на экране появились красные точки.
— Ты готова, — тихо говорит он.
— Да, — твердо и уверенно я.
Андрей разрывает объятия, пишет сообщение и тихо дает команду. По его команде мы прыгаем в воду. Ныряем глубоко, как можно глубже, от этого сейчас зависит наша жизнь.
Теплые голубые воды Средиземного моря принимают наши тела, вода обволакивает нас, тысячи маленьких пузырьков отрываются с наших тел и уносятся вверх. Мы плывем в глубине, этой красивой голубой сказке.
Я смотрю вверх, где на поверхности появляются черные тени, их много, вижу красные — черные всполохи, это пули, выпущенные в яхту, они вгрызаются в ее борта, разрывая их на куски. В воду над нашими головами сыпется: осколки стекла, обшивка яхты, доски. Андрей хватает меня за руку и уводит меня на еще большую глубину. Воздуха не хватает, легкие саднит и рвет. Вот и он, люк!
Подводная лодка принимает нас в свои объятия. Люк задраен, вода слита, и мы входим внутрь, команда встречает нас, нам подают пледы и полотенца, наскоро вытершись, смотрим ту информацию по судам, что напали на нас.
Камеры показывают, что от яхты почти ничего не осталось, просто куча досок, обломков, да пара стульев с шезлонгом, что плавают на поверхности.
Если бы мы остались на яхте, то вряд ли бы остались живы.
Маленькие летающие камеры показывают нам лица людей, что напали на нас, номера судов…
Мы ничего не понимаем, с ужасом смотри на их лица…
Андрей смотрит мне в глаза: Этого не может быть! Это просто невероятно!
Я в шоке. Несколько минут не могу говорить, рот просто открывается и закрывается, как такое может быть.
— Что теперь нам делать, — спрашиваю у Андрея.
— Нам надо покинуть эту планету, чем скорее мы пройдем через портал, тем лучше.
— И куда потом, нас везде найдут, мы не можем бегать так вечность.
— Мы вернемся на GV-12, планета, где стоит пантеон и зал трибунала, надо созвать весь совет, только так можно осудить преступника.
— Тогда через какой портал мы пройдем?
— В Китае.
Андрей отдает команду и лодка погружается. До Китая долгий путь.
Часть2 Глава 20
За несколько дней мы прошли Средиземное, Красное моря и вышли в Индийский океан. В подводной лодке тесно, узкое пространство давит, вызывает страх, удушье, в такие минуты я иду на мостик, там огромный иллюминатор, через который видно, как мы бороздим океан, рассекая черную толщу воды. Это не всегда помогает, но ненадолго становится лучше. Всплываем только ночью, ночной воздух свеж, и влажен, мы вдыхаем его полной грудью, смотрим на россыпь звезд, слушаем, как океан перекатывает огромные волны на своей поверхности, и снова погружаемся.
— Мы не можем воспользоваться нашей техникой в этом мире, нас могут вычислить, — говорит Андрей. — Нам придется скрываться.
— Ты же знаешь меня, я способна перенести любые трудности.
— Мне досталась в спутницы лучшая девушка на свете! — смеется он. — И не капризная!
И вот мы у территориальных вод Китая, мы всплываем ночью, посреди огромного моря, где-то вдалеке плывет огромный круизный лайнер, сверкая множеством ярких огней, его палубы светиться как новогодняя елка, вдалеке видны одиночные огни рыболовецких шхун. Китайские границы охраняются множеством военных судов, мы не нарушаем закон и не вступаем в конфликт, нам надо как можно незаметнее пройти границу. В нейтральных водах нас встречает небольшое судно, больше похожее на рыбацкую шхуну, и забирает к себе на борт.
